Гельмут Пеш - Кольца Всевластия

Было ли это удивление? Но в любом случае вряд ли кто-нибудь мог позволить себе разговаривать с гномом в подобном тоне. Ким вспомнил одного завсегдатая таверны в Великом Ауреолисе, которому Бурин без комментариев заехал кулаком в живот только потому, что кто-то назвал гнома малышом, а он засмеялся при этом. В качестве кары наглецу пришлось пожертвовать весь свой ужин собакам на заднем дворе.

– Да и как мы туда заберемся? – задался вопросом Бурин, обращаясь при этом скорее к себе, чем к другим. – Ледник может прийти в движение.

– Теперь, когда мы знаем, как действовать нельзя, было бы очень мило с твоей стороны сказать, как нам следует поступить.

– Как раз над этим я и думаю, – ответил Бурин. Он некоторое время ходил взад-вперед, поглядывая на лежащую фигуру, проверил снаряжение и взглянул на небо, как будто проверяя положение солнца на небосклоне. Все замерли в ожидании.

– А сделаем мы это вот как, – сказал он в конце концов и продолжил, прежде чем Марина успела его перебить: – Я обвяжусь веревкой и возьму с собой снегоступы. Затем пройду по леднику, выйду на фирн и попытаюсь спасти несчастного. Вы будете держать веревку и, если со мной что-нибудь случится, вытянете меня обратно.

– Хороший план, – похвалила Марина. – Ты можешь быть отзывчивым, когда тебя об этом попросят. Полагаю, – добавила она, обращаясь к остальным, – он все-таки добрый парень. – Затем она улыбнулась гному, потерявшему на мгновение дар речи.

– Удивительная маленькая женщина, – только и смог он сказать.

– Я принесу снегоступы и длинную веревку, – сказал Гврги.

– Поторопись! Чем выше солнце, тем больше опасность схода лавины.

Когда Гврги вернулся, они начали опасное восхождение. В том месте, где скала выдавалась над валунами, из-за больших и постоянных перепадов жары и холода порода стала мягкой и ломкой, вся в крапинках слюды, от мерцания которой болели глаза. А между скалами талые воды глетчера булькающими ручейками скатывались вниз.

Солнце тем временем пробилось сквозь облака, стало светлее и теплее. У Кима на лбу выступили капельки пота. Он взглянул на снежные массы, возвышавшиеся над ним. Маленькая неподвижная фигурка была невидна отсюда, но снежный навес казался ещё более угрожающим.

Гном снял вещевой мешок и обвязал себя толстой веревкой.

– Если она окажется коротка, – проинструктировал гном своих помощников, – привяжите к её концу вторую.

Моток веревки покороче Бурин повесил себе на плечо: ею он привяжет к себе пострадавшего. Разумеется, если тот ещё жив.

– Ни пуха ни пера, старина, – сказал Фабиан.

– Только, ради милостивой Владычицы, не кричите, иначе вы вызовете сход лавины, – предостерег их напоследок гном.

– Ослабь! – это Фабиан, стоявший первым в страхующей цепочке, подал команду, что веревку необходимо отпустить. Они должны были следить за тем, чтобы она не касалась земли, но одновременно и не была слишком туго натянута, что могло затруднить Бурину передвижение.

Из-под ног Бурина постоянно срывались камни и с шумом скатывались в долину. В такие моменты гном на мгновение замирал.

– Пресвятая Мать, помоги! – пробормотала Марина, когда гном споткнулся и только благодаря веревке удержался на ногах, а не сорвался вниз вместе с камнями.

Да и Ким, стоявший за Фабианом и не видевший происходящее, то и дело посылал безмолвную молитву небесам, пока Бурин осторожно приближался к неизвестному, лежавшему на снегу.

– Надеюсь, у него все получится. – Ким так сильно схватился за веревку, что костяшки на пальцах побелели.

– Ослабь захват, Ким, – сказал Фабиан. – Иначе мы не сможем сдать веревку.

Наконец гном миновал ледник. На границе вечного снега он нацепил на ноги снегоступы и продолжил свой путь, ступая теперь ещё медленнее.

– Веревка кончается, – донесся с края цепочки голос Гилфаласа.

Фабиан два раза дернул за веревку, что, как они и договаривались, служило сигналом для Бурина. Гном остановился и подождал, пока Гилфалас свяжет концы.

– Я даже и не знаю, что опаснее, – прошептал Фабиан, – снег или камни.

Они с напряжением следили за тем, как Бурин приближается к лежащей фигуре. Еще двадцать, ещё десять шагов. Затем выступ скалы скрыл гнома от их взглядов.

Спутники напряженно ожидали сигнала от Бурина. Если он поднимет правую руку, то это будет означать, что им необходимо подниматься наверх, поскольку спасаемый ещё жив. Если же он поднимет левую, это означает, что все их старания напрасны и им остается только надеяться, что Бурин в целости и сохранности выберется оттуда.

– Ну давай же, – в нетерпении произнес Фабиан.

Затем они увидели, как над краем скалы показались темные очертания фигуры гнома.

– Он поднял правую руку! – облегченно вырвалось у Марины.

– Идем!

Пока они поднимались, чтобы достигнуть одинаковой с Бурином высоты, спутники увидели, что придумал гном. Веревкой он обвязал находящегося без сознания потерпевшего, а затем попытался взвалить его на спину. Только бы снегоступы выдержали тяжесть обоих тел.

– А ведь это не человек, – заявил Фабиан. – Взгляните на него, это же гном, у него комплекция такая же, как у Бурина.

Теперь это смог разглядеть и Ким. Фабиан оказался прав: действительно это был гном.

В этот момент Бурин обернулся, взглянул в их направлении и начал отчаянно жестикулировать.

– Что это значит? – пробормотал Фабиан. – Что он делает?

– Если ты обернешься, то увидишь все сам, – сказал Гилфалас, и его голос прозвучал странным образом глухо.

– Что это… – вырвалось у Фабиана. Он на секунду замолк, а затем вдруг разразился бранью как последний портовый грузчик.

Как будто ниоткуда появилось и на глазах стало расти черное облако, стремительно приближаясь к ним. Перед собой черное, как ночь, облако гнало серую пелену, в которой время от времени вспыхивали молнии. Мгновенно похолодало. У Кима возникло ощущение, будто вся кровь от головы ушла в ноги. У него закружилась голова.

– Снежная буря, – вымолвил он. – Но буря, несущаяся из Эльдерланда на юг? Да ещё с такой скоростью?!.

– Мне тоже не кажется, что эта буря естественного происхождения. Это приветствие от наших старых друзей. – В голосе Гилфаласа послышалась ожесточение.

– Неужели они настолько могущественны, что… – Ким не мог найти подходящих слов, вместо этого он кивнул в сторону несущегося на них с бешеной скоростью атмосферного фронта: – Они способны насылать вот такое?

– Да, – только и сказал Гилфалас.

– Поторопитесь! – приказал Фабиан. – Нам необходимо спасти Бурина.

Они помчались наверх. Ким едва поспевал за Фабианом, и несколько раз ему просто везло, что он не упал. В легких у него был пожар, перед глазами плыли круги всех цветов радуги, но он не отставал.