Звёздный анклав (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони

- Сверх-бог? Бог богов? – вмешался Киммуриэль.

- Не знаю, - снова признался Дзирт. – Я могу отличить добро от зла – чаще всего, по крайней мере – и плохое от хорошего, и иду путём одного, отвергая другое. Может быть, таково назначение божественности. Оно приносит достаточно смысла в мою жизнь, чтобы я не волновался о том, как его зовут, будь то бог, демон или небесный повелитель.

- И это и есть правда о нём, о тебе, - решил Киммуриэль. – Ты не задумывался, а что если эти боги, которые обещают власть, умиротворение, любовь или свободу, чтобы вечно чинить свою жестокость, всего лишь эгоистичные властодержцы, превосходящие нас существа, которые используют нас для достижения собственных целей вместо того, чтобы помогать нам достигать наших?

- Да, - Дзирт не стал пояснять. Он знал, что в этом нет нужды. Он легко открылся этим двоим – что было вдвойне странно, учитывая, что это были агенты Бреган Д’эрт, непроницаемый Киммуриэль и даже жрица Паучьей Королевы! И хотя его это удивило, он не сомневался в своём спокойствии.

- Ты знаешь, что за такие признания жрецы и жрицы многих религий, не только последователи Ллос, проклянут тебя и может быть даже станут жестоко пытать, пока ты не отречёшься или не станешь умолять о смерти?

- Я уже видел такое, в Мензоберранзане и в Лускане, где самые жестокие казни на Карнавале Заключённых проводятся за преступления вроде сомнений в избранном боге. Что ещё больше укрепляет мою уверенность в правоте.

- Потому что хороший бог никогда не пошёл бы на такую жестокость, - сказал Киммуриэль.

Дзирт кивнул.

- Ты удивил меня, Киммуриэль.

- Поверь, больше всего я удивил самого себя – после того, как погрузился в воспоминания Ивоннель Вечной через сосуд её дочери и тёзки-внучки до самых первых дней Мензоберранзана.

- До порчи Ллос, - добавила Даб’ней.

Дзирт переплёл пальцы и широко улыбнулся. Он решил, что настала его очередь направлять разговор.

- Да, эти истории – Закнафейн с Джарлаксом рассказали мне об этом откровении во всех подробностях. Но давай поговорим о нём ещё.

Как только он это сказал, Бри начала ворочаться.

- Мне нужна минутка, - сказал Дзирт, поднимаясь на ноги.

- Пожалуй, так даже лучше, - ответил Киммуриэль. – У нас будет время обдумать то, что должно стать важной дискуссией, и начать её с чётким пониманием цели.

- Звучит скорее как спор.

Киммуриэль покачал головой.

- Мы не можем знать того, что мы не знаем, поэтому о таких вещах бесполезно спорить.

Дзирт пересёк лагерь, чтобы уложить Бри, глядя на звёзды, загорающиеся в ясном небе, позволив душе и сердцу вознести его в мирные небеса.

Глава 9

Земли недобрые и негостеприимные

Кэтти-бри ничего не видела и была болезненно согнута в районе груди. Она в достаточной степени сохранила сознание, чтобы понимать, что приземлилась по большей части в мягкий снег, но сильно ударилась левым бедром о камень, который находился не особенно глубоко.

Потом она ощутила удар по пояснице. Тупые волны дискомфорта прокатились по телу, и она услышала кряхтение Артемиса Энтрери, который, судя по всему, перемахнул через каменистый гребень следом за ней.

Она пыталась прочесть заклинание исцеления, но с каждым слогом земля тряслась всё сильнее и так отчётливо достигла оглушительного крещендо, что Кэтти-бри ни капли не удивилась, когда на неё начал сыпаться снег. Больше и больше, плотно засыпая её, погребая под собой. Она инстинктивно закрыла рукой лицо, прежде чем это движение стало невозможным, и отчаянно заработала пальцами, чтобы вырыть хоть какой-то воздушный карман, пытаясь продолжать дышать.

Всё это не будет иметь значения, если снег её раздавит.

