Джон Норман - Мародеры Гора

– Беги к постели, рабыня, – резко приказал я.

Тири вскочила на ноги и, заливаясь слезами, бросилась к моей постели.

Она улеглась и подобрала под себя ноги.

– Лодыжку, – приказал я.

Я смотрел на нее. Она не спускала с меня глаз, в которых плескался страх. Ее маленькое изящное тело белым пятном выделялось на красно-черных мягких мехах. Девушка дрожала.

– Лодыжку, – повторил я.

Она подставила изящную ножку.

Я приковал ее к постели, а потом улегся рядом.

Глава 7. КУРИЯ

Следующие пять дней я провел за весьма приятными занятиями.

По утрам под присмотром Оттара я учился искусству обращения с боевым топором.

Лезвие глубоко входило в дерево шеста.

– Старайся, чтобы при ударе работали мышцы спины, – смеялся Оттар. – Тогда у тебя получится.

Воины закричали от удовольствия, когда я одним ударом перерубил шест.

Тири и другие рабыни радостно подпрыгивали и хлопали в ладоши.

Какими полными жизни они казались! Как и положено рабыням, у них были распущены волосы. Глаза девушек сияли; щеки раскраснелись; каждый дюйм их тела казался удивительно живым и красивым. Какими не реально женственными они были, какими непосредственными и восхитительными, какими свежими и свободными, какими открытыми в своих чувствах; они ходили, стояли и даже смеялись, как женщины. Им не позволяли иметь гордость, но радоваться они могли.

Только тонкие шерстяные туники с разрезом до самой талии скрывали красоту их тел.

– Еще! Еще! Пожалуйста, мой джарл! – кричала Тири.

И снова огромный топор вонзился в столб, от которого отлетел большой кусок.

– Отлично! – похвалил Оттар.

А потом он вдруг сделал выпад в мою сторону, но я отбил удар топорищем и, не выпуская топора из правой руки, треснул его левой с такой силой, что Оттар упал на землю. А я подскочил к нему и занес свое оружие.

– Великолепно! – воскликнул Оттар.

Рабыни, все до одной, хлопали в ладоши и вопили от восторга.

Оттар вскочил на ноги и погрозил топором хохочущим девушкам.

Они с визгом отскочили в сторону.

– Ольга, – сказал Оттар, – отправляйся сбивать масло.

– Слушаюсь, мой джарл, – ответила девушка и, подхватив юбку, умчалась выполнять приказ.

– Гунхильда и Пухлые Губки, – продолжал Оттар, – вас ждут ваши ткацкие станки.

– Слушаемся, джарл. – Девушки повернулись и устремились в дом, их станки стояли возле западной стены.

– А ты, маленькая девка, – сказал он Тири, которая сделала шаг назад и склонила голову, – ты будешь носить навоз верров в подоле своего платья на поле, где растет сул.

– Да, мой джарл. – Тири рассмеялась и убежала, а я стоял и смотрел вслед босоногой, изумительно прекрасной девушке.

– А вы, лентяйки, хотите, чтобы вас разрезали на кусочки и скормили рыбе парсит? – крикнул Оттар, обращаясь к остальным.

– Нет, джарл! – дружно запротестовали рабыни.

– Тогда займитесь делом!

Девушки с визгом разбежались в разные стороны.

– Ну, а теперь еще два раза, – сказал Оттар мне и положил руку на свой широкий, отделанный золотом ремень. – Потом найдем другой столб.

Существует масса хитростей, когда сражаешься топором: бойцы часто делают ложные выпады, наносят короткие, быстрые удары или пускают в дело рукоять, если ты замахиваешься, то иногда оказываешься открытым для противника. Можно, конечно, поговорить об основных стратегических принципах, вот, например: воин делает вид, что собирается как следует размахнуться, даже издает воинственный клич, но на полпути задерживает руку, и если ему удается застать этим маневром противника врасплох, тот бросится вперед и откроет топору шею; иногда, если один из бойцов держит щит слишком высоко, можно сделать шаг влево и отрубить руку со щитом; кроме того, серьезную опасность представляют удары, направленные в ноги – человек падает, словно подрубленное дерево. Что касается защиты: если удается заставить противника как следует размахнуться, а потом избежать смертоносного лезвия топора, на короткое время возникает преимущество; этого можно добиться следующим образом – воин делает вид, что открывается немного больше, чем следует, его противник начинает думать, что имеет дело с человеком неопытным, и раньше времени решается нанести полновесный удар. Топор Торвальдсленда – один из самых страшных видов оружия, известного горианцам. Вступать в схватку с воином, который умеет с ним обращаться, очень опасно, потому что частенько бывает достаточно нанести всего один удар, но мастер топора делает это только тогда, когда абсолютно уверен в том, что одержит победу.

Ан спустя Раздвоенная Борода в сопровождении Оттара, следившего за порядком на ферме, и Тэрла Рыжего отправились инспектировать поля.

Северный са-тарн, растущий ровными желтыми рядами, поднялся дюймов на десять. В этих широтах сезон продолжается сто двадцать дней – благодаря смягчающему воздействию Торвальдстрима. Зерно засеяли еще прошлой осенью, вскоре после праздника сбора урожая, до наступления суровых холодов, которые не дают растениям пустить надежные корни. Когда вместе с весной возвращается тепло и земля смягчается, зерна прорастают. Подсчеты показывают, что са-тарн, посаженный осенью, дает более обильный урожай.

– Хорошо, – довольно сказал Раздвоенная Борода. Он поднялся на ноги и отряхнул с колен налипшую землю. – Хорошо!

На землях Раздвоенной Бороды в основном выращивали са-тарн, однако я заметил множество садов и огородов, кроме того, многие держали босков и верров. Оттар выкопал для нас с Иваром две крупные редиски, и мы, стерев грязь, с удовольствием их съели. Тоспиты в саду Ивара, которые росли в этих широтах, – в отличие от лармы – еще стояли зелеными. Я улыбнулся, вспомнив, что тоспиты почти всегда дают слишком много семян, за исключением редкой разновидности с длинным стеблем. Я не слишком их люблю, потому что они горькие. Некоторые люди похожи на них. Чаще всего тоспиты едят, нарезая кусочками и поливая медом, иногда в сиропе; сок используется при приготовлении множества блюд. Они превосходны для восполнения нехватки витаминов во время длительных морских путешествий, поскольку содержат большое количество витамина С. Иногда их называют «ларма моряка». У тоспитов жесткая шкурка, их легко сушить и хранить. На кораблях их обычно держат вместе с овощами, под перевернутой шлюпкой. Мы остановились возле маслобойни, где Ольга заканчивала складывать масло в бочонок. Мы его попробовали, оно оказалось вполне приличным.

– Отнеси на кухню, – сказал Раздвоенная Борода.

– Слушаюсь, мой джарл, – ответила Ольга.

– Поторопись, лентяйка! – прикрикнул на нее Ивар.