(Не) бойся зверя - Рианнон Шейл
Глядя на мужчину, я не знала, как ему ответить. Меня охватывало множество чувств — от гнева на его странную, резко возникшую ревность до понимания его страхов и тревоги.
Мы двое принадлежим к разным мирам, но вместе с тем, я чувствовала исключительные импульсы, которые толкали меня к нему, как к чему-то близкому и родному. Может, не у одной меня так?
Возможно, поэтому не предполагая ничего плохого, я пришла к нему в офис и приехала к нему сюда. Словно глубоко в душе я знала, что он не причинит мне вреда, хоть он и оборотень.
Я молча подняла ведро с тряпкой и направилась в кладовую, но все же бросила напоследок:
— Возможно, я могла бы сейчас быть с кем-то другим, — обернулась, чтобы увидеть лицо оборотня, глаза которого искали во мне ответ. — Но я же с вами.
Только вы зря так улыбаетесь, Александр Грэх. Ведь испорченный паркет — это только начало.
23 Катя
Я иду по коридору, которому нет конца. Белые стены кажутся бесконечными, отчего увеличивается тревога и неуверенность. Мерцающая лампа на потолке подчеркивает странность этого места и действует на психику, но она служит единственным источником света.
Я толкаю плечом первую попавшуюся дверь.
Стук сердца учащается от неожиданности. Ранее мне ни разу не доводилось видеть оборотней в истинной ипостаси, а сейчас передо мной открылось удивительное, но страшное зрелище.
О таких, как они, нам лишь в детстве рассказывали страшные сказки, чтобы предостеречь. Покрытые густой шерстью, с длинными когтями и зубами, готовыми разорвать все на своем пути. Их глаза сверкали жаждой мести и крови, и клыки блестели, создавая ощущение бесконечной опасности. Но вид этих оборотней совсем не уступал рассказам из детства.
Мое дыхание остановилось на мгновение. Жуткий холод коснулся всего тела, когда я поняла, что все они смотрят на меня, хоть и находился каждый в криокапсуле. Взгляд каждого был сосредоточен на мне. Я ощутила себя ненужным свидетелем их превращения, сопровождающегося физическими муками.
Их черты лица искажались, кожа покрывалась мехом, а пальцы превращались в острые когти. И все это происходило на моих глазах.
Но тела некоторых были обездвижены и обезображены. Они были изранены, истерзаны, выведены за грань человечности. Они были мертвы. Причина этому не процесс прекращения, а возможно, людской эксперимент.
Мое сердце билось в сумасшедшем ритме, наполняя комнату беспокойством и тревогой, но я не могла пошевелиться, будто если побегу, то под несокрушимой силой разорвутся их ремни, разобьются стекла капсул и все они рванут за мной как за добычей.
Я не могла поверить своим глазам, что настолько страшные существа могли жить в нашем мире.
Воздух встал поперек горла. Мои руки дрожат, сердце качает кровь с немыслимой скоростью, до тех пор, пока мой взгляд не поймал один из них.
И было в этом взгляде что-то, что заставляло меня не отрывать взгляда от него. Возможно, это была горечь потери или затаившийся гнев, а может просто звериная ярость, которая сосуществовала с человеческими эмоциями наравне.
Рука задрожала, когда я достала камеру из сумки. Я должна была заснять увиденное, а мир должен знать правду.
Быть свидетелем такой картины было опасно. Прикованная к этому месту своим любопытством и страхом, я не заметила чужого приближения. И все, что мне оставалось, это пройти дальше в лабораторию и найти место, где бы я смогла спрятаться.
Взгляд одного оборотня по-прежнему был прикован ко мне. Но больше я испытывала страха, когда услышала шаги.
Двое мужчин в белых халатах что-то обсуждали и записывали, а я записывала их на камеру. Я была удивлена, что никто из существ не выдал мое присутствие, словно им было все равно, кто я и зачем здесь, или же они считали меня своей надеждой?
Тяжело было разобраться, что здесь происходит на самом деле. Либо оборотней держали с целью эксперимента, либо с целью обезопасить окружающих, или здесь их создавали. Вариантов было много. Но совершенно не одного варианта, как я буду выбираться отсюда.
Больше всего пугает ожидание и неизвестность.
Прошло не меньше получаса. Я все-таки смогла выбраться лаборатории, где держали оборотней, но выбраться из здания оказалось той еще проблемой.
Я не сразу поняла, что свернула не туда. И совершенно не заметила, как попала под камеры.
Бегу, что есть силы по холодному полу, а сердце мчится в груди, будто готово выскочить из него. После увиденного я поняла, что в этом проклятом месте происходят странные и мерзкие вещи. Если меня поймают, то можно не сомневаться, что меня убьют.
Но сейчас это уже не имеет значения. Все равно сбегу отсюда, чего бы мне это ни стоило, и останавливаться я не собираюсь.
Этот странный научный центр похож на лабиринт, все эти коридоры и комнаты смешались в хаотичную сеть, из которой, казалось, нет выхода.
***
— Туда! — я оборачиваюсь на женский крик. Босая девушка, в белом халате, испачканном кровью. Она показывает мне, куда бежать.
Ее глаза искрятся от отчаяния и страха. Ведь она, в отличие от меня, пыталась спастись.
Громкий рык заполняет коридор. Теперь мне по-настоящему становится страшно. Сердце замирает от ужаса.
— Беги! Беги!
Я слышала лишь стук собственного сердца и чувствую ледяное дыхание, ударяющееся в мой затылок. Если я остановлюсь — это будет конец.
Мы несемся через лабиринт, мелькающие стены, замысловатые повороты — все это становится единым пучком страха и адреналина.
Мы не знаем, что нас ждет впереди… мы не можем останавливаться. Мне кажется, что пока мы вместе, у нас есть шанс, но человеческая физиология работает против нас.
Монстр приближается. Я не вижу его, но слышу его пыхтение, медленно, но верно вливающееся уши и распространяющее по телу страх.
У меня начинает перехватывать дыхание, сердце на грани срыва. Я чувствую, как свежий воздух заполняет легкие, а солнечный свет озаряет путь к спасению.
Еще немного… еще немного.
Забыть о боли в ногах, оставить позади страх и преодолеть еще несколько метров, чтобы спастись.
Всего лишь мгновение. Страшные зубы и когти сверкнули перед глазами, алая кровь мощным брызгам падает на мое лицо, и я уже имею сил сдержать свой крик.
— Проснись, Катя! Проснись! Это всего лишь сон!
— Это не сон… это не сон… — повторила я, впиваясь пальцами в рубашку и рыдая на груди