Она испытала ужас, подумав о Дзирте и маленькой Бри. Она не сумела прочесть заклинание, но всё равно взмолилась Миликки, чтобы её нашли и спасли. Она не могла покинуть эту жизнь, не сейчас! Не сейчас, когда её дочь ещё так мала…

Когда Дзирт вернулся к костру, он обнаружил, что к двум гостям присоединился Браэлин Джанкуэй и принёс с собой горячее жаркое из собранных по пути компонентов, наколдованные Даб’ней лепёшки хлеба и бутыль фейского вина.

Конечно, они пригласили Дзирта разделить трапезу и придержали разговор до тех пор, пока Бри наконец не улеглась обратно. Киммуриэль сразу же возвратил их к предыдущей дискуссии, снова напомнив Дзирту про грядущую бурю в Мензберранзане и её более широкие последствия, и про смысл и цель всего этого.

- Я не сомневаюсь в силе сплетённой Ивоннель и Квентл паутины, - ответил Дзирт Даб’ней, упомянувшей великую ересь.

- Большего проявления непокорности Ллос и представить себе нельзя, - сказала Даб’ней.

- Но есть и те, кто считает превращение драуков, отменившее проклятье Ллос, не больше чем коварной уловкой, - поспешил добавить Киммуриэль. – Уловкой, целью которой было поколебать веру рьяных последователей матери Жиндии. До сего дня споры по поводу паутины – было ли это святотатством или вдохновенной и временной иллюзией, или даже временным превращением – остаются напряжённой и острой темой во многих домах и на улицах Мензоберранзана.

- Не могу сказать, было ли превращение драуков уловкой, - заключил Дзирт. – Но знаю, что та паутина обладала силой. Великой силой обращать проклятия. Ведь Тибблдорф Пвент жив-живёхонек, а вампира, которым был Пвент, не стало. Я никогда прежде не слышал о лекарстве от вампиризма – как и любой из клириков Бренора, как и волшебники из Длинного Седла. Но Пвент исцелён.

- Божественное вмешательство? – предположила Даб’ней.

Дзирт пожал плечами, поскольку ответа у него не было.

- Но ты же не веришь в богов, - сказала на это Даб’ней.

- Я верю в сущности, которых называют богами, - поправил Дзирт. – Разумеется. Я встречался с Ллос лицом к лицу. Я ни на мгновение не сомневаюсь, что при той встрече она могла превратить меня в горстку праха или сделать драуком – или, будь я драуком, вернуть меня к жизни дроу.

- Может быть, это Ллос наделила Ивоннель и верховную мать Квентл силами снова сделать из драуков дроу при помощи той паутины, - заметил Браэлин Джанкуэй, и все взгляды обратились на него, полные сомнения – но лишь на миг.

- Давно ходили слухи, что в глазах Паучьей Королевы Дзирт не является еретиком, - напомнил им Киммуриэль. – Разве здесь не то же самое, по большей части?

- Каким образом? – спросила Даб’ней, и Дзирт согласно кивнул.

- Её цель – это хаос, - объяснил Киммуриэль. – Дзирт был хаосом в Мензоберранзане, даже долгое время после своего ухода. И эта нынешняя смена порядков в городе, с приближающейся войной, наверняка станет причиной огромного хаоса и неразберихи, а значит – огромной радости и власти для госпожи Ллос.

- Однако власти мимолётной, если дом Бэнр одержит верх, - сказал Дзирт.

- Возможно, - признал псионик.

- Но если Ллос была той, кто сделал из драуков дроу, разве не может она просто отменить это и заново проклясть несчастных созданий? – спросила Даб’ней.

- Не думаю, что это так просто, но кто знает? – сказал Киммуриэль.

- Иногда я задумываюсь – что мы знаем на самом деле, а о чём только думаем, будто знаем, - заметил Браэлин Джанкуэй.

- Как, например, настоящую историю Мензоберранзана? – с небольшой ехидцей спросил Дзирт, возвращая разговор туда, где его оставили ранее. Он обратил взгляд на Киммуриэля, но псионик просто пожал плечами.

- История, рассказанная Ивоннель и Квентл, которые узнали её из воспоминаний Ивоннель Вечной, не та история, которой учили меня в молодости, - напомнил Дзирт. – Нас учили, что даже Ивоннель Вечная была недостаточно старой, и чтобы стать свидетельницей истинного основания города, ей не хватало целого тысячелетия.

Псионик снова безразлично пожал плечами.

- Свидетелей нет, только легенды и предания, - сказал Дзирт.