Джулия Голдинг - Взгляд Горгоны

«Интересно, он достаточно древний, чтобы помнить Мерлина?» — подумала Конни.

Существо выбралось из своей норки, топорща усы, и уселось на ветку рядом с Конни. Древесный дух сидел на задних лапках, как белка, и втягивал носом воздух. Его грубая кожа была темно-зеленого цвета, в коричневых и желтых пятнах, но Конни заметила, что при каждом дуновении ветра с нее облетали шерстинки-листья. Они тихо падали на землю, оставляя открытыми всем стихиям участки серебристой кожи. Тупоносая, круглая мордочка духа была мягкого оливкового цвета, испещренная маленькими коричневыми пятнышками возле ноздрей. Дух тихо прошептал приветствие, подобное шелесту листьев.

Конни поблагодарила его за гостеприимство и за позволение укрыться здесь.

— Правда ли, что под тобой лежит Мерлин? — спросила она.

— Мерлин? Что это? — с любопытством прошелестел дух.

Конни улыбнулась:

— Не что, а кто. Это чародей давних времен.

— Ничего о таком не знаю. Никаких чародеев под моими корнями нет. Своя магия у меня — не человеческая магия.

Она, Универсал, чувствовала это — биение жизни в древесных соках, силу в корнях. Но она не могла остаться, чтобы узнать больше: она должна была найти свою подопечную.

— Ты не видел маленькое золотое существо в своем лесу? Маленького дракона?

Древесный дух поскреб кору, задумался, прислушиваясь к земле.

— Она в темном месте вон там. Печаль. Страх.

— Я должна пойти к ней. — Конни начала сползать вниз. — Но как мне спуститься на землю?

— Как желудь — падай, — последовал ответ.

Сочтя этот совет не слишком полезным, Конни нехотя повернулась. Но дух был прав: в конце концов, у нее не было другого пути вниз — только спрыгнуть на землю с самой нижней ветки. Она упала неловко и содрала кожу на ладонях; потерла ладошки Друг о друга, лизнула царапины, как кошка, ощутив соленый привкус древесной коры и крови. Она взглянула вверх, на дерево, и увидела, что дух по-прежнему наблюдает за ней. Он указал ей направление в лесной чаще. Она помахала ему на прощание, и он исчез из виду.

Пробираясь сквозь заросли, она пыталась найти Арганду через их связь, звала ее. Золотое мерцание загорелось в уголке ее сознания — слабое и испуганное. Она прибавила шагу, сосредоточившись на этом мерцании. Наконец она пришла к краю отвесного склона, который уходил вниз, в ложбину. Спуститься туда без посторонней помощи было невозможно.

— Арганда! Это я, — позвала она, чувствуя, что подошла достаточно близко, чтобы та могла ее услышать.

Вспышка, подобная золотому фейерверку, вырвалась из темноты и понеслась к ней. Она широко раскрыла объятия и поймала Арганду, крепко прижав ее к себе. Маленькая дракониха дрожала. Она замерзла, устала и — Конни видела это в ее сознании — была чем-то напугана.

— Что случилось? Где Кол?

Вереница образов пронеслась в голове Арганды: мальчик на лошади, темные существа, змеи. Крик Кола.

— С ним что-то случилось? Что-то плохое?

— Да, да! — пищала Арганда.

Конни успокаивающе погладила драконыша.

— Послушай, дружок, тебе надо возвращаться в свое гнездо. Я покажу тебе дорогу. — Крепче прижав к себе Арганду, она мысленно показала ей картинку дороги обратно, в торфяники. — Запомнила?

Арганда кивнула.

— Расскажи отцу, что здесь произошло. А теперь лети.

Арганда вспорхнула в небо и понеслась над деревьями. Конни, прихрамывая, вернулась к лагерю, надеясь, что никто не сочтет странным ее затянувшееся отсутствие.

Аннина, Джейн и Рэт ждали ее у автобуса.

— Слава небесам, Конни! — воскликнула Аннина, увидев, как она вышла из-за деревьев. — Мы уже собирались идти тебя искать. Думали, что ты попалась.

— Чуть не попалась, — призналась Конни. — Но мне кажется, я нашла замечательного кандидата на роль дуба Мерлина — вон там, в той дубовой роще недалеко от забора.

Рэт кивнул:

— Я знаю, о чем ты — о старом дубе.

— Точно.

— Он в той части леса, которую собираются вырубить.

— Как можно! — воскликнула Конни, вспомнив древесного духа и сообщество созданий, живущих в его листве.

— Но это же прекрасно, — сказала Аннина — скорее самой себе.

— Что?! — Рэт и Конни возмущенно обернулись к ней.

— Он может стать нашим символом — чем-то, на чем можно построить всю кампанию. Мы можем назвать его дубом Мерлина. Нам нужны фотографы и кто-то, кто красиво оформит эту историю, да, да, это просто великолепно.

— О чем это она? — в замешательстве спросил Конни Рэт.

— У нее есть одна идея… — начала Конни.

— А когда у Аннины появляется идея, рано или поздно мы все об этом услышим, — закончила Джейн. — И как правило, рано.

Рэт с сомнением посмотрел на Аннину.

— Как ты думаешь, твоя мама поможет нам? — спросила его Аннина.

— Поможет в чем? — Казалось, предложение привлечь его мать не вызвало у него энтузиазма, и он начал бочком отходить от них.

— Расскажет журналистам о дубе Мерлина, разумеется! — Аннина, казалось, была искренне удивлена, что ему не понятен ход ее мыслей.

— Не знаю. Спроси ее сама. Слушай, мне надо идти. — Рэт сорвался с места и побежал в лес. — Надо закончить с тем забором.

Аннина продолжала разрабатывать свой план и, пока они возвращались на велосипедах в Чартмут, посвящала в его детали Конни и Джейн.

— Но как же быть с Колом? — спросила Конни, когда они снова подъехали к особняку Лайонхартов.

Аннина сникла:

— Извини, я что-то увлеклась. Чуть не забыла о нем. Но что мы можем предпринять?

— Кому-то нужно поехать и поискать его, — твердо сказала Конни.

— Но мы же не можем это сделать! Да и как вообще мы доберемся до Уэльса? — запротестовала Аннина.

— Я тоже хочу что-нибудь сделать, — сказала Джейн, прислоняя свой велосипед к велосипеду Конни, — но я действительно не знаю, что мы можем сделать, кроме как рассказать обо всем его бабушке, как мы и планировали.

— Может, вы и правы, — ответила Конни, — но я знаю, что не смогу сидеть сложа руки, просто надеясь на то, что он вернется сам. А что, если произошло что-то ужасное?

— Но ведь это невозможно, — удивленно сказала Джейн, — он же со своей матерью.

Конни плохо спала этой ночью, ее тревожили образы, которые показала ей Арганда. Больше всего на свете ей хотелось поговорить с кем-нибудь из Общества, с кем-то, кому она могла бы рассказать о своих страхах, но ее двоюродная бабушка пресекла все возможности для общения. Чего именно боялась Конни, она сама не могла сказать. Джейн права: Кол с матерью, с ним все должно быть в порядке. Но даже несмотря на то что разум Арганды был еще незрелым и не мог удерживать сложные образы, она передала Конни ощущение чего-то змееподобного — может быть, это была горгона Кассандры? — и еще какого-то темного существа с копытами. А потом на мгновение образ Кола: страдающего, попавшего в ловушку, кричащего.