Андрей Кощиенко - Златовласка зеленоглазая

Горло сдавило, и очертания предметов поплыли в предательских слезах.

— Твое поведение, конечно, достойно порицания… — (Мое поведение?) — Но коль все так вышло, и богам было угодно, чтобы их высочество принц обратил на тебя свое благосклонное внимание… То сейчас необходимо подумать о будущем. Пусть это прозвучит цинично, но нужно, чтобы твоя потерянная честь стала основой твоего благополучия…

— Ничего она не потерянная…

— Но ты же спишь с ним?

— Я не сплю с ним! — вскинулась я. — Не сплю!

— Ты сума сошла! — ахнула мама, отшатываясь назад. — Ка-ак не спишь?

— Так…

— Стефания! — всплеснула мать руками. — Ну что ты за глупая у меня такая! Тебе срочно нужен ребенок! От него! Пусть он будет незаконный, пусть бастард, но кровь-то императорская! Император внука не оставит. Все знают, как живут его бывшие любовницы. И у всех у них дети. Их величество добрый… И его сын наверняка также буде…

— Нет!

Во рту у меня стоял неприятный металлический привкус, а внутренности дрожали противной холодной дрожью.

— Нет!

— Что нет, дорогая?

— Так не будет!

— Но, дочка… Я понимаю, ты сейчас во власти чувства… но нужно подумать и о будущем. Любовь приходит и уходит, а жить нужно каждый день. Если ты не знаешь как, то я могу помочь…

— Нет!

— Ну, дочка…

— Нет!

— Какая ты упрямая! Ничего не хочешь! Подумай тогда хотя бы о нас, о своей семье… Ты же знаешь, как мы живем. Как отец надрывается, ища деньги вам всем на приданое. У тебя еще две сестры без мужей. И ты. Если не хочешь думать о себе, так подумай хотя бы о них!

Мама говорила спокойным, убеждающим тоном.

— Но что я могу для них сделать?

— Хотя бы попроси у их высочества приглашения на званый бал. Туда, где бывают самые сиятельные вельможи. Отец ведь таких приглашений никогда не получит. Может, твои сестры найдут там себе женихов…

Страшно не хотелось о чем-либо просить Диния. Ведь если я начну просить, то тогда действительно получится, что я с ним не из-за того, что люблю. А потому, что он принц… Как противно! Но сестры? Им же действительно нужны женихи… Они меня всегда любили… и я их…

— Ты пойми, дочка, это жизнь, — убеждала меня мать. — Нужно брать, когда есть возможность… И я, когда буду умирать, буду умирать со спокойной душой, что вы у меня все пристроены. Что не голодаете…

Где-то это я уже слышала… И не от мамы… Это жизнь, детка! Точно! Какая… она… эта… жизнь! Грубая, циничная, расчетливая! Не хочу так!

«Тебе камень или веревку? Топиться или вешаться пойдешь?»

«Эри!»

«Что, плохо? Погоди, сейчас спасу!»

— Прошу меня простить, сиятельные дамы, что прерываю вашу уединенную беседу…

Рядом со скамейкой у стены, недалеко от входа в университет, где сидели мы с мамой, возник Эриадор.

— …но, к сожалению, Стефанию разыскивает ее преподаватель. Поэтому я рискнул взять на себя смелость прервать ваш разговор, — закончил он.

«Правда? Ищет?»

«Да нет. Это я так…»

— Не имею честь быть представленным! — качнулся Эриадор в сторону моей мамы.

— Прошу меня простить, князь, — встала я со скамьи. — Позвольте вам представить — баронесса Леона Терская. Моя мама… Мама, это князь Эриадор Аальст. Мой сокурсник…

— Очень приятно, баронесса…

Эри поклонился.

— Очень приятно, князь…

Мама тоже встала и сделала реверанс.

