Медведев - Дневник Аделины Блейз. Часть 2

— Здорово! — выдохнула Ольга. — Что, и муж­чины могут себе чего-нибудь нарастить?

— Могут, — ответил Сергей, все засмеялись. Вика даже слегка покраснела.

— Завтра же начинаю, — заявила Ольга. — Да, а как научиться сновидениям?

— Это все равно что спросить: «Как научиться летать на самолете?» — мягко улыбнулся Сергей. —

Но азам научиться довольно легко. Есть разные ме­тоды, но все они в чем-то схожи. Кастанеда, на­пример, советовал во сне посмотреть на свои руки. То есть каждый раз, ложась спать, имей намере­ние их увидеть. Здесь главное — не забыть об этом через день-другой. И однажды, обычно примерно через пару месяцев, ты сможешь это сделать: по­смотришь во сне на руки, вспомнишь, что хотела это сделать. В этот момент и придет осознание того, что ты спишь. Дальше ты уже сможешь в полном осознании изучать сюжет своего сна.

— В книжке по трансерфингу тоже написано о снах, — вставила Вика. — Но мне кажется, что там им не уделяется особого внимания.

— Верно, — согласился Сергей. — Трансерфинг сосредоточен на работе с нашей реальностью. Но в нем тоже дана неплохая методика осознания во сне. Нужно в течение дня как можно чаще задавать себе вопрос: «Я сплю?» При этом следует осматриваться и тестировать окружающее на принадлежность сну или реалу. Я бы предложил немножко иной метод: напиши на ладони слово «СОН» и в течение дня как можно чаще смотри на него. Как посмотрела, тут же свяжи это действие с намерением повторить его во сне. Осознай, что обязательно сделаешь это. Чем чаще ты вспоминаешь о необходимости посмотреть на ладонь, тем лучше. Идеальный вариант — когда ты помнишь об этом постоянно. В результате фор­мируется привычка: во сне ты тоже попытаешься прочитать слово и вспомнишь, что хотела это сде­лать. Сон тут же превратится в ОС — осознанное сновидение.

— Обязательно попробую, — решительно за­явила Ольга. Вика только улыбнулась. Но я пони­мал, что и она непременно попытается научиться сновидеть.

Вся первая половина следующего дня была занята подготовкой к поездке. Мы снова бродили

по магазинам, закупали необходимое снаряже­ние. Впрочем, на этот раз мы очень рассчитыва­ли обернуться быстро. Все-таки Египет — это не Бразилия.

После сытного обеда я вышел во двор подышать свежим воздухом. Сергей уже сидел на скамейке. Увидев меня, улыбнулся:

— Может, прогуляемся по городу? Поболта­ем, пивка попьем? Я карточку забыл для телефо­на купить.

— Пошли, — пожал я плечами.

Вскоре мы уже шли по улице. Откуда-то при­гнало небольшие тучки, на улице стало очень хо­рошо. Сергей купил карточку оплаты, затем мы зашли в небольшую летнюю кафешку. Выбрали столик подальше — так, чтобы никто не услышал» наших разговоров. Взяли по кружке пива, немного поболтали о наших делах. Затем, когда разговоры о Мейере и Дневнике мне окончательно надоели, я. решил сменить тему.

— Скажи, а для чего еще можно использовать сновидение? Меня, например, мое тело пока впол­не устраивает. Есть что-то другое, но тоже по­лезное?

— Полезное?.. — Сергей отхлебнул из кружки и несколько секунд помолчал. — Видишь ли, возмож­ности сновидения ограничены только твоей фанта­зией. Поверь, я не вру — многие просто недооце­нивают силу сновидений, считая наши сны чем-то пустяковым. Мы все к ним слишком привыкли. Но маги воспринимают мир снов совсем иначе: для них это область неведомого, из которого они выносят самые удивительные умения. Да и не только уме­ния — в сновидении можно получать информацию, как у меня было в случае с Ключом. Можно даже приносить из сновидения какие-то вещи.

— Ну, это уже сказки, — даже фыркнул я.

— Скорее, это просто очень высокий уровень. Мне пока ничего принести не удалось.

— Хорошо, а чем вообще сон отличается от сновидения? Честно говоря, я в этом пока так и не разобрался.

— В сновидении ты осознан. Ты понимаешь, что спишь, что все окружающее тебя — сон. В обыч­ных снах этого нет: находясь во сне, мы принима­ем происходящее за чистую монету. Например, се­годня ночью тебе что-то снилось, верно? Как сни­лось вчера, позавчера и всю жизнь. Какие-то сны ты хорошо помнишь, какие-то нет. Теперь задай себе вопрос: «А чем я занимаюсь во сне?» Давай, не стесняйся, проанализируй свою сновиденную деятельность. Что ты делаешь во сне?

— Да что угодно... — пожал я плечами. — С кем- то общаюсь. Иногда что-нибудь ищу, с кем-то воюю. Сегодня вот воевал с какими-то монстрами. Точнее, убегал от них из какого-то подземелья.

