Дмитрий Видинеев - Предел. Дети палача

Блэсс рывком поднял Винка. Мальчик ошарашено смотрел по сторонам, будто не понимая, где находится. Чернокнижник развернул его и подтолкнул в спину, к проходу с ведущей наверх лестницей.

Глаза Фарамора начали темнеть и скоро они стали похожи на смоляные ямы. При каждом выдохе из ноздрей выбивался пар. Холод медленно пробирался вверх по руке.

Хитрец Хет, задрав голову, пристально смотрел на Носителя Искры. Рот демона щерился в похожем на улыбку оскале. Корни-отростки заполнили весь пол и начали подниматься по стенам. К гулу прибавился треск и скрежет. Воздух стал густым, он колебался, как вода.

Снаружи, с шипов на вершине храма срывались темные, размером с кулак сгустки. С ревом и неимоверной скоростью они разлетались в разные стороны. Их было тысячи. Небо стремительно затягивали тучи. Поднялся ветер.

Блэсс и Винк быстро поднимались по лестнице. Гул за их спинами становился тише, сознание прояснялось. С каждым шагом чернокнижнику и мальчику становилось лучше.

Холод достиг плеча Фарамора и протянул ледяные щупальца к груди и шее. Черные корни-отростки ползли по стенам. Сквозь их переплетение косыми лучами пробивалось зеленое свечение.

Небо стало серым. Ветер набирал силу. Под его порывами с треском падали сухие деревья. В мощных воздушных завихрениях кружились обломанные ветви, хвоя и пыль. Звери искали укрытие от внезапно разбушевавшейся непогоды, забирались в норы, прятались в оврагах и под поваленными стволами. Птицы взмывали в небо и, словно обезумевшие, бросались камнем вниз, разбиваясь о землю.

Ярость стихии стремительной волной неслась от храма в разные стороны. С воем и ревом она летела над лесом. Достигнув деревень, срывала крыши домов, ломала постройки и заборы, взметала тучи пыли. По полям, дорогам и улицам носились вихри. В безумие стихии вплетались вспышки молний и громовые раскаты.

Черные сгустки продолжали срываться с шипов на вершине храма. Долетев до деревень и городов, они метались над крышами, проникали в дома через печные трубы и выбитые стихией окна. Сгустки со змеиным шипением врезались в лица людей, пробирались под кожу, растворялись в крови. Они вселялись в собак и диких зверей, делая их глаза маслянисто-черными, а разум, застилая яростью.

По всей стране, где бы их ни застала стихия, чернокнижники оборачивались в сторону храма. Они нюхали ветреный воздух, как псы почуявшие запах добычи. Зов в их сознании обретал смысл.

Холод пробирался по спине и груди Фарамора, сковывал льдом шею, подползал к голове. Корни-отростки уже застилали куполообразный потолок. По залу метались тени, будто в колеблющемся воздухе летала стая птиц.

В Совином Оке из провала раздался мощный протяжный рев. Найрад вышел из дома. Борясь с ветром, он поплелся по улице и возле провала рухнул на колени. По щекам старика текли слезы, которые превращались в грязные разводы, когда в них попадала пыль.

— Воссла-а-авим, — плаксиво заскулил Найрад. — Забери меня вниз, Сэдра, забери…

На окраине деревни начал зарождаться смерч. Он становился больше с каждой секундой, поднимаясь ввысь серым вихрем. Смерч пополз по подворью, разметал поленницу и втянул в свой круговорот почерневшие от времени дрова. Он разломал покосившийся забор и свернул на деревенскую улицу.

— Забери меня, Сэдра, — молил Найрад. Пыль попадала ему в глаза и рот, но сейчас старик не обращал на это внимание.

Смерч вбирал в себя доски, камни, мусор. С гулом он приближался к старику.

Найрад перестал скулить и оглянулся. Увидев вихрь, он захрипел от страха, начал отползать в сторону своего дома, но было поздно: смерч подхватил его, взметнул вверх и закрутил, ломая кости, разрывая одежду, сдирая кожу. Вихрь полз среди домов. Он срывал крыши, разламывал ветхие хлевы и сараи, вырывал кустарник и бурьян. Покружив по деревне, смерч швырнул уже безжизненное тело Найрада к самой опушке. Старик, как тряпичная кукла ударился о ствол дуба и упал в молодую поросль, которая гнулась под порывами ветра.

Ирьяда Нара и Гая стояли возле окна и смотрели на буйство стихии. Небо разрезали вспышки молний, громовые раскаты сотрясали стены. Ветер гонял по двору обломки беседки, которую построили всего месяц назад. Вырванный кустарник, небольшие садовые деревья и сорванная с крыш черепица прибились к подножию монастырской стены. Мимо окна пролетел обломок доски, за ней ветвь дерева.

— Никогда не видела, чтобы буря начиналась так резко, — в голосе Гаи сквозила тревога. Еще пять минут назад светило солнце, а сейчас такое…

— Действительно, — согласилась Ирьяда. — Все это очень и очень странно.

Гая посмотрела на настоятельницу.

— Ты ведь думаешь о том же, о чем и я?

— Да, слишком много необычного произошло в последнее время. Эта буря связана с Фарамором и Темной Искрой… Я начинаю жалеть, что позволила Невее и Севере уйти.

Невея и Севера укрылись от бури под мостом, который дугой нависал над мелкой речушкой. Невдалеке шумел лес. Вспышки молний отражались от беспокойной поверхности воды, над головой угрожающе трещали доски моста.

— Не лучшее укрытие от такой бури, — проворчала Севера. Она отвязала притороченные к походному мешку плащи. Один протянула Невее, другой начала надевать сама.

Бурное течение несло ветви, листву, пучки травы. Ветер гнул к земле прибрежную иву. Сверкнула молния и от раската грома содрогнулась земля.

Они надели плащи и, прижавшись друг к дружке, уселись возле бревен-опор у основания моста. Вдруг Невея услышала справа от себя гул. Она повернула голову и увидела парящий над водой черный шар. Его очертания были размытыми, словно он состоял из сжатого до размера кулака темного дыма.

— Что это? — прошептала Невея.

Севера проследила за взглядом девочки, вскочила на ноги и, откинув полу плаща, выхватила из ножен меч.

— Не знаю, — сказала она, — но мне эта штука не нравится. Клянусь Дарой…

Договорить она не успела, так как черный сгусток метнулся в их сторону. Невея вскрикнула. Немного не долетев до лица, шар будто наткнулся на невидимую преграду. Раздался пронзительный визг и сгусток разлетелся на мутные дымные клочья, которые тут же разметал ветер.

— О, боги, — выдавила Севера.

Невея с минуту стояла ошеломленная, после чего вышла из под моста и выкрикнула:

— Я остановлю тебя! Клянусь, я остановлю тебя!

Словно в ответ на ее крик, небо разорвала вспышка молнии. С оглушительным грохотом она ударила в дерево, которое росло рядом с берегом, и расколола на две части. Одна половинка со скрежетом, перекрывающим вой ветра, завалилась на землю.