От меня не укрылось, каким оценивающим взглядом она прошлась по Эри сверху вниз. Ну да! Он же князь! Думает, что выгодная партия… Я стала понимать подобные взгляды…

— Хочу сказать вам, баронесса, что у вас замечательная дочь! Умница и красавица! Мне очень приятно учиться вместе с ней…

— Так вы тоже…

Я с трудом удержала улыбку, увидев, как изменилось мамино лицо. Вместе! Значит, он тоже темный! А Эри сейчас в сером костюме. Не в мантии. Как он иногда говорил: по-домашнему.

— Да, мы учимся вместе, — широко улыбнулся Эри, правильно поняв причину замешательства моей мамы, — но прошу меня простить. Нам срочно нужно идти. Магистр ждет.

— Да-да, конечно…

— Не сомневаюсь, что мы с вами еще раз обязательно встретимся и поговорим.

Эри кивнул, прижав подбородок к груди.

— Я буду рада, князь… — Мама вновь сделала реверанс.

— Как ты меня нашел? — спросила я его, когда мы с ним вошли в ворота университета.

— О! Как ты страдала! Как страдала! Буквально на всю столицу! Было просто невозможно пройти мимо. Мы же с тобой телепатически связаны, не забывай.

— А… да. Спасибо…

— Что? Несладко пришлось?

— Да… так.

— Думаю, что не стоит просить ни о чем. Нужно будет — сами все предложат и дадут. А так… Только проблемы наживешь.

— Откуда ты знаешь, о чем мы говорили? (Искреннее удивление.)

— Догадаться нетрудно. Твои эмоции говорят — ты страдала. Ну и что тут может быть? Наверняка, в свете последних обстоятельств, мама взялась учить дочку, «как нужно правильно жить». Но ее знание пошло вразрез с твоими принципами… Ты же в плане приспособленчества — ромашка. И вот, жестокая действительность сбила тебя с ног и топталась своими грубыми башмаками по твоим нежным, белым лепесткам…

— Почему ты так решил? Может, мама меня просто… ругала? За слухи?

— Тогда бы ты возмущалась. Потому что это было бы несправедливо. Не за что тебя ругать. А ты мучилась. Мучилась потому, что от тебя требовали того, что тебе явно не нравится. Но и отказать ты не могла. Я прав?

— Все-то ты знаешь…

Я глубоко вздохнула.

Стефания.

Несколько дней спустя.

— Итак, дорогие друзья, торжественная часть нашего с вами собрания завершилась!

Ректор имперского магического университета в своей парадной мантии был ярок и величественен, под стать сиявшему огнями главному парадному залу. Сегодня в университете был торжественный день. День, когда прошедшие испытание Камнем Судьбы становились студентами. Вновь, как и год назад, принимать присягу у новых членов магической гильдии приехал император. Однако нынче в ежегодно повторяющейся процедуре было отличие. Перед приемом присяги император наградил меня и еще пять девушек, с которыми мы на практике попали в то страшное сражение. Всем были вручены медали «За отвагу в бою». Красивая золотая шестиконечная звезда с большим кругом посреди лучей, внутри которого была выгравирована надпись. Еще она была немного выпуклая, и к ней крепилась алая лента, которая надевалась на шею. Яркая и видная издалека награда. Как на нас все смотрели! А на меня больше всех. Конечно, если бы я была в целительской мантии, то, может быть, так бы и не пялились, но… Эри попросил меня станцевать с ним на этом балу танго-о. Я не хотела. Долго упиралась, но Эри… С его способностью убеждать… Конечно, в конце концов я согласилась. И вот теперь расплачиваюсь за свое согласие. Пять девушек в зеленых мантиях и я одна — в черном. Причем даже не в мантии, а в том платье, в котором я была на новогоднем балу. Я очень удивилась такому прилюдному нарушению правил университета. Но Эри мне все объяснил, рассказав об указе императора о праздниках и возникшей в голове ректора идеи насчет того, что университет должен быть самым лучшим.