Татьяна Устименко - Суета вокруг кота

Внезапно раздавшийся шорох заставил меня насторожиться. Я резко выпрямилась, но ничего другого сделать не успела, ибо две возникшие словно из ниоткуда фигуры подхватили меня под локти, заламывая руки за спину. Я забилась как пойманная птица, и тогда кто-то третий, громадный и угловатый, приложил к моему носу тряпку, смоченную чем-то вонючим. Против воли я вдохнула сладковато-приторный запах и сразу же ощутила сильное головокружение, перед глазами все поплыло. Еще успела различить пару совершенно одинаковых мужчин — удерживающих меня от падения, мощных, одетых в черное. Третий же, выглядящий настоящим гигантом даже на фоне своих отнюдь не хилых напарников, собственническим жестом отбросил мой капюшон и ощупал уши, попутно чем-то больно царапнув шею.

— Она! — довольным тоном заявил он. — Забираем… Да аккуратнее! — начальственно прикрикнул он на двоих охранников, грубо потащивших меня за собой. Носки моих сапог бороздили снег, сознание плыло, невыносимо хотелось спать…

— Ценная добыча! — Финальная фраза ввинтилась мне в уши и запомнилась. А потом я почувствовала, как меня поднимают, несут и бережно укладывают на что-то мягкое…

Глаза закрылись сами собой, тело перестало повиноваться, и я погрузилась в глубокий сон без сновидений.

— Где она? — сердился Кирилл. — Уходить пора, а эта несносная девчонка опять самодеятельностью занимается… Куда она подевалась?

— Туда пошла. — Надир махнул рукой в сторону высоченного штабеля из ящиков, смутно виднеющегося слева, на расстоянии нескольких метров.

— Зачем? — удивился капитан, поворачиваясь к неотступно, по-собачьи преданно ходящему за ним Спинолому. — Ты, случайно, не в курсе?

Тролль равнодушно пожал плечами, но при этом в его глазах промелькнуло какое-то неоднозначное выражение, мстительно-злорадное, сразу же наведшее Кирилла на нехорошие подозрения. Захотелось взять гиганта за грудки и устроить ему допрос с пристрастием. И Каталкин совсем уже собрался осуществить задуманное, как…

— Да ты не обращай внимания, — насмешливо хмыкнул Анриэн. — Это наша леди Зараза опять своей бабской дурью мается, снова из себя великого следопыта разыгрывает!

Желание срочно выяснить отношения с троллем мелькнуло и… пропало. В самом деле, ну при чем тут Спинолом?

— Вот поймаю Сафиру, точно наручниками к батарее пристегну, — в сердцах пообещал Кирилл, правда — не уточняя, к какой именно батарее, но быстро шагая к штабелю.

За ящиками никого не обнаружилось.

— Трать-та-ра-рать! — мрачно изрек капитан, рассматривая густо истоптанный снег. — Интересно, где принцесса и что здесь произошло? — Он нагнулся к чему-то тускло блеснувшему на снегу и вытянул из сугроба порванную цепочку с привешенным на нее медальоном. Прямоугольная серебряная пластинка, на поверхности которой четко проступала фигура статной женщины в плаще с капюшоном. Левая рука прижата к груди, правая сжимает огромное копье.

— Ее? — спросил капитан, показав свою находку Анриэну.

— Ее! — без сомнений закивал дроу. — Образок богини Дану. Согласно нашим легендам, подобный артефакт с изображением покровительницы нашего народа хранит членов правящих кланов от всяких бед и так далее…

— Сегодня, похоже, не охранил! — басом прогудел Спинолом из-за плеча Кирилла, и капитану опять почудилось мелькнувшее теперь уже в голосе тролля какое-то мрачное удовлетворение. — Украли девку… Ох, лишь бы не убили или не снасильничали! Уж дюже красивая она. — Он немного помолчал и добавил: — Была…

— Ага, жди, — скептично фыркнул Анриэн, — да она сама кого угодно снасильничает и убьет, ну или наоборот — сначала убьет, а потом снасильничает!

