Владимир Корн - Берег Скардара

В Изнерде был самый большой невольничий рынок, кроме того, практически вся контрабанда в Империю приходила именно оттуда.

И политическое устройство в Изнерде было не совсем обычным. Для этого мира и для этого времени, естественно. Несколько наиболее значимых семей принимали решения, основываясь на принципе коллегиальности.

Фред, успев подхватить слетевшую со стола при очередном скачке 'Мелиссы' массивную трезубую вилку, продолжил.

На невольничьем рынке их купили. Купили гребцами на галеры. Незавидная участь, век у гребцов весьма не долог. Редко кто выдерживает этот адский труд больше трех-четырех лет.

Что характерно, в этом мире галеры все еще были распространены. Не повсеместно конечно, только в тех местах, где по-другому решить вопрос было бы крайне затруднительно. Существовало множество уголков, где россыпи островов разделялись узкими проливами, и постараться пройти там под парусом, было занятием достаточно безнадежным. Фред снова пытался объяснить своему новому хозяину, что его обязательно выкупят родственники. Хозяин пожал плечами и приказал надсмотрщику выдать Фреду с десяток ударов плетью, чтобы он хорошо запомнил свое новое положение и поскорее забыл о старом.

Позже его сосед по скамье рассказал ему, что однажды хозяин пытался получить выкуп за одного из своих невольников. И в итоге остался и без денег, и без раба, потому что человек, через которого он хотел провести такой обмен, исчез.

Затем снова был побег, захват парусника, того самого, на котором я его и встретил. Тогда им дико повезло. На небольшое селение, куда зашла галера, напали пираты. Нет, освободили их не пираты. Если бы они и оставили их без цепей, то лишь для того, чтобы посадить в свои трюмы. Просто была ночь, был бой, и невольники были предоставлены сами себе. И побег им удался.

Теперь из экипажа фер Груенуа, с которым он выходила из Гроугента, имперского порта, у Фреда осталось всего четыре человека.

Вообще-то сейчас фер Груенуа должен был уже быть в кругу семьи, и томиться в неге и холе, но на свою беду встретился со мной.

Да уж, Фред, можно только посочувствовать. Но хорошо то, что хорошо заканчивается. А новый материк… может быть, когда-нибудь ты его еще откроешь.

Я проснулся сам. В иллюминатор заглядывало ласковое солнышко, а 'Мелисса' плавно раскачивалась на остатках волн, что остались после шторма.

Когда я поднялся на мостик, Фред был уже там и о чем-то разговаривал с сти Молеуеном. В руках у сти Молеуена имелась астролябия, с помощью которой он и пытался выяснить, куда нас занесло. Вопрос насущный. Почти четверо суток нас сносило на запад. Если принять ход 'Мелиссы' даже за пять лиг, то получается… получается, примерно, ага, около пятисот местных морских лиг или почти тысяча километров от той точки на карте, где повстречал нас шторм. А в милях это будет…

Да кому они здесь интересны, земные морские мили, даже мне самому уже давно нет.

Когда я поинтересовался состоянием корабля после перенесенного им шторма, фер Груенуа ответил:

— Хоть с этим нам повезло. Корпус не дал течи, а такелаж не требует ничего, кроме мелкой починки.

'Земля!' — крикнул с мачты впередсмотрящий, сидевший в 'вороньем гнезде'.

Фер Груенуа посмотрел на расчеты, произведенные сти Молеуеном, углубился в карту и, после нескольких секунд сосредоточенного молчания, что-то пробормотал себе под нос. И больше всего это было похоже: из огня да в полымя.

Глава 15. Морская дьяволица

Я взглянул на карту через плечо фер Груенуа. Не похожа она была на те, которые были мне привычны. Горы изображены горами, вода имела бледно-голубой цвет, темнея на глубине. Лес, как и положено, зеленый, и даже присутствовали изображения каких-то морских животных. Вот это определенно кит, кто еще может пускать фонтаны. Только какой-то зубастый он и выглядит скорее хищником. А вот тех я определенно еще не видел и больше всего они были похожи на гибрид осьминогов с акулой. Вряд ли они существуют на самом деле, скорее дань легендам о морских чудищах.

Красивая карта, такую бы на стену повесить, неплохо бы смотрелось. И еще ту пару пистолетов, что лежали по краям, не позволяя ей скрутиться в рулон.

На миг почудилось, что я снимаюсь в каком-то историческом фильме, слишком уж бутафорским все вокруг смотрелось. Даже Фред, в плаще, шляпе с пером и с усами, смотрящими вверх своими острыми кончиками. Ему бы еще трубку, с изогнутым чубуком и медной крышечкой над чашкой. Вот только не курят здесь, в этом мире. И наваждение сразу схлынуло.

Так, где это мы? 'Мелисса' держала курс на огромный остров. Ага, вот он на карте. Не спутаешь, остров здесь единственный. И определенно заселен, потому что тот, кто рисовал эту карту, обошелся без всяких пошлостей, изображавшими поселения кружочками, с точками внутри при нужде.

Город на карте был изображен городом, с крепостными стенами и башнями.

Были на острове обозначены и три селения поменьше, с тщательно прорисованными домиками у самой воды. Только лодочек на берегу не хватает, настолько все похоже на красивую картинку.

А вот проекция имелась, подобная той, что у нас называется меркаторовой.

И север там, где ему и положено — вверху карты, а не вовсе на юге, как у китайцев или западе, как у средневековых европейцев.

Так, не очень-то я и ошибся, прикидывая, куда нас могло снести. Невязка незначительная, два лаптя, не больше. Сутки хода под попутным ветром на каждый. Хорошо, что навигатором сти Молеуеном, я бы им наплавал.

Остров назывался Мойнстоф. И единственный город-порт также. Селения на карте названиями осчастливлены не были, но именно это волновало меня меньше всего.

— В чем причина твоего беспокойства, Фред? Остров принадлежит Изнерду?

Фер Груенуа оторвался от карты.

— Нет, Ваша светлость. Здесь всё несколько иначе.

Я взглянул на Фреда. Фер Груенуа тоже граф, так что мы вполне можем обойтись без всяких тонкостей этикета.

Если же такое обращение связано с последними событиями, то зря он.

Мы там все участвовали и заслуга наша равная. И я до сих пор радуюсь тому, что изнердийские корабли отказались от преследования. А вот о причинах можно только догадываться.

— И в чем же тогда проблема, Ваша светлость? — ответно обратился я.

Теперь фер Груенуа взглянул на меня.

— Мойнстоф — особый город, — пустился в объяснения Фред. — Как то так сложилось, что он остался независимым от кого-либо то ни было. О причинах этого можно рассуждать долго, но факт остается фактом. И в его гавани можно увидеть кого угодно — от пиратского катласа до тримура Скардара. Мойнстоф — как бы нейтральная территория, и, пока ты находишься в его порту, тебе ничего не угрожает. Почти ничего.