Дмитрий Дудко (Баринов) - Ардагаст и его враги

  -- А Купалу мы все равно отпразднуем. В Янтарном Доме и возле него. Иначе нечисть может обрести большую силу в этой земле. Поэтому я и останусь в Янтарном городке, и Лютица с Миланой тоже, - скажал Вышата.

  -- Да. Главное - защищать от злых сил Янтарный Дом, иначе напрасна будет вся наша битва, - поддержал его Скуманд. - А с Чернохой и Нергесом, пройдохами, я как-нибудь сам справлюсь.

  -- А моя Данута сумеет потягаться с Эрменгильдой и всем ее ведьмовским кодлом! - горячо воскликнул Лютомир. - Говорят, старая мерзавка не раз жаловалась: лучшую ученицу-де у нее волколаки с пути сбили.

  -- Да, жена твоя неплохо волхвует, - кивнул Витол. - Думаю, за готами уследить сумеет. А я вот на всякий случай один по морю поплаваю, постерегу. Знаете мою волшебную лодочку? Я в ней любое море переплыву быстрее, чем Неман.

  -- Радигост тебе в помощь. Плыви, а я обернусь орлом и полечу к своим серым воинам. Они все на ладьях. За нашу и вашу победу, братья, воины Солнца! - поднял серебряный кубок лютич.

  -- Да, - поднял следом чашу финикийского стекла, полную золотистого вина, Либон. - Бывало, мы сражались друг с другом - за славу, за богатство. Теперь же мы будем сражаться за весь мир, освещаемый Солнцем, за всех добрых людей. Мы сейчас - воины одного рода, одного племени!

   Янтарь с заключенной в днем стрекозой маленьким солнцем сиял на его груди.

   Под вечер отряд Ардагаста выехал к Расекалнису. Городок стоял на высокой горе и с севера даже не был укреплен: так круты были ее склоны. Гору окружала заболоченная равнина, тянувшаяся на север, к Янтарному. По равнине извивался ручей, обтекая гору и впадая в озеро. С запада, из-за сосен, доносился шум моря. Внезапно зашуршали высокие камыши, и перед росами появилась седая, сгорбленная старуха в забрызганном болотной грязью сером платье. На плече она, однако, без видимого усилия несла большую вязанку камыша.

  -- Здравствуй, бабушка! Светлые боги тебе в помощь! - поприветствовал ее Ардагаст.

  -- Здесь, на болоте, другие боги помогают: черные, волосатые...

  -- Мы таким богам не молимся, а мир от них спасаем.

  -- А он того стоит? Блуд, разбой и пьянство - вот его радость. А правда его: один с ралом пашет, а другой с мечом или с волховным жезлом приходит и забирает, сколько хочет. И не будет иначе. Принес Чернобог со дня моря грязи - вышла земля-матушка, слепил из грязи куклу - вышел человек. А придет час - поднимутся разом огонь и вода, и снова останется от мира одна грязь на дне морском.

   Каллиник вздрогнул. Казалось, устами грязной варварки говорил Валент или еще кто-то из презирающих мир философов юга.

  -- Ты, бабушка, верно, ничего, кроме грязи болотной, не видела... или видеть не хотела. Не один Чернобог мир творил, а вместе с Белбогом. И не так творил Нечистый, как портил Белбожье творение. А мы - те, кто миру не дает в болоте утонуть. На то нам и даны жезлы и мечи, для того нас пахари и кормят, - твердо сказал Вышата.

  -- Какие вы все храбрые, да гордые, да чистые! Погодите, прежде мира сами в болоте утонете. Поднимется на дне кобылья голова, и хлынет вода...

  -- Какая кобылья голова?! И кто такая ты сама? - грозно произнес Вишвамитра.

  -- Я-то? Княгиня болотная, их-хи-хи! С меня и взять нечего. Идите лучше к Венее да пограбьте хорошенько, а саму ее... Ну, не мне вас, мужиков, учить. Да уходите скорее, вот и оставите готов и панов с носом, и будут вас певцы славить.

