Макс Фрай - Я иду искать

— А есть и такая примета? — обрадовался я. — Надо же, никогда не слышал! Ясно теперь, почему у меня такая интересная жизнь. Я же его постоянно встречаю, в самое разное время суток. И, слушай, всё сходится: то счастье, то опасности, то какое-нибудь подозрительно опасное счастье, и так без конца… Но кстати, примета про деньги всё-таки полная ерунда. Она из-за культурных противоречий между местным населением и богатыми потомками уандукских переселенцев возникла, мне сэр Кофа объяснил.

— Может быть, — легко согласилась Танита. — А всё-таки лишний раз надеть перчатки мне совсем не трудно. Лишь бы почаще был повод их надевать!.. Вот кстати интересно, нам в миску хоть что-нибудь накидали? Или не сообразили?

— А что, была какая-то миска? — удивился я.

— Вообще-то, целый таз, — вздохнула она. — Большой и блестящий. Мы его на краю поляны поставили, чтобы после концерта туда кидали деньги, кто сколько захочет.

— Надо же, а я не заметил.

— Не только вы, — утешила меня Танита. — По-моему, вообще никто. Эх, этого я и боялась! Когда Врата открываются так широко, люди и о себе-то забывают, не то что о чужих тазах.

— Погоди. Что за Врата такие?

— Врата, через которые из человека выходит его смерть, — невозмутимо пояснила она. — Мы играем, когда они открыты. В этом смысл!

Я потрясённо молчал, совершенно не представляя, что можно ответить на такое признание. Впрочем, Танита и сама прекрасно справлялась с беседой.

— На самом деле, открыть Врата в первый раз очень трудно, — говорила она. — Но мне помогли — повезло! Иллайуни выманил мою смерть и не дал ей вернуться, а когда смерть уходит навсегда, Врата так и остаются нараспашку. Смерть не приучена запирать за собой дверь.

— Как это — выманил твою смерть? — наконец спросил я. — Вынул её из тебя? Как поступают с умирающими хранители Харумбы? Но почему ты тогда живёшь среди людей?[10]

— А среди кого мне ещё жить? — безмятежно улыбнулась Танита. — Я-то, хвала Магистрам, даже ни на минуточку не умирала!

— Но в Харумбе… — начал было я и запнулся. И пристыжено умолк. Потому что на самом деле понятия не имею, что именно происходит в Харумбе. Что-то слышал краем уха, что видел краем глаза, остальное дофантазировал. Воображение — дело хорошее, но степень своего невежества всё-таки следует осознавать.

— Про Харумбу я вообще ничего не знаю, — равнодушно пожала плечами Танита. — Если даже Иллайуни что-то об этом рассказывал, то я прослушала. Или забыла. Я вообще, как выяснилось, довольно бестолковая — во всём, что не касается музыки.

— Зато бессмертная, — утешил её я.

— Ну да, — кивнула она. — Немножко бессмертная.

— Немножко?! Как можно быть «немножко бессмертной»?

— Да очень просто. От старости или болезни я теперь точно не умру. Просто не сумею, как не смог бы хлопнуть в ладоши безрукий человек — ему нечем хлопать, а мне нечем умирать, своей-то смерти больше нет! Но убить меня всё равно можно. Пожалуй, даже полегче, чем других. Когда Врата открыты, убийце особо стараться не надо: смерть, живущая в нём, почует добычу и сама выйдет за ней. Такие как я часто погибают от так называемых несчастных случаев, которые на самом деле происходят, когда чья-нибудь алчная смерть выходит на охоту по собственной воле, а её хозяин ничего не замечает, хотя потом может чувствовать себя виноватым, сам не понимая, почему… Эх, жалко, что здесь нет Иллайуни, он бы гораздо лучше объяснил! А я вас только запутаю.

— Уже запутала — дальше некуда. Так что, получается, на самом деле, тебе оказали плохую услугу, когда открыли эти загадочные Врата?

— Ну что вы, — улыбнулась Танита. — Очень хорошую! А уязвимость — дело поправимое. После того, как Врата откроют впервые, человек уже может справляться с ними сам. Это очень трудно, но… В общем, всё, как вы про изменение внешности говорили: после нескольких тысяч попыток начинает получаться. Тогда можно и закрывать Врата по своей воле, и снова открывать, когда пожелаешь.

— А почему бы просто не закрыть их раз и навсегда? — спросил я, великий любитель техники безопасности. Правда, в основном, на словах.

— Ну уж нет! Открытые Врата можно использовать с толком. Они же на самом деле не только для смерти подходят. В человека, чьи Врата открыты, может войти всё что угодно. Например, музыка.

— Музыка?

Танита молча кивнула. Подумав, добавила:

— На самом деле, не только она. Разные удивительные вещи. Но у меня всегда — только музыка, ничего кроме неё. Иллайуни говорил, это и есть настоящая одержимость. И что я поэтому храбрая: одержимым легче ничего не бояться, в нас просто не помещается страх. Но это не моя заслуга, я просто такой родилась. Повезло!

— Вот что, значит, нужно для того, чтобы так играть, — задумчиво сказал я.

— Ну да! Но знаете, что самое главное? У остальных моих ребят Врата тоже приоткрываются, когда мы играем. А сегодня оказалось, и у слушателей тоже. Совсем чуть-чуть, на короткое время, но для начала и этого достаточно. И не смотрите на меня так, я ничего специально для этого не делаю, никого не околдовываю, честно! Оно как-то само происходит. Иллайуни говорил, этот процесс сродни урагану — стоит открыть всего одно окно, как он ворвётся в дом и сам распахнёт все остальные. Поэтому рядом со мной музыкантам легко играть, а остальным — слушать. И знаете, что? По-моему, примерно то же самое происходит с вами!

— А что происходит со мной? — удивился я.

— Рядом с вами очень легко быть, — объяснила Танита. — Как будто жизнь согласилась использовать вас как свой любимый инструмент. Только нас хватает хорошо если на час с небольшим, а у вас вообще всегда концерт. Практически без перерывов.

— «Концерт без перерывов» — это да, в точку, — невольно улыбнулся я. — Насчёт всего остального не знаю. Но похоже, это тот случай, когда можно с чистой совестью сказать: тебе видней.

Танита серьёзно кивнула, развернулась и неуверенно, как пьяная пошла прочь по садовой тропинке. Я последовал за ней.

Какое-то время мы молчали. Наконец она сказала:

— Помните, как вы провожали нас в изгнание и дали кучу денег на дорогу? Сказали, что они принесут нам удачу. Я тогда, честно говоря, подумала, вы просто шутите, чтобы поднять нам настроение. Но ведь именно так и вышло! Если бы не ваши деньги, мы бы не смогли уехать в Уандук. Скорее всего, добрались бы до Ирраши, благо недалеко, а изгнанникам из Соединённого Королевства там отлично живётся. Только скажи, что ты — беглый угуландский колдун, и местные богачи передерутся за право нанять тебя на работу. И платить будут впятеро больше, чем своим. Очень уж нас там не любят!