Игорь Ковальчук - Бастард: Сын короля Ричарда

И промахнулся. Инерция замаха развернула его и швырнула на землю. Не дожидаясь, пока оборотень прыгнет ему на спину, корнуоллец откатился в сторону, стараясь не обращать внимания на камешки, врезавшиеся в руку сквозь куртку. Чутье его было безошибочно, и он повернул голову влево как раз вовремя, чтоб заметить белые влажные зубы и язык меж ними, нацелившиеся на его горло. Размахнуться он не успел, а потому просто ткнул в эту морду навершием меча. Этого удара, пожалуй, хватило бы обычному волку, только не оборотню, и, увидев, как зверюга лишь отшатнулась, но не повалилась на бок, Дик поверил, что Серпиана не ошиблась. Волк на самом деле был оборотнем.

— Поговорим? — гаркнул он в оскаленную пасть. Оборотень отпрыгнул на полшага, и это дало Дику возможность вскочить на ноги. Впрочем, ответа не последовало ни словом, ни жестом. Вместо ответа волк прыгнул. Причем не так, как прыгнул бы обычный, не на горло, а целясь в правое плечо. Для его когтей и зубов, пожалуй, человеческая кость и в самом деле не была серьезным препятствием, и от плеча он мог добраться до главной артерии. Но Дик не собирался умирать.

Он был легок и гибок, как любой молодой человек его возраста и образа жизни, и увернулся от оборотня, хоть и с большим трудом. Ударил мечом вслед серой подвижной тени, но снова не попал. Волчара приземлился на лапы мягко, — как кошка, и завертелся на месте — казалось, его не очень-то и интересовал пытающийся убить его мужчина. Корнуоллец сообразил, что раз Серпиана, которая в оборотнях понимает больше него, говорила о территории, значит, теперь зверюга именно ее и ищет. И набросился на волка сам.

Оборотень, конечно, легко ушел от удара меча, ощерился и, видимо, решил сперва разобраться с назойливым человеком. Дик вертелся, отмахиваясь клинком и понимая, что довольно просто задеть оборотня колдовским оружием, и, возможно, этого будет достаточно, но для того требовалось сперва попасть. Змея, прятавшаяся в траве на краю каверны, поднялась по склону и там превратилась в девушку.

— Магией его, магией! — отчаянно закричала она.

Волчара повернул чуткую морду в ее сторону, и, вскрикнув, девушка снова исчезла. Черная, матово поблескивающая лента заскользила по склону к сосне, нависающей над каверной.

Совет, возможно, был неплох, но, вертясь настолько быстро, насколько мог, Дик понял, что просто не в состоянии сосредоточиться, а это, как оказалось, было необходимо. Лишь в какой-то момент он сумел выставить перед собой защиту, которая отшвырнула кинувшегося оборотня, как кожаный мячик, но и защита лопнула, как стекло под напором слишком сильного ветра. Клинок полыхал алым, и оборотень, похоже, сообразил, что встречаться с ним не стоит, но уворачиваться от оружия и атаковать Дика мог, все-таки он был не только очень силен, но и очень быстр — так, как и не снилось человеку, даже воину.

Молодой корнуоллец размахивал мечом, и, естественно, не обращал никакого внимания ни на что, кроме мечущегося размытого серого силуэта с белыми, как облака, зубами. Ямы и деревья он буквально чувствовал — настолько, что не натыкался даже на кустики. Но когда оборотня вдруг охватили зеленоватые, мерцающие на солнце нити и заставили его замереть в воздухе, Дик не стал думать, почему именно это произошло, — некогда было, — он завершил уже начатый замах магическим клинком лорда Мейдаля и рассек волка напополам. И только потом удивленно обернулся.

Трагерн стоял, подняв правую руку с посохом, а левой придерживая перекинутого через плечо безжизненного олененка. Зеленоватые нити, несомненно, были его работой, они брали начало от деревянной фигурки змеи на посохе. Заметив, что удар Дика достиг цели, он с облегчением убрал нити, и половинки оборотня упали на траву. Утер пот со лба.

— Я думал, друиды не убивают животных, — тяжело дыша, сказал корнуоллец и принялся вытирать клинок о траву.

— Много ты знаешь о друидах, — огрызнулся Трагерн.

ГЛАВА 8

Серпиана выглянула из-за кривоватого ствола и, убедившись, что это безопасно, боязливо спустилась с верхотуры, на которую взлетела одним махом. Почему-то она решила делать это в человеческом облике, а потому вышло крайне неловко и очень медленно. До места драки, где трава была измолочена ногами и лапами, она добралась, когда изуродованное тело волка, окутавшись на миг почти невидимым глазу туманом, превратилось в человеческое.

— Совсем мальчишка, — не без удивления произнес Дик.

— Обманчивое впечатление. — Друид засучил рукава. — Оборотни живут долго и внешне почти не старятся… Потащили, что ли?

Подкравшаяся девушка из-за его плеча с опасливым интересом взглянула на убитого,

— А зачаровывать его вы будете?

— Это еще зачем?

— А чтоб не… — Она запнулась, и по ее ищущему взгляду можно было решить, что нужное ей непокорное слово она пытается найти меж деревьев или в траве, покрывающей склоны холма. — Чтоб он больше не встал.

Мужчины переглянулись — с одинаковым непониманием. Потом молодой друид хлопнул себя ладонью по лбу.

— А что, может встать? — осторожно уточнил Дик.

— Конечно. Он оборотень, и довольно сильный.

— Видел, как он был быстр и силен в драке? Он придет в себя, и довольно скоро, — и посмотрела на друида с откровенным ожиданием, мол, что стоишь, приступай.

Трагерн побагровел:

— Я не умею заговаривать оборотней.

— Постой, я же орудовал магическим мечом, — вспомнил корнуоллец. — Этого мало?

— Ты орудовал магическим мечом как обычным.

— А если зверюгу им же, но уже как магическим, теперь порубить?

— Вряд ли поможет. Я о таком не слышала. Говорят, надо сразу…

— Постой, когда именно он встанет?

— Дней через пять.

— А-а, тогда пусть. Трагерн, когда мы будем на Авалоне?

— Если все пойдет как предполагается, послезавтра уже станем искать лодку на побережье. А потом поплывем. Плыть недолго.

— И хорошо. Плавать оборотни, я надеюсь, не умеют?

Девушка помотала головой и отвернулась, когда искореженное тело необычного волка потащили в лес, один мужчина — одну половину, другой — другую, и спрятали под разными елками.

Вытирая руки о куртку, корнуоллец вернулся за топором и пошел искать дрова, надеясь, что больше никаких сюрпризов ни его, ни спутников не ждет. Беспокойство, которого он раньше не знал, — беспокоиться можно лишь за кого-то, а прежде Дик путешествовал один — заставляло его торопиться, он размашисто кромсал топором сухое дерево и волновался — не появится ли на стоянке еще какое чудовище, пока он в отлучке. Если же говорить совершенно откровенно, его тревожило не столько даже, что друид не справится с очередным оборотнем, — именно Трагерн и сделал нечто подобное не далее как сегодня, — сколько то, что происшествие может случиться в его отсутствие.