   Рука индийца сжала рукоять двуручного меча-кханды. Ардагунда взялась за плеть. Старуха отбросила вязанку и вдруг выпрямилась во весь свой, как оказалось, немалый рост. Подбоченилась, сжав крепкие кулаки. Потом неожиданно шагнула в сторону - и исчезла в трясине с головой, только пузыри пошли. Вышата осенил это место косым крестом. Вода закипела, повалил пар. С криком "Уй, горячо! Вот попарюсь!" старуха вынырнула из болота уже голая и с ехидным хохотом скрылась в густых хвощах. Воины с отвращением плевались через плечо, крутили кукиши. Иные смеялись. Но лицо кшатрия оставалось мрачным. Он обратился к Вышате:

  -- Брахманы учили меня: на дне моря таится Вадавамукха, Кобылья Пасть. Когда она дохнет огнем, весь мир сгорит. Скажи, великий волхв: не вызовем ли мы в дерзости своей конец света? И кто эта карга? Сама Кали-Разрушительница?

  -- Чертовка какая-нибудь или ведьма. Не Яга - богиню я бы сразу отличил, - ответил волхв.

  -- Конец света? - вмешался Сигвульф. - Значит, будем биться вместе со светлыми богами. Разве мы этого не заслужили?

  -- Заслужили. Только наше дело труднее: не дать поджечь мир. Мы не боги. Но и наши враги тоже. И не им решать, когда миру погибнуть, - сказал Вышата.

   Каллиник горячо заговорил:

  -- Вы их еще не знаете! Твердят, что мир порочен и обречен, только сами погибать не спешат. Еще и домогаются власти над этим миром. Для того и затевают свои опыты. Словно в чужом доме: сгорит, так не жалко. Конечно, и сами рискуют, играют со смертью. Им от этого жить не так скучно. А я... Я понял: мир - не болото. Он - наш дом. И нельзя спокойно смотреть, как его поджигают, еще и мнить себя мудрым.

  -- Был такой Чернобор, главный ведун северянский. Тоже вот опыты затевал. Лес мой сжег колдовским огнем. С тех пор я и воюю с такими, как он. Нечего в мире пакостить, если ты человеком родился, а не бесом! А в болото, в огонь пусть сами идут. Поможем, если надо! - воинственно мотнул косматой бородой Шишок.

  -- И верно, ну их в болото! А наш путь - на гору, в Дом Солнца! - указал Ардагаст рукой на возвышавшийся на горе Янтарный.

   В городок въезжали весело, с песней о девушках, что шли мостом и поймали ведьму с хвостом. А в Янтарном празднично наряженные девушки-самбийки стояли в два ряда от ворот до храма и приветствовали росов песней о Сыновьях Бога, что скачут по морю на белогривых конях и едут на гору свататься к Дочери Солнца.

  -- Сыновья Бога - это Сварожичи, Даждьбог с Ярилой. А дочь Солнца-Лады - Морана или Леля, - пояснил Вышата.

   Летнее солнце, полное сил, играло в золотистых и светлых волосах самбиек, в речных жемчужинах на их кокошниках, в серебряных и бронзовых украшениях. А вокруг горы раскинулась прекрасная страна. Среди лесов серебрились речки и озера, и даже болота не казались унылыми. Темная зелень лесов сменялась нежной зеленью посевов. Белели мазанки под темными деревянными крышами. На западе, за зеленым морем дубов, кленов, сосен до самого горизонта раскинулось другое море - светло-голубое, волнующееся под теплым ветерком.

   Приветливо улыбаясь, весь в красном, ехал Ардагаст, и в руке его сияла Огненная Чаша, а над ним колыхалось красное знамя с золотой тамгой. "Сын Бога! Сварожич!" - шептались собравшиеся на праздник отовсюду эстии, литвины, венеды. Но вот и Янтарный Дом. Сложен из добротных дубовых бревен, на коньке знак Сыновей Бога - две конские и две человеческие головы в разные стороны. На дверях вырезаны два лебедя, а туловища их - солнечные круги с лучами, выложенные янтарем. Приняв хлеб-соль из рук двух младших жриц в белых платьях, царь росов первым вошел в храм.