Эльберд Гаглоев - Во славу Блистательного Дома

Прежде всего, я встал. Приложив правую руку к сердцу, поклонился. Неглубоко, голову наклонил. Сразил я, похоже, этим всем дяденьку, не тех, похоже, он от меня реакций ожидал. Но добивать так добивать, и коснувшись руки пробегавшей официантки, я дождался, когда она прекратит свое стремительное перемещение по залу, при этом в качестве тормоза она использовала меня, это несколько смазало торжественность момента. Но рассердиться на нее я не смог – очень уж преданно она мне в глаза уставились. О, женщины! Чуть от самого главного не отвлекла. Ловко выпутавшись из объятий бойкой девицы, я принял более или менее героичную позу и громко на весь зал поинтересовался, какое самое-самое вино могут в этом почтенном заведении предложить моему старшему. Краем глаза увидел, что толстячек был несколько удивлен, но удивлен приятно. И, конечно же, выяснив какое, я немедленно презентовал его своему дорогому Мастафу конт Бируни. Сопроводив все эти действия наиприятнейшей из своих улыбок. Вроде бы притязания его удовлетворил и одновременно озадачил.

Граик, в течении всей этой пантомимы увлеченно разглядывавший свои ногти, наконец отвлекся и похвалил меня.

– А ты, оказывается, большой дипломат. Так вот, почти одними жестами, с Палачом объясниться и вызов не получить, для этого просто талант нужен. Он ведь все Ордена ненавидит. И всех магистров. Повода для вызова никогда не упускает.

Я скромно промолчал.

Но отставной лорд не успокаивался:

– Но странно, что он здесь делает? Никогда не поверю, чтобы сам палач пришел искать заказ для своего Ордена. Или совсем стало странно в столице? – и пытливо так посмотрел мне в глаза. К сожалению, в этот момент не мог я выступить экспертом по политической ситуации в столице и потому поспешил перевести разговор на другую тему.

Действо на сцене постепенно сошло на нет, и теперь она опустела. Только одиноко стояло кресло. Граик коснулся моей руки.

– Смотри, сейчас пойдут наниматели.

Первым поднялся один из дядек, так удивительно напоминавших древних русаков. Встал рядом с креслом и выдал поясной поклон.

– Почелом честной компании. Купцы мы засеверские. К Многоцветному морю идем. Товар разный везем. Может, и не сильно дорогой, но в домах наших нужный. Охрану нанять желаем добрую. Потому как сквозь земли вольные идти понадобится. Копейщиков умелых нанять хотим не менее трех десятков. Цену кладем за охрану обычную, ибо стража та нужна не столько для сбережения имущества нашего. Сколько для чести Гильдии Наемнической.

В переводе на общепонятный язык, купцы хотели экономически поддержать вышеуказанную Гильдию, трудоустроив часть ее сотрудников. Те, конечно же, часть в казну заплатят, и сообщество ветеранов меча и щита доброту купеческую, вне всяких сомнений, запомнит. И, кроме того, три десятка стражников, безусловно, прекрасный аргумент в имущественных спорах. В Вольных же землях понятие собственности трактуется очень вольно. А связываться с гильдейцами никакой барон не пожелает, даже пребывая в нетрезвом уме и мягкой памяти. Мало того, что воинов приличных в случае необходимости не навербуешь, так еще припомнят наемники неуважение и с целью подтверждения авторитета сами баронские земли пощипают. Прецеденты, как говорится, были.

– Уйти хотим до конца недели этой, – завершил свою речь купец.

У нас не маячило никаких интересов в стороне Многоцветного моря, и поэтому я даже не пошевелился А предложение было принято достаточно быстро. Поднялся высокий мужчина лет пятидесяти. Потертая поддоспешная куртка выдавала в нем армейского ветерана, но богато украшенная рукоятка довершала не короткий пехотный меч, а длинную кавалерийскую саблю.

– Амон яр Кони, отряд «Вепрь», – резким командным голосом представился он. – Двадцать шесть конных копейщиков. – И почему-то грозно обвел взором территорию. Однако других предложений не поступило.

– Обсудим, – солидно прогудел купец.

На сцену поднялся крепыш, как-то уж очень тщательно извазганный. Судите сами. Об алые шаровары дорогого хорварского шелка кто-то старательно вытирал жирные руки. Сафьяновые сапоги покрывали пятна дегтя или какого-то его не менее черного родственника. На распахнутом, бирюзового цвета кафтане, расплылись винные пятна. Мужчина производил то же самое впечатление, что и Остап Бендер после недельного загула в Тифлисе. Кафтан распахнут потому, что пуговицы выдраны с мясом. Претендент, вероятно, или только что дрался, или тщательно гулял. А может, совмещал два эти в высшей степени трудоемких занятия. Но чудом держащаяся на затылке бритой головы тюбетейка богато украшена золотым шитьем и густо усыпана драгоценными камнями. Не менее роскошны и ножны, из которых торчит простая роговая рукоятка широкого кривого меча. Оранжевый оттенок заткнутого за обычный кожаный пояс солидного обоюдоострого кинжала указывает на его подгорное происхождение, а оружие подземных весьма хорошо стоит. В общем, этакий запорожец. Абсолютно наплевательское отношение к одежде и трепетное уважение к оружию и головному убору.

В кресло грязнуля садиться не стал. Живой, как ртуть, он и на месте-то устоять мог с трудом. Заговорил неожиданно глубоким басом:

– В Землях Талана Детей Туманного Озера твари завелись неведомые и зловредные. Образцы, воинами Талана добытые, у Магов и Колдунов интерес вящий вызвали, хотя и привели их в недоумение. Не известны оказались твари те люду ученому. – В зале загомонили. Обведя публику взглядом черных миндалевидных глаз, выступающий продолжил. – Орден Стражных Магов направил умельцев своих на добычу тех тварей зловредных. – Шум в зале как ножом отрезало. – Потому, – возвысил он голос, – Талан Детей Туманного Озера слово свое к Орденам оружным обращает. Охота на тварей тех тяжела и опасна. Золотом платит Талан Детей Туманного Озера за участие в охоте. Мастерам, что в охоте участие принять пожелают – десять солидов в день и доля в добыче.

Из-за стола поднялся драконолицый, тяжелым взглядом обвел коллег. Почти сразу, со скрежетом отодвинув кресло, поднялся крепыш с алым ирокезом. Не мигая, выдержал взгляд первого претендента.

– Нет причин спорить, – прорезал напрягшуюся тишину голос воина в тюбетейке. – Талан Детей Туманного Озера примет участие всех Мастеров, умение свое показать пожелавших.

Шум в зале приобрел оттенок удивления. Гордый, сильный Вольный Талан, не стесняясь, просил помощи. Это было, по меньшей мере, непривычно. Не любили хозяева Скалистых Гор привечать чужаков в своих землях. И в обычное время сам факт появления пришельцев расценивался как оскорбление. Требовалась или плата, или долгие переговоры, или Слово Блистательного Дома. Теперь же гордецы вынуждены платить за помощь.