Unknown - Туро нирени (СИ)

- Он действительно был у тебя в покоях?

- Кто-то пометил мои туфли и вазон. До сих пор кухонные коты такого себе не позволяли. На кого же мне еще думать? Не на тебя же! Вряд ли ты бы стал мне мстить таким образом. Хотя я не понимаю, чем обидел этого нирени.

Авиен грустно улыбнулся, он догадывался, что котенок мог таким образом отомстить за друга, хотя найрин вроде бы не высказывал при нем свою обиду на отца.

- Он твой друг или что-то большее?

- Друг, младший братик.

- А ты уже думал, с кем будешь…

- Отец, позволь мне самому решать.

Наяр пристально посмотрел на сына.

- Я понимаю, что вряд ли смогу быстро вернуть твое доверие… Если вообще смогу. Но прошу тебя попытаться меня понять. Я сторонился тебя только по одной причине: боялся не сдержаться и выдать открывшуюся мне тайну. Я не хотел очернять память твоей матери, ты так любил ее, и правда могла стать для тебя тяжелым ударом. Не веришь?

- Почему же, верю, - пожал плечами наследник. – Я же знаю тебя, отец, и предполагал нечто подобное. Когда узнал. А раньше не мог понять, что же могло так оттолкнуть тебя, что я стал тебе противен.

- Ты не был мне противен. Но меня с души воротило от мысли, что Линера могла быть двуличной дрянью, водившей меня за нос! – наяр грохнул кулаком по столу.

- Спокойно, отец. Все это оказалось досадной ошибкой.

- И от этого мне еще хуже. Как я мог усомниться в ней? – покачал седой головой правитель.

- Обстоятельства так сложились, - пожал плечами юноша, скрывая неприязнь, хотя умом он понимал причины поведения отца, но сердце принимать отказывалось.

- Ты стал совсем взрослым, - вздохнул владыка, глядя в бесстрастное лицо сына. – А я слишком старым. Посох ждет тебя, осталось всего три месяца. Мне жаль, что придется взвалить эту ношу на тебя так рано, но ты же понимаешь, после такой ошибки, я не могу уважать себя, а значит быть достойным правителем. Да и срок мой истекает. Ты будешь хорошим наяром, мой мальчик, я спокоен за нашу страну и могу, наконец, уйти из наших лесов в Солнечный град, вслед за прародителями. Лишь одно тяготит меня: успею ли заслужить твое прощение?

- Я простил тебя, отец, - Авиен взглянул на наяра и тепло улыбнулся. – Я все понимаю и не держу на тебя зла.

Старик несколько мгновений пристально вглядывался в глаза юноши и расцвел ответной улыбкой. Плечи распрямились, сбрасывая тяжесть вины. Наяр обнял сына и прошептал:

- Спасибо, мой мальчик. Я благодарен богам, наградившим меня таким наследником. Ты воистину несешь свет.

Проводив отца, найрин устало опустился в кресло и помассировал виски.

«Да простит меня Светоносный за эту ложь», - подумал он и, услышав шорох за стеной, улыбнулся:

- Открыто, можешь зайти.

- Я на минутку, - из-за сдвинутой панели вынырнул Лиастар, - только хотел спросить…

- Да, это я подстроил побег Кейрайта, он нам еще нужен на свободе.

- Ен, ну я же просил согласовывать все планы со мной! – схватился за голову советник.

- Я все продумал, иди сюда, сейчас расскажу, - Авиен потянул мужчину к дивану и устроившись рядом с ним улыбнулся в предвкушении. До коронации оставалось всего лишь три месяца, а им еще столько предстояло сделать!

Глава 11.2 и эпилог

Храм Светоносного был переполнен. Знатные мелоры съехались со всей страны, желая засвидетельствовать свое почтение новому владыке. Простолюдины толкались у входа и на площади. Каждому хотелось запечатлеть в памяти этот исторический момент, ну и просто поглазеть на дивное зрелище.

Ожидая главных действующих лиц, аристократия перемывала кости уже пришедшим. Одной из главных сенсаций, предшествующих коронации, было партнерство племянника наяра, Ивиссара, и никому не известного белокурого мальчика. То, что он нирен, частично оправдывало выбор кьяра, но не поспешность проведенной церемонии. Даже не дождались совершеннолетия! По двору уже пошли сальные шуточки о любви Хранителя Заповедных лесов к маленьким мальчикам, правда, обменивались ими с оглядкой, пара болтунов уже оказалась в вечном изгнании с легкой руки советника. Второй, не менее популярной темой для разговоров, был раскрытый заговор против правящей династии, на волне которого полетели головы многих знатных родов, расчистив места для тех, кто ранее и не мечтал оказаться у подножия трона. Места эти сейчас активно делились. В процессе дележки вылезло еще несколько неприятных историй, заставив задуматься, а стоит ли возможность урвать сладкий кусок риска лишиться головы?

А за всей этой суетой через щель в занавесях внимательно наблюдали две пары глаз: прищуренные темно-карие и широко распахнутые ярко-синие.

- Все на местах?

- Давно уже. И все же мне это не нравится. Все можно сделать проще и надежнее.

- Лиа, мы уже сто раз все обсудили. Я должен сразу показать свою силу, иначе со мной не будут считаться. Более подходящей ситуации не придумаешь. К тому же - это возможность подать все в выгодном для нас свете и пресечь возможные кривотолки.

- Хорошо. Тогда пора начинать. Но помни, если возникнут сомнения, достаточно одного движения пальцев, чтобы все отменить.

- И только попробуй его сделать. Не прощу.

- Я знаю.

Толпа всколыхнулась, по ней словно по морю прокатилась волна: все склонились перед взошедшим на возвышение наяром. Старик ступал тяжело, но величественно, опираясь на простой посох из светлого дерева, обвитый увядшей лианой. Дойдя до центра, владыка остановился возле ступеней. От них к дверям храма вела ковровая дорожка, вдоль которой выстроились высокородные. Строго поглядев на своих подданных, наяр произнес:

- Больше ста лет я правил вами, многое произошло за этот срок. Были и солнечные дни, и темные ночи, но все проходит, прошло и мое время. Посох ждет крепких молодых рук, страна - ясного ума и зоркого взгляда. Грядет новый рассвет, да сменится эпоха!

Под звуки горна в двери храма вошел найрин. Тонкая невысокая фигурка в расшитом золотом белоснежном шелке ритуальных одежд некогда носимых светозарными, казалось хрупкой как бабочка, сожми кулак - и от крылышек останется только серая пыльца на ладони. Придворные начали украдкой посмеиваться еще на словах наяра о ясном уме. Наследника не уважал никто. Многим нравился наивный беззащитный юноша, но видеть его на троне мечтали лишь те, кто надеялся встать за его спиной, забрав власть в свои руки. Те же, кто думал о благе страны, до последнего надеялись, что посох будет отдан Ивиссару.