Екатерина Юрина - Бестолковый гримуар

В лесу что-то затрещало. Стая заволновалась. Они молчаливо закрутили головами, прижимая уши плотнее к голове, и в одночасье вспорхнули с веток. Я только успела заметить, что Вольг как стоял, так и упал на тропу и споро скатился куда-то в заросли кустарника. Кот, перепуганный выкрутасами наёмника, противно заорал и скакнул в сторону, словно бодливый козёл. А я осталась одна наблюдать за глупыми метаниями кворлецов. Они сталкивались друг с другом, с деревьями, да и вообще со всем, с чем можно столкнуться. Особи с более крепкими лбами продолжали свой полёт, как ни в чем не бывало, а кто менее - нашёл пристанище в россыпи опят на старом рассыпавшемся бревне.

- Экая удача! Сейчас мы его...- услышала радостный возглас откуда-то сбоку. Наемник выбирался из своего убежища и спешил к упавшему птице-зверьку. Он схватил его за крыло и хорошенько встряхнул, добившись испуганного визжания от своей жертвы. Рядом с интересом примостился Василий с любопытной настороженностью наблюдая за чужими действиями. Мне же стало не по себе от мысли, что животное, о котором я в детстве мечтала, пустят на суп...

День пронёсся мимо, не успев, и подмигнуть на прощание, а вечер начался лично для меня очень неожиданно:

- Он насильничает мою ногу...

- А что ты хотела? Это же кворлец! - отмахнулся от меня Вольг. Он всё ждал, когда я сдамся и вручу ему трудящегося в поте морды пернатого зверя. Васька, впрочем, сидел рядом с ним и смотрел с тем же неодобрительным выражением: "С едой не играют! Её едят! Тьфу, что за бестолочь на наши головы?!".

- Сорока, тебе не надоело? Давай лучшего его того, а?

Я пока ещё держалась, в прямом смысле слова за уши и шкирку крылатого, и предпочла не заметить вопроса, поинтересовавшись:

-А что с ним? Сколько их помню, они никогда не творили ничего подобного...

Тяжкий вздох, рука устала и радостно возбужденный зверь кидается на другую ногу.

- Там откуда ты - они гнездятся. Им уже не до этого.

- Хочешь сказать во все остальное время они именно такие? - Подняла ногу для лучшего обзора. Пернатый удержался и даже не оторвался от своего дела.

- В яблочко! Только представь, целая стая и твоя нога...

- Брось! - неверяще фыркнула я.

- Серьёзно. Эти так... мимоходом. Остановись они на ночь, их бы никто уже не разнял. Хоть подходи и бери голыми руками. Если осмелишься... - мрачно закончил Вольг. Нервно дёрнулся кошачий хвост.

С сухим треском костёр выплюнул в вечерние сумерки хвостатые искры. Они закружились осенним вихрем и унеслись прочь. Туда где мигали одинокие зелёно-жёлтые светлячки, и доносился монотонный рычаще-стрекочущий шум.

Пернатого разбойника я на время усыпила: и ему полезно и остальным спокойно. И после тяжёлой трёхминутной борьбы с собой решила приготовить ужин. Почему? Во-первых, я лишила их "супа", а во-вторых, это однообразное безвкусное месиво, называемое наёмником гордым словом "каша". Поэтому я поспешила независимо отобрать котелок у растерявшегося Вольг:

- Ты всерьёз? Завтра грядёт Гибель Богов? Или вновь сумеречное время? - беззлобно рассмеялся Вольг, но с радостью расстался с опостылевшей утварью. Я язвительно фыркнула и вытащила на свет все свои мешочки с травами. А их у меня было очень и очень много. И некоторые я уже не помню с чем именно.

Что ж, приступим.

Василий подобрался и сместился на безопасное расстояние. Мужчина проводил его насмешливым взглядом. Кот всегда сидел при нём, ожидая своей первой очереди. Но когда Сорока сыпанула в котелок первый мешочек со словами "для навара!" и из него повалили зелённые клубы, исказив черты девичьего лица, Вольг понял - до этого он вовсе не шутил.

С внутренней дрожью мужчина следил за порхающими руками, из-под которых раз за разом вырывались разноцветные облачка и злые вспышки огня. Каждую щепотку Сорока по привычке проговаривала вслух: "Для цвета, для запаха... О! Хм...боги с ней! Кашу маслом не испортишь! А теперь... самое главное... - Не зная чего ожидать, попутчики "ведьмы" замерли. - ... Для вкуса!". Котелок тихо шикнул и чихнул приятным парком. Для чего было всё выше перечисленное Вольг не заморачивался, первым вонзив ложку в получившееся варево.

...

- Я с-шломал ш-шуб!!!

Кот привычно подгрызал ужин и снисходительно облизывался на возмущённо картавящего наёмника.

- Всего лишь сколол... - я осторожно поправила Вольга и предложила исправить это с помощью магии. Наёмник язвил и отнекивался, но вскоре сдался и махнул рукой. Работа предстояла трудная, кропотливая. Выдернуть зуб ?- раз плюнуть! Но нарастить... На этом мысли плавно перетекли в русло магического совершенствования, архимагов, вершины мастерства ...

...Медленно открылись круглые совиные глаза, и тонкий зрачок заметался, опасно расплескавшись по хищной радужке.

Раздавшийся далеко окрест Васькин вопль застал врасплох не только меня, но и казалось весь лес, потому что на несколько минут воцарилась гнетущая тишина. В эти мимолётные мгновения я с похолодевшим сердцем рассматривала обновленную острым, как шило, клыком челюсть. Сунула окровавленный палец в рот и прислушалась. Вольг тоже брезгливо облизнулся. За спиной надрывался Васька... или пробудившийся скворлец. Я не могла решить кому из них приписать лидирующую партию. Обернулась - кот петлял почище любого зайца, но крылатый упорно преследовал свою жертву, расставив лапы и обнажив когти.

С проклятиями поспешила на помощь и в увлекательной игре "Спасём хвостатого - поддержим срединцского производителя" добавился третий игрок. Когда я, наконец, поймала за "жабры" кворлеца, он ухитрился прокусить сапог и с тихим вскриком усвистал в тёмное небо. Кот вмиг превратился в непобедимого воителя с нечистью. Я же шипела, переступала с покусанной ноги и безрезультатно любовалась небом, тёмным как бархат.

- Далеко полетел... Вот что ты за девка?! Такое жаркое по небу пустила! - Вольг не выдержал строгого тона и в полный голос расхохотался, тут же поранившись о новоприобретение, и забавно свёл глаза в кучку. Теперь смеялась я, а потом безрезультатно подтачивала клык под выразительным взглядом "я так и знал!". Незаметно минула полночь.

На следующий день мы встали как всегда на рассвете и, легко позавтракав, сонно продолжили переход. Теперь Вольг при любом маломальском поводе усмехался на одну сторону и разводил руками, как бы говоря: "Кто пострадавший - тот и решает кому пирог, а кому объедки". И я, в конце концов, не выдержала:

- Губа не треснет? Второй для полноты картины не отрастить?

На что мне равнодушно пожали плечами и попросили не отставать. Тут же захотелось не просто его прибить, а сделать как-нибудь по-особому, чтобы вражья морда оценил! Нет, всё-таки мне всегда было жалко злодеев в байках. Ходят они за героем, брызжут слюной (вот как я сейчас), стучат кулаками по любым подвернувшимся поверхностям, а сделать-то ничего не могут. Тут хочешь не хочешь умом двинешься. Зато добрый молодец только знай себе смеётся, да красавицу волочёт обратно в терем, на полати.