— Нормально, — кивнул Сергей. — Если ты бу­дешь достаточно внимателен и непредвзят, то за­метишь, что твои сны — это, в большинстве своем, именно болтовня и беготня. Ты с кем-то общаешься, за кем-то бегаешь или, наоборот, от кого-то убега­ешь — как в твоем примере с монстрами. Воюешь, что-то ищешь, где-то ходишь. Что-то рассматри­ваешь. Думаю, примерная картина ясна, верно? Теперь сравним ее с другой, а именно — с обыч­ной компьютерной игрой. По экрану бегает какой- то человечек, он тоже постоянно чем-то занят. От кого-то убегает или кого-то догоняет, что-то ищет, с кем-то воюет. Бегает, мечется. «Живет». Но вот тебе надоедает его беготня, и ты отключаешь про­грамму. Вопрос: что произошло с человечком? Он проснулся? Или умер?

Вопрос явно был риторическим, поэтому отве­чать на него я не стал, ожидая продолжение рас­сказа.

— Довольно прозрачные аналогии с нашим сном или жизнью, верно? — продолжил Сергей. — Как и компьютерный человечек, мы постоянно чем-то заняты — как во сне, так и в реальном мире. Каж­дое утро мы просыпаемся, однажды проснемся и от жизни. Но не буду нагонять тоску. — Он глот­нул пива.

— Итак, между нашим сном и компьютерной программой есть очень явное сходство. Наш ком­пьютерный человечек не может жить сам по себе, все его передвижения по экрану определяются за­ложенной в компьютер программой. С этой точки зрения наш человечек — обычная марионетка. На­жал ты правую кнопку — он побежал вправо. На­жал левую — побежал влево. Ты для него — царь и бог. Хотя человечек наверняка считает, что бега­ет сам по себе, согласен? Вот что-то подобное про­исходит и с нами во время сна. Засыпая, мы пере­стаем принадлежать себе, попадая во власть не­кой сновиденной программы. И так же, как бегает по экрану твоего монитора ничего не сознающий человечек, бегаем во сне и мы. Согласись, не очень приятно чувствовать себя безмозглой марионеткой. И здесь возникает простой вопрос, — он внимательно посмотрел на меня. — Если сон напомина­ет компьютерную программу, то, может, эту про­грамму можно взломать? Можно. Соответственно, наша задача — взломать сновиденную программу и получить свободу. Как это сделать? — Бро­ви Сергея приподнялись, я лишь улыбнулся и по­жал плечами.

— Не знаешь. Тогда давай обратимся к опыту компьютерных хакеров. Для того чтобы взломать программу, необходима еще одна маленькая про­граммка, этакая отмычка. Вариантов таких про­грамм придумано неисчислимое множество. Но нас интересует сам принцип: программу можно взломать, воздействуя на нее другой программой. Остается понять, как это сделать применительно ко сну, — Сергей мельком взглянул на соседний столик, за который только что сели две девушки, и слегка понизил голос.

— В общем-то, эту задачу уже решили задол­го до нас. Чтобы понять это, достаточно обратить­ся к опыту того же Кастанеды. Вспомни, мы вче­ра уже говорили об этом: что советовал Кастанеде его учитель дон Хуан, чтобы обрести осознанность во сне? Искать во сне свои руки. Но что представ­ляет собой это действие? А это, Кирилл, и есть та самая программа-взломщик. Во сне мы не принад­лежим себе и слепо следуем навязанному нам сно- виденной программой сюжету. Но вот ты начина­ешь вносить в ткань сюжета некое непривычное действие. Даже не действие поначалу — намере­ние. Ты просто намереваешься во сне посмотреть на свои руки. Каждый раз, ложась спать, ты твер­до говоришь себе: «Сегодня я обязательно взгляну на свои руки». Сначала ничего не получается. Но проходит неделя, другая. Месяц, два, три — у кого как. И однажды происходит чудо: ты привычно следуешь сновиденной программе, в какой-то мо­мент твои руки в очередной раз попадают в поле твоего зрения. И тут что-то срабатывает: «Я же хотел на них посмотреть!» Ты вспоминаешь о том, что хотел это сделать, твое осознание тут же вы­ходит из-под опеки сновиденной программы. Это похоже на чудо: ты удивленно оглядываешься во­круг, понимая, что не спишь. Точнее, спишь, зна­ешь, что спишь, но твое сознание работает ничуть не хуже, чем днем. Так что же произошло? А про­изошло то, что твое намерение увидеть свои руки, подкрепляемое изо дня в день, — а, точнее, из ночи в ночь, — оформилось в ту саму зловредную про­грамму. И когда она окончательно сформировалась, то взломала программу сновидения, нарушила ее ход. Наш компьютерный человечек перестал бегать по экрану, огляделся, почесал затылок и удивлен­но спросил: «А где это я?»