Далия Трускиновская - Люс-а-гард

— А лучше бы оставил, — задумчиво сказала Люс. — Потому что из Блокхед-холла она уж точно привезет своему Мафусаилу наследника.

— Лорд к ней пальцем не прикоснется, — возразил Джек. — Охота была нашему доброму лорду ссориться с сэром Арчибальдом.

— О лорде никто и не говорит, — Люс покосилась на монаха, а он, естественно, тонюсенько хмыкнул. Очевидно, в некоторых случаях этот немужественный писк заменял ему взрыв хохота.

— Так вот, — сказал братец Тук, — воцарилось между нашей девицей и лордом полное согласие. Он ее и за руку держит, и в глаза заглядывает, Леди дуется, слуги шепчутся, и вдруг — шум, гам, гости явились! Лорд Блокхед сразу же сэра Арчибальда к себе повел, объясняться, потому что у него из-под носа молодого лорда стрелки похитили. Разумеется, сэр Арчибальд в ярости, потому что деньги, скорей всего, ему выкладывать придется. И тут у нашего лорда хватило ума — он Мафусаилу Марианну показал. Да еще и втолковал ей, чтобы спела. А дальше было вот что — Марианна поет, лорды блаженствуют, чем супруга сэра Арчибальда с дороги занялась, я уж и не знаю, а наша леди так разворчалась, что прямо страх!

— С мужем ей, прямо скажем, повезло, — заметила Люс.

— Ничего не поделаешь, повенчаны, — скорбно вздохнул монах. — А какой же лорд налево не гладит? Но, насколько я знаю, такой пышной красотки нашему судьба еще не посылала. Так вот, служанки бегают взад-вперед и слухи носят, а леди сидит у себя в покоях и клянет судьбу. Тут я к ней и пробрался. Девиц ее придворных мы живо выставили…

Братец Тук помолчал, глядя сквозь ветки на плывущие облака.

— Ну, успокоил я ее кое-как, она слезки простыней вытерла и говорит мне: «Послушай, может ли так быть, что лорд получит у святейшего отца в Риме разрешение на развод и женится на этой итальянской блуднице? Я же ему сына родила! Не должны давать развод, если жена рожает!» Ну, я ей одеться быстренько помог и объясняю, что все это глупости, сапоги всмятку, а она не унимается — не зря, говорит, лорд эту девицу поселил в покоях сэра Эдуарда, который пока у злодеев в Шервудском лесу! Туда, говорит, ему удобнее всего будет ночью пробираться! А тут я и предлагаю — давай, леди, я ночью выведу оттуда эту девицу и спрячем ее у тебя в покоях, а на рассвете ты нас из замка выпустишь потайным ходом, как однажды меня уже выпускала? А я сумею девицу уговорить, чтобы за мной пошла. Леди удивляется — во-первых, говорит, ты итальянского языка не знаешь, а во-вторых, какая же приблудная девица добровольно от лорда Блокхеда откажется? И так это у нее разумно прозвучало, что и не возразишь. А я-то знаю, что стоит Марианне браслетик показать — и пойдет она за мной, как на веревочке!

— Ну, до сих пор все идет замечательно! — сказала Люс и покосилась на Джека, но он промолчал.

— Да, с одной стороны замечательно, а с другой — пошли чередой всякие закавыки. Мы с леди думали, что лорд из приличия вечером к ней придет, дождется на супружеском ложе, пока она уснет, и тогда отправится к Марианне. Леди, его ожидая, приготовила ночное питье — она всегда ставит кубок на стол у постели. И нарядилась к ужину, чтобы достойно принять сэра Арчибальда с супругой. Поужинали, и тут оба лорда, вообрази себе, к псарям подались — пить эль и горланить! Наш так обрадовался, что красотку в замок заполучил, что последнюю совесть потерял. У него был свой расчет — дождаться, пока весь Блокхед уснет, и леди — соответственно, а самому — к Марианне. В общем, времени мы из-за этого потеряли достаточно. И, главное, сходить за Марианной я боялся — вдруг у самой двери покоев сэра Эдуарда я с нашим лордом столкнусь? И спросит он меня — а что ты тут, братец, делаешь?

— А дальше? — нетерпеливо спросила Люс.

— Дальше — набрался я-таки смелости и пошел за Марианной. А поздно уже, у леди глаза слипаются. Она ведь раньше всех в замке встает, все хозяйство на ней. Она не проследит за людьми — все хозяйство на ней. Я ей и говорю — леди, ты бы прилегла, вон из кубка отхлебни, а когда я девицу приведу, то разбужу тебя. И пошел, благословясь. А тут это привидение…

— Опять привидение! — возмутилась Люс.

— Да это то же самое! Женщина вроде, в плаще до пят, волосы по плечам, темные, вьются, а в руке — палка в фут длиной, и светится! А плащ-то у нее тонкий, облегает, и что за бедра под этим плащом!

Братец Тук руками показал, какой ширины и крутизны были эти несравненные бедра. Как ему удалось их разглядеть, Люс и спрашивать не стала.

— И что бы вы думали? — продолжал монах. — Привидение постояло, подумало, капюшон нахлобучило и пошло к покоям сэра Эдуарда! И совсем бесшумно туда вошло! Вошло — и не выходит! Я ждал, ждал…

— А перекреститься? — язвительно поинтересовалась Люс.

— Сорок раз, — доложил монах. — А что толку? Я уж и рогатого Хорна поминал… А поди пойми, что привидению в покоях сэра Эдуарда нужно? Что оно там с Марианной делает? И тут меня осенило. В трапезной висит меч, с которым еще покойный дед нашего лорда в святые земли ездил, теперешнему лорду его и не поднять. А в рукоять вделан то ли ноготь, то ли еще какой важный член святого Евстафия… может, даже палец! Святые мощи, словом. Я — в трапезную! А там — мрак, как в преисподней, на полу огрызков гора, бреду я ощупью и только псам на хвосты наступаю, которые после ужина в трапезной и заснули. На псов-то вся надежда, кто еще огрызки подберет? Ну, нашел я меч над камином, отцепил его от стены, иду с мечом к покоям сэра Эдуарда, а сам держу его рукоятью вперед — если привидение на святые мощи наткнется, непременно должно исчезнуть. Иду, иду — и что бы вы думали?

— Ты, монах, глупых вопросов не задавай, а рассказывай, черти б тебя побрали! — не выдержав эффектной паузы братца Тука, завопил рассвирепевший Джек. Монах, которому выходки стрелка уже давно не нравились, не говоря худого слова, тюкнул его кулаком по лбу, от чего Джек безмолвно свалился в куст.

— Ловко я его? — похвастался монах. — Ничего, голубка, не беспокойся, сейчас он очухается. Ты ведь тоже не любишь, когда тебя невежды перебивают. И вдруг слышу я — сопят. Более того — стонут. Оказывается, пока я за мечом ходил, в оконной нише какая-то парочка любовью занялась. Кто-то из служанок леди, не иначе, думаю, а с кем — догадаться нетрудно. Если бы с кем-то из своих, то у мужчин в Блокхеде есть подходящие местечки. Значит, любовника сэр Арчибальд в свите привез.

— А у женщин разве таких местечек нет? — удивилась Люс.

— Женская прислуга возле опочивальни леди спит, а то и в самой опочивальне, им с этим делом труднее, — объяснил монах и вдруг прищурился: — Как же ты, голубка, таких простых вещей не знаешь? Где же ты выросла?

— Где я выросла, потом расскажу, а теперь давай продолжай! — скомандовала Люс. Монах молча смотрел на нее с довольно-таки неприятным подозрением.