Практикант 6 (СИ) - Дмитрий Анатольевич Гришанин
— Да уж не самый крутой тип.
— Крутой — не крутой, а ментальную закладку в подсознании опричников наших на раз-два вычислил.
— Ну, может, у него навык какой специфический или умение особенное в наличие имелось, на поиск подобных закладок ориентированное?
— Даже не сомневаюсь, — фыркнула в ответ опытная напарница. — И это что-то настолько простое, что доступно оказалось даже низкоуровнему одаренному. Соответственно, такая же подлянка с огромной вероятностью возможна в наш адрес и от других здешних мастеров. Это я к тому, что нам здесь лучше как можно дольше держаться в тени и лишний раз перед одаренными не отсвечивать.
— Угу.
— Чего угу, Сергей?
— В смысле: я понял теперь, почему ты передумала заходить в Колизей на церемонию награждения победительницы, и решила здесь, снаружи, дождаться выхода Вариэль с призовым отрядом наемников.
— Да, для нас так будет проще всего, — кивнула ставшая вдруг серьезной девушка. — Ведь присоединиться к потустороннему рейду Тени не возбраняется любому из горожан. Вот мы тихой сапой и присоединимся. А уж, когда по ту сторону окажемся, там эльфийке и откроемся. Вот такой простой, как выдох, план.
— Простота залог успеха.
— Согласна.
— А как насчет демонстрации обещанной звезды? Ну, пока ожидание тут коротаем, — осклабился я.
— Могу в глаз кулаком зарядить, — мило улыбнулась мне ничуть не смутившаяся розоволосая красотка. — Целый звездопад после удара гарантирую.
— Спасибо, обойдусь.
— Ну, хозяин-барин…
Интерлюдия 8
Последняя стайка из трех царусов попыталась проскочить на арену аккурат в тот роковой момент, когда отслуживший свой срок потусторонний портал пошел трещинами и, под восторженный рев зрительской толпы, стал рассыпаться. В итоге, из тройки зубастых пушистиков уцелеть в адском вихре из зеркальных осколков удалось единственному пришельцу из теневой параллели, а двое его чуть менее расторопных собратьев разлетелись кровавыми ошметками, вдоль и поперек мгновенно иссеченные стеклянной шрапнелью.
Прорвавшийся же всем смертям на зло на песок арены хвостатый везунчик повел себя вовсе не так агрессивно, как все прочие царусы, проскочившие через портал до него. Одинокий зубастик вовсе не кинулся в отчаянную атаку на единственную лакомую добычу в заваленном трупами собратьев углу арены, а, словно налетев на невидимую стену, резко замер на месте и, сжавшись в комок, с отчаянным шипеньем стал озираться на беснующуюся за пределами защитного барьера толпу.
Точно так же, как только что заскочивший на песок арены новичок-царус, одномоментно резко сникли и прекратили суетиться шестеро бестий, до того с азартным ревом носившиеся по периметру разрушенной наполовину преграды из рядов заледеневших «скульптур». Эта резкая перемена в поведении теневых монстров была ожидаема и объяснялось очень просто: с обрушением портала в родную параллель, пришлые твари лишились подпитки потусторонней энергией, из-за чего резко ослабели и, испытав шок от неожиданного катастрофического упадка сил, затаились, чтоб пообвыкнуться с новым угнетенным состоянием.
Дожидаться, когда оправившиеся от шока враги вновь отважатся на приступ ее «твердыни», в планы льеры Вариэль разумеется не входило. И вовсе не из-за опасения возобновившегося приступа. Всего шестеро уцелевших бестий и единственный царус — были не тем противником, нападения которого стоило опасаться в надежном убежище искусной мечнице. О чем, кстати, красноречиво свидетельствовала внушительная гора из трупов потусторонних тварей, целиком завалившая собой первый ряд защитных ледяных «скульптур» вокруг логова эльфийки. Очевидно, что за этой баррикадой из тел врагов отбивать атаку уцелевших теневых монстров ей было б проще и безопасней. Однако выжидать несколько минут адаптации бестий и царуса к изменившимся реалиям у почти победившей претендентки уже не было ни малейшего желания. Да и жаждущая зрелища толпа на трибунах не позволила бы ей переводить дух и отсиживаться долго в своем логове без боя. Потому, едва заслышав звон рассыпающегося портала, эльфийка на сто восемьдесят развернула свою тактику, переключившись с глухой защиты на безоглядную атаку. И, эффектным высоким прыжком одолев скопившееся вокруг убежища нагромождение из трупов, по проторенной врагами просеке сквозь ряды ледяных «скульптур» сама рванула на встречу с врагом.
С трибун эта последняя схватка шатающейся от усталости, но целеустремленной и решительной, претендентки с внешне невредимыми, но потерянными и затравленно озирающимися, уцелевшими монстрами выглядела, как цирковое представление, где кровожадный и злой, с бодуна, дрессировщик беспощадно карает своих проштрафившихся хищников. Кошмарный вид залитой с головы до пят чужой и своей кровью воительницы и комично-жалкий — шарахающихся от размашистых выпадов ее клинка бестий еще больше добавлял к творимому на арене избиению «младенцев» цирковой клоунады. Когда же, практически без сопротивления перерезав друг за дружкой шестерку рогатых терпил, залитая кровью мегера-мечница стала гоняться по широкой арене за последним жалким трусишкой-царусом (в силу природной верткости и стремительности, однако, запросто от нее удирающим), народ на трибунах начал откровенно веселиться и угорать от хохота.
Справиться с патовой ситуацией претендентке помог откатившийся наконец теневой навык. Тратить на одинокого пушистого засранца сокрушительный заряд Ледяной волны было конечно расточительством чистой воды, но обычным способом угнаться за юрким зубастиком у выложившейся на все сто в длительном бою мечницы, увы, не оставалось сил. Скастованная же вслед царусу читерская абилка сработала с неотвратимостью стенобитного тарана, прямо в прыжке превратив улепетывающего зубастика в ледяную «скульптуру», обернувшуюся тут же, по приземлении «сосульки» на заледеневший песок, грудой разлетевшихся по округе льдин и льдинок.
Полностью опустошенная и обессиленная победительница, державшаяся последнюю минуту беготни за хвостатым пушистиком исключительно на морально-волевых, не удержавшись на ватных ногах, тоже рухнула на колени. Окровавленный клинок вылетел из дрожащих от перенапряжения пальцев. И у эльфийки не хватило даже сил для победного вопля. Все что она смогла — это, уперевшись кулаками в песок, не позволить себе позорно завалиться на бок.
Стоило расслабиться, и глаза тут же затянул кровавый туман — последствие чудовищного перенапряжения физического и теневого тела одаренной. А перекрывший разом все внешние звуки шум крови в ушах не позволил справившейся с испытанием претендентки насладиться даже заслуженным приветственным ревом чествующей победительницу толпы.
Еще никогда в жизни юной эльфийке не было так плохо, как сейчас. Хотелось рухнуть разгоряченным телом на ледяной песок, выкинуть все опостылевшие думки из головы и отключиться. Но вставшая на тернистый путь Тени претендентка не могла позволить себе такую роскошь, как отдых.
Ей необходимо было оставаться в сознании, чтоб сполна заполучить то, ради чего так отчаянно билась на арене.
Потому она