— Ой, мамочки, а я как раз покойников боюсь! — испуганно охнул Надир, за что немедленно получил увесистый подзатыльник от сурового Спинолома.

— Заткнись! — грубо рявкнул Кирилл, хватаясь за мучительно занывшее сердце. — Замолкни немедленно. Даже думать о таком не смей!

Тролль вздохнул, послушно кивнул и отвернулся.

— Она на шее его носила, а я увидел и запомнил. У нас многие представители старшей крови такие носят, — продолжал рассказывать дроу, рассматривая поврежденное звено цепочки. — Похоже, сорвали, уронили и не заметили…

— Кто? — с отчаянным бессилием закричал Кирилл, поднимая голову к темному небу. Небо, естественно, не ответило. — Кто посмел ее обидеть? — отчеканил он по слогам с такой безумной ненавистью, равной коей не испытывал еще ни разу в жизни. — Покажитесь, падлы! Все равно ведь найду и убью…

— Туда ее потащили. — Вразумленный с помощью грубой силы Надир тем временем старательно изучил следы, оставленные похитителями. — Против воли. Волоком. Без сознания она была, вон как глубоко носками сапог снег пробороздила…

Борозды и отпечатки армейских ботинок привели их к месту недавней стоянки какой-то большой машины, едва присыпанному свежевыпавшим снегом. Судя по всему, именно такую и описывала им Блоха. Но зачем недавние ловцы кошек вернулись на свалку еще раз? Дальше капитану пришлось идти по колее, оставленной шинами джипа. До ярко освещенной трассы, полной машин, где отпечатки шин смешались с сотнями других, превратившись в единый хаотичный узор. Возле трассы Кирилл остановился, горестно застонал, схватился за голову, крепко сжимая в кулаке единственное, что осталось ему от любимой, — образок богини Дану, и рухнул коленями в снег.

Здесь след, оставленный таинственными похитителями, оборвался.

Тихо, страшно, сознание присутствует в виде каких-то коротких вспышек и обрывков воспоминаний. Помню, как меня схватили и потащили… А вот кто и куда потащил, не помню — хоть убей. Кстати, спасибо, что не убили… Или лучше бы убили?..

Я застонала от нестерпимой боли, сверлом ввинчивающейся в мозг, и попыталась открыть глаза. Не удалось даже с десятой попытки. Одиноко, холодно, а во рту застоялся на редкость отвратительный привкус, словно кошки нагадили… Правда, я понятия не имею, каковы на вкус кошачьи экскременты, но на ум почему-то приходит именно такое сравнение. Ресницы слиплись, хоть руками их раздирай… С превеликим трудом подняла тяжеленную, будто свинцом налитую руку и повозила ладонью по лицу, разрывая непослушные ресницы. Помогло. Несколько мгновений не могла совладать с собственным зрением, а потом еще несколько мгновений пыталась понять — что же именно я вижу?

К счастью, вскоре немного адаптировалась к окружающему полумраку и выяснила — лежу на спине, во весь рост вытянувшись на чем-то жестком, укрытая собственной курткой, а надо мной нависает низкий потолок… Сначала я решила, будто нахожусь дома — в той убогой комнатушке, которую снимала последние три месяца. Судя по ужасному самочувствию — пытаюсь оклематься после жуткой попойки. Но потом сообразила: потолок в моей конуре был дощатым, а этот, хоть и не менее противный, сделан из какого-то серого камня. Значит, я все-таки не дома. Ах да, припоминаю, меня же тащили двое здоровенных мужиков!.. Тут все прочие воспоминания сразу нахлынули бурной волной, прорвав плотину временной амнезии, а я коротко выругалась и попыталась рывком перевести свое непослушное тело в сидячее положение.