Последний Лист - Война Ангелов. Наследник (СИ)

Ближайшая кнопка вызова была в музыкальном холле, расположенного рядом с библиотекой, туда профессор и направился. Не искать же слуг по всему дому! Двери оказались спрятаны в стене, такое случалось лишь в большие праздники, когда Амалия приглашала в дом своих друзей. По паркетной плитке бегали солнечные зайчики, сбежавшие из вечного заточения в музыкальной, еще мгновение и блики стали разноцветными — кто-то включил сонондо. И подтверждая догадку, из холла полились первые легкие звуки. Странно, сын был единственным, кто играл на сонондо. Михаэль прислушался: музыка влажным потоком звуков обрушивалась с потолка на слушателя, обдавала ветром, кружила в безумном порыве. Инструмент звучал чуть яростнее, чем рассчитывал его создатель. Нет, Дмитрий не смог бы так сыграть. Этот исполнитель был божественен. Профессору не терпелось узнать, кто же из слуг мог так играть, но боялся спугнуть своим появлением. А мелодия тем временем копила силы для нового шторма, то замирая, то накатывая мелкими волнами. Любопытство победило страх, и Венкс шагнул к отрытым дверям холла. Сонондо стояло в центре, от него в стороны, разбивая комнату на восемь частей, шли разноцветные лучи пси-диаграммы играющего. Чем чище и прекраснее выходил звук, тем сложнее получалась мозаика: что по содержанию, что по цветовой гамме. В этом случае изображение еще и двигалось в такт мелодии. Здесь и впрямь на фоне усыпанного серебряными звездами неба бушевали самые настоящие волны. И когда мелодия замирала, звезды начинали плакать и опадать в растущие с каждой упавшей слезой потоки. И вот волна была готова захлестнуть и музыканта, и слушателя. Мужчина прошел вглубь и, наконец, рассмотрел в этой какофонии цвета и звука исполнителя. Им оказался Алексей Дмитриевич, внук-бездельник. Алекс играл на манер Соль Идена Зрячего, он не смотрел на клавиши, он ощущал их с помощью своего пси. Прямая спина, длинные пальцы ловко перебирают цветные клавши, никакой реакции на появление случайного зрителя.

«Сколько таланта и в пустую,» — с горечью подумал профессор, вспоминая как его собственный сын в десять леум занял всего лишь третье место на межреспубликанском конкурсе сонондо, после чего музыка была заброшена и решено было пойти по стопам отца. На военного или хотя бы политика Димка не тянул, силенок не хватало, пси не хватало, а для ученого самое то. Внуку же досталось все: ум, внешность, крыло, еще и как выяснилось талант. И это открытие лишь усиливало ненависть деда. Мужчина развернулся и решительно направился прочь, но музыка стихла.

— Здравствуйте, дедушка, — Михаэль спиной почувствовал, что Алекс смотрит на него и улыбается. От светской беседы не отвертеться, профессор медленно и с достоинством обернулся.

— Здравствуй, Алекс. Ты так увлеченно играл, не хотел тебе мешать, — Венкс-старший виновато развел руками, мол, ты продолжай, а я пойду.

— Ну что вы, ваше присутствие мне никогда не мешало, — хлопнула крышка сонондо, исчезли блики, — всегда приятно пообщаться с умным человеком.

— И как давно ты играешь?

Алекс задумался или сделал вид, что вспоминает. Мастерство, которое он продемонстрировал, достигается годами. Будь ты талантлив аки демон, все равно не сможешь играть, закрыв глаза. Но на честный ответ профессор не надеялся, он спросил только из-за приличия.

— Когда я был заложником Мира, меня так часто наказывали. Кажется, тогда единственное, что меня могло в то время остановить, это угроза аккомпанировать герцогине Жаклин. Она прескверно играет на байяро. Наверное, потому что боится во время игры задеть кудряшки, — внук продемонстрировал, как нужно играть, потом пожал плечами.

Михаэль не был знатоком музыки, но знал, что аккомпанируют обычно фа-сонондо, а не фа-байяро. Вряд ли Алексей не знал таких тонкостей, напрашивается на вопросы? Дабы поддержать беседу? Вопросы будут, но не те, что ты ждешь.

— Тебя заставляли играть только на сонондо?

— Не только.

Это уже интересно. Профессор был наслышан об образовании, которое дали заложникам мира, оно было достойно императорского отпрыска, ради которого все это затеяли. Оказывается, внуку так же перепала львиная доля внимания.

— Так сколько инструментов ты освоил? По числу Создателей, или, может быть, ангелов?

— Вы мне льстите, — рассмеялся Алекс, его глаза в этот момент сияли как обманчивое небо чью, — Всего лишь три, причем один из них с третьих планет. Я есть фа-сонондо, фа-байяро и фа-гитара. Хотя последних называют скромно — гитаристами.

— Терра, — догадался мужчина, разговор нужно было заканчивать, не давая развить тему ненавистной планеты, — Что ж, от тебя следовало ожидать и таких талантов. Однако мне пора вернуться за работу, — Михаэль уже собрался развернуться и уйти, но его снова остановили.

— Вы ведь это искали? — парень ловко отстегнул с пояса один из квадроключей и подал Михаэлю, — Но там все равно ничего нет, — чистая улыбка без намека на хоть какое-то коварство или лукавость, даже в глазах, — Во всем доме ничего нет. Вообще.

Профессор не сразу осознал, с какой злостью он забирает ключ, практически вырвал. Его еще никто так никогда не унижал, как только что. Он развернулся и быстрым шагом направился к библиотеке, радуясь, что там самораздвигающиеся двери, спасающие от соблазна хлопнуть ими погромче. Ему казалось, что наглец стоит и смеется ему след, но это было не так. Алекс уже ушел.

Уже в библиотеке Михаэль сидел напротив бара и созерцал полированную дверь, злосчастный ключ лежал на столике рядом, соблазняя встать, открыть и убедиться лично. В этой схватке победил ключ. Как и обещал внук, в баре ничего не оказалось из спиртного, только небольшой записывающий кристалл. Проверить на собственной панели и уничтожить бесценные архивы данных? А если там что-то важное? Мужчина некоторое время вертел находку в руках, затем направился к старой панели сына. Амалия приказала проверить ее лишь однажды с тех самых пор, как Дмитрий в один прекрасный день не вскрикнул сидя за ней: «Я все понял!» и не улетел в неизвестном направлении. При проверке панель оказалась пустой, только программные установки, ничего лишнего. Это было уже после возвращения Алекса с Итора, но обвинять в причастности к происшествию внука Венкс не стал, в то время мальчишка не мог надолго покидать комнату и нигде не появлялся без сопровождения прислуги, так как был очень слаб. А ручной пес Имперского Демона Ален Ричмонд сидел у постели больного и держал того за руку, лишь однажды сорвавшись с цепи — когда спустил с лестницы пьяного Димку, за то, что он вломился в комнату к сыну и принялся требовать объяснений по поводу Юлии.