Ученица Ледяного Стража. Избранница Стужи. Книга 2 (СИ) - Ольга Дмитриева

Принять решение оказалось трудно. С одной стороны, мне было интересно, как на это послание отреагирует Вест. На нескольких страницах господин Гольдберг распинался о том, как скучна его жизнь и как его дому не хватает женской руки, попутно пересказывая сплетни. В эту слащавость я не поверила ни на минуту.

Но с другой… Нас и так тянет друг к другу вопреки всему, а надо как-то держаться и не делать глупостей. Напутствие отца еще было живо в моей памяти, как и вчерашний поцелуй. Поэтому, когда в чашке закончился отвар, я подхватила листы и шагнула к стене.

Камень-артефакт, которым обогревалось помещение, был горячим. Я прижала к нему бумагу и с наслаждением наблюдала за тем, как неугодное мне послание пеплом осыпается на ковер. Затем я вернулась на свое место и устремила испытывающий взгляд на куратора.

— Зачем ты это сделала? — с легкой долей недовольства спросил Вестейн.

— Мне оно не понравилось, — доверительно сообщила я, придвигая к себе фолиант. — И ответ я писать не буду. С какой страницы начинать переписывать правила?

Мою руку, которая лежала на обложке книги, накрыла его широкая ладонь. Глядя мне в глаза, куратор спокойно ответил:

— Ни с какой. На это мы не будем тратить время.

Я посмотрела на него так недоверчиво, что Вестейн усмехнулся. Убирать руку он не спешил, несмотря на то, что я расслабила пальцы.

— До состязаний в Лабиринте осталось всего ничего. Подготовиться к ним важнее, чем переписывать правила.

— Будем учить карту? — без особого энтузиазма спросила я.

— Не только, — серьезно ответил куратор. — Остальные готовились к этой миссии полгода. И Лабиринт — легенда Северных земель. Мальчишки с детства мечтают попасть туда и читают о нем все, что могут найти.

— Меня ждет новая стопка учебников?

Если бы не рука, которая продолжала удерживать мою, настроение бы совсем упало. Но приятное тепло чужой кожи, казалось, проникало до самого сердца. Вестейн удивил меня снова. По его губам скользнула улыбка:

— Нет. Времени слишком мало, поэтому тебя ждет краткий ликбез по опасностям Лабиринта и тварям, которые там обитают. В моем изложении. Никаких книжек.

— Хорошо, — медленно кивнула я, и как бы невзначай положила вторую руку на стол.

Я ничего особенного не ждала. Но куратор едва заметно шевельнул бровью и накрыл мою ладонь своей. Мы переплели пальцы, и я подумала, что в таком положении готова слушать про что угодно. Лабиринт так Лабиринт. Отличная тема для разговора.

Совесть попыталась вякнуть и напомнить об угрозах отца. Я махнула на нее рукой. Держаться за руки с преподавателем тоже не стоит, но после поцелуев… Если кто-то решит приобщиться к знаниям в ночи — услышим и сможем сделать вид, что ничего не происходит.

Вестейн заговорил, продолжая смотреть мне в глаза:

— Лабиринт Стужи — это система из нескольких извилистых ущелий, расположенных в центре хребта, который мы зовем Седлом Байланга. Они пересекаются и сплетаются друг с другом. В этом месте живут особые существа и особая магия. Обитателей Лабиринта мы зовем снежными духами. Они злы, бесплотны и очень опасны.

Он сделал выразительную паузу, и я кивнула, показывая, что старательно впитываю новые сведения.

— Прикосновение этих тварей, в зависимости от силы самого духа может вызвать как легкое обморожение или потерю сознания, так и потерю магических сил или смерть. Кроме того, они нападают группами. Поэтому одиночка в Лабиринте обречен. Чем дружнее и слаженнее работают адепты, тем проще и быстрее они могут пройти это испытание.

Я снова покладисто кивнула и спросила:

— А что за особая магия?

— Если ты смотрела книгу, которую дал тебе Чейн, то должна была заметить кое-что необычное. Некоторые стены там обозначены пунктиром.

Я смутно припомнила, что нечто подобное видела. А Вестейн продолжал:

— Местность вокруг Сердца Лабиринта постоянно меняется. Там легко заплутать. Но пройти к выходу, не ступив на эту территорию, нельзя. И главная задача отряда — пройти по самому краю и как можно быстрее покинуть это опасное место.

Он рассказывал долго. Я думала, что лекция будет скучной, но вместо этого оказалась интересной и увлекательной. Вестейн снабжал полезные сведения запоминающимися примерами, поэтому уложить новые знания в голове оказалось не сложно. Вечер, полумрак и тепло его ладоней превращали все в волшебную сказку.

Когда время приблизилось к полуночи, куратор с сожалением разжал руки и сказал:

— Продолжим завтра.

Эта мысль окрыляла. Ежедневные бдения в библиотеке вдруг превратились из тягостной повинности в возможность немного побыть наедине. Рядом с Вестейном было хорошо и спокойно. Даже совесть уползла и не подавала признаков жизни.

Сегодня мы даже не наделали глупостей! Интересно, насколько хватит нашей выдержки? И кто сорвется первым?

Расставаться совсем не хотелось, поэтому я нарочито медленно встала из-за стола. Нужно было взять шкатулку и унести ее в комнату. Но мысль о подарке вызвала такое отвращение, что я решила ее “забыть”. Развернулась и неспешно пошла к выходу.

Когда Вестейн догнал меня у двери, я не удивилась. Только повернулась к нему с кислой миной, ожидая, что мне вручат “забытую” шкатулку.

Но руки куратора оказались пусты. Вместо того чтобы упрекать меня, он вдруг требовательно спросил:

— Анна, ты мне доверяешь?

— Доверяю, — озадаченно сказала я. — А что?

— Лабиринт, как ты должна была понять, довольно опасное место, — поспешно заговорил он. — И планы Найгаарда насчет тебя однозначны. Хочу дать тебе… кое-что для защиты.

Я еще раз скользнула взглядом по пустым рукам куратора и заинтересованно посмотрела ему в лицо.

Глава 15. Дар Вестейна

Вестейн молча смотрел мне в глаза и не спешил ничего доставать из карманов. Поэтому я поторопила его:

— Давай.

— Есть одна проблема, — серьезно произнес он. — Это может разрушить твою маскировку.

Он многозначительно коснулся темного пятна, которое виднелось из-под рукава рубашки и занимало часть моей ладони. Теперь я смотрела на него озадаченно, пытаясь понять, что это может быть. В голову не шло ничего, кроме поцелуев. Но они не способны дать мне никакой защиты. Так что же куратор имеет в виду?

По моему взгляду Вестейн догадался, о чем я думаю, и деликатно добавил:

— Ты можешь отказаться.

— Нет, я согласна. А с маскировкой разберусь.

В конце концов, остатки крышесносного зелья все еще хранятся у меня в шкафчике. И если мне удастся осторожно смешать его с притираниями, все должно сработать как надо.

Но даже после этих слов Вестейн ничего не дал мне. Куратор кивнул и приказал:

— Хорошо. Тогда пусть