Максим Варежкин - Каэхон

— Как там у вас в Обители? Много новых магов будет? Королевскому двору сейчас не хватает волшебников, — посетовал один из людей короля. — Здесь-то все спокойно, ну, кроме этой возни с фиолетовыми. А вот на северо-западе королевства что-то странное творится… Сюда лишь отголоски долетают.

— Что там странного? — Поинтересовался я.

Чем дольше я влачил свое существование в мире живых, тем больше приходилось заниматься географией, иногда и политикой, чтобы получить представление о мире. Даже о том, как называется наше королевство, я узнал лишь в Обители — раньше казалось, что весь мир состоит из Замка Клёна, еще пары замков, да Соколиной Твердыни. На деле же Королевство Радория было лишь одним из семи основных государств. Основных на континенте — существует ли что-либо за океаном, никто не знал. В центре изведанного мира было огромное Срединное Море, севернее — небольшое Ледяное, в котором, собственно, и находился остров Обители. Говорят, что много сотен лет назад оно и впрямь было ледяным… Наше королевство было зажато между этими морями. На западе, а также на северо-западе, огибая Ледяное Море, до самого океана, были дикие земли — малоизведанные, заросшие дремучими лесами. На востоке — дружественное ныне государство, Кошор, на северо-востоке — Харакор, почти безлюдная страна гор, горцев, доблести и отъявленных вояк. Харакор тянулся от ледяного моря до восточного побережья, с юга поджимаемый Кошором, с севера — дикими землями. Большинство же остальных стран удобно расположились вокруг Срединного Моря. Там всегда тепло, земля дает по три урожая в год… Но на юге моря, там, где, к примеру, расположена Гахара, почти бесплодная пустыня. Три постоянно враждующих государства, Летос, Верос и Тарос, когда-то бывшие одним целым, располагаются где-то там же.

— Что странного, спрашиваешь?… — Усмехнулся человек короля. — Да что-то чудовища местные возбудились, стали активно нападать на наши деревни и поля. Раньше ж как, в своих лесах прятались, лишь охотников неосторожных да искателей приключения жрали. Непонятно, то ли маг завелся, то ли случилось что посерьезней.

— А что за отголоски? — Спросила Тайсама.

— Неподалеку отсюда, прям на тракте, хозяйничает один из этих монстров, к примеру, — задумчиво сообщил он. — Посылают воинов — прячется, а одиноких путников — на раз кушает. Только косточки и остаются, не ест он кости. Гурман, только мясом питается.

Вам, кстати, лучше прибиться к большой группе — так безопасней. А то когда еще опытный маг приедет, разберется. Одного вот уже пожрал волшебника.

— Есть, кто выжил? — Поинтересовался я. — И платят ли за голову этого монстра?

— Платят, платят… Король и платит: подходишь к любому из нас, показываешь голову, если настоящая — то заплатим. На западе, на границе с диким лесом, этим и зарабатывают многие. Правда, обычно недолго. За этого пять сребреников дают, то есть полтора золотых.

— Неплохо, весьма неплохо, — кивнула Тайсама. — Ширра, что скажешь?

— Мысли отважные меня посетили, — сообщил подозрительно молчаливый гахарец. — Дума меня одолела, что втроем сможем мы монстра обмануть, жизни мерзкой лишить…

— А органы продать алхимикам, — буркнул я. — На эксперименты.

— Тоже верно, — усмехнулся человек короля. — Эта бестия рогатая, так за рога алхимик любой отвалит кучку серебра. У нас же твари эти редкие, а с западных границ доставлять — дорого выходит! Выживший после встречи с ней вон там сидит, пьет. Ладно, заболтался я с вами, ребята. Пойдем дальше искать…

— Удачи, — буркнул я. — Ширра, разговори выжившего и выясни, что за чудо такое на дороге живет. Тайсама, вот тебе серебряник, его вполне хватит, чтобы хорошо покушать на всех троих…

— Такими темпами мы все деньги просадим, — недовольно проворчала она. — Скромнее надо жить и питаться!

— Скромнее будем в Обители, сейчас мы отдыхаем, — возразил я. — Надо и перерывы делать в аскетизме и отказе от сна. Иначе свихнуться можно. Давай, иди уже!

— С каких это ты пор главный у нас стал? — Поинтересовалась она ехидно.

— Да как на корабль сели, так и стал, — отрезал я. — Спорить раньше надо было, сейчас уже в пути, на задании. Ясно?

— Хорошо, по завершению тогда тебе морду набью за такое отношение, — кивнула Тай спокойно.

— Уже жду. А теперь — за едой! Командир думать изволит.

— Вредина, — показала Тайсама мне язык. Интересно, она рассчитывала, что я увижу или же что не замечу?

Надо сказать, что я немного обманул девушку: думалось больше не о делах, чудовищах и прочих девочках-кхае… Шли какие-то отвлеченные мысли о Райдо, чем он там занимается, старый бродяга. О восстановлении Замка Клёна — хотя бы для того, чтобы почтить память отца и всех тех, кто, того не зная, погиб за меня. Деньги не представлялись проблемой, особенно если продолжать работать на Обитель. Правда, я не слишком представлял себя в качестве лорда. Лорда-мага. По мне были больше приключения и опасности, чем просиживание штанов в глухомани, да редкие поездки в город либо по соседним замкам…

— Ешь, — строго сказал Тайсама, ставя передо мной тарелку.

Запах был довольно-таки соблазнительным, но незнакомым. Проведя рукой, чтобы почетче представить, что там в тарелке, я понял, что ничего не понял: нечто неровное и бугристое. Описание, подходящее под добрую половину блюд. Без зрения не различить даже, цельная это масса, или куски в чем-то плавают.

— Что это?

— Ешь, и узнаешь. Я проверила, вкусно и не отравлено.

Я пожал плечами и поверил ей на слово. Не зря — так и не поняв, что ем, я быстро опустошил тарелку. К этому времени как раз подошел что-то жующий Ширра. Он присел за наш столик и, прожевав, начал рассказывать:

— Много интересного узнал я из разговора с человеком, от страшного монстра пострадавшего… В сети воспоминаний, он проникся светлыми ко мне чувствами и немного накормил, — довольно заметил он. — Но главное не это, другое. Чудище, которое нашей добычей станет по велению судьбы, образом своим напоминает то паука, то медведя.

— Это как? — Удивилась Тай. — Не могу себе представить.

— Лап восемь с когтями все, в стороны разные торчат. Пасть — будто у медведя, но с жвалами на клыков месте. Что это за зверь, кстати? Медведь?

— Представь себе человека поперек себя шире, — буркнул я. — С мордой немного собачью напоминающей, но не слишком. Тоже широкая. Все это весит как пять человек, на четырех обычно лапах стоит, но может и на двух. Лохматый до жути. Когти большие.

— Почти наша обезьяна, — заметил Ширра. — Только наша не когтистая почти.

— Угу. Ясно, просто жуткий монстр немаленьких размеров, — подытожил я. — Как будем бить?