Терри Пратчетт - Корона пастуха

- Почему я не могу остаться здесь? - заныла она, включив на всю катушку интонации папиной доченьки. - Мне туточки нравится, и я не хочу мужа, - она произнесла это слово, будто речь шла о чем-то мерзком, - и младенцев не хочу. Я хочу быть воином.

- Но ты же девочка, Мэгги, - нервно засмеялся Роб, бросив на Дженни озабоченный взгляд. Разве она не учила Мэгги тому, что знала сама? Разве не готовила к тому, чтобы стать кельдой в собственном клане?

- Я знаю, как драться, - отрезала Мэгги. - Спроси Мальца Дагги Большеноса. Я такого тумака ему отвесила, когда мы затеяли заварушку.

Малец Дагги Большенос, один из тощих подростков-сыновей Роба, неловко топтался в углу, опустив голову так низко, что только нос виднелся на фоне косичек бороды.

- Я говорила с Жабой [Жаба - адвокат Фиглов. Жабье тело он получил в результате недоразумения с крестной феей.], - продолжала Мэгги, - и он говорит, что я не обязана следовать традициям. Он говорит, у каждого человека есть права.

- Ну, а ты не человек, - отозвалась Дженни. - И хватит говорить про всякие глупости. Ступай да принеси лучше нашим гостям баранины с нашей особой приправой.

Тиффани знала, что это за приправа. Улитки были одним из ключевых компонентов.

- Улитки, - шепнула она Джеффри, когда Мэгги удалилась. К ее удивлению, молодая Фиглянка, передвигалась такими же порывистыми движениями, как и миссис Иервиг, с той разницей, что Мэгги была всего пяти дюймов ростом, тогда как миссис Иервиг в росте не уступала Джо Болиту.

У Дженни был поразительно острый слух для ее роста.

- Да, просто поразительно, что мои мальчики могут делать с улитками, - подтвердила она. - Даже улиточный виски.

Джеффри вежливо улыбнулся:

Благодарю вас, кельда, вы очень любезны, однако я не ем ничего, что бегает, ползает или летает. Даже улиток. Я бы предпочел сохранить им жизнь.

- На самом деле, Фиглы выращивают улиток, - пояснила Тиффани. - Каждый хочет жить, Джеффри, и никуда от этого не деться.

- Конечно, - ответил Джеффри, - но не за счет других.

Кельда наклонилась вперед, ее глаза прояснились, и она положила свою маленькую орехово-коричневую руку на плечо мальчика. Воздух замер, когда Дженни и Джеффри посмотрели друг на друга.

- Раньше таких, как ты, было много, - тихо произнесла Дженни. - Я знала. Я видела тебя в своем котле, ты из тех, кто остановит битву и принесет мир... - Она повернулась к Тиффани. - Береги его, Тир-Фа-Фойнн.

На обратном пути Тиффани обдумывала слова кельды. Остановить битву. Принести мир. Возможно, именно это сейчас нужнее всего. Мурашки побежали по ее спине, холодные противные мурашки, свидетели того, что нечто ужасное вот-вот может произойти, и нельзя просто выбросить это из головы. С другой стороны, подумала она, возможно, это просто ее тело бунтует против улиточных деликатесов... Так что Тиффани постаралась отбросить тревожные мысли и сосредоточиться на Джеффри. Цени его. Да, здесь Дженни права. Есть вещи, по части которых с мальчиком трудно тягаться.

Вот тогда она и решила: она отправится в Анк-Морпорк, и Джеффри последует за ней. Ей, как своего рода главе ведьм, не помешает наведаться в большой город. Что если городские ведьмы слышали о ней и считают ее выскочкой? Надо разузнать. И с Престоном можно повидаться, прошептал тихий голос в ее голове. Она попыталась отбросить эту мысль. Не за этим она поедет в Анк-Морпорк. Речь шла о становлении ведьмой, и именно так Тиффани сказала Нянюшке Ягг, когда объявила, что уезжает на несколько дней. Однако мысль о том, чтобы повидаться с Престоном, то и дело всплывала в ее сознание, будоража ее чувства.

На обратном пути Джеффри некоторое время сидел впереди, и когда Тиффани обратилась к нему, он повернулся к ней с вопросом в глазах.

- Джеффри, - сказала она, - завтра мы с тобой отправимся покупать тебе первую метлу.

ГЛАВА 11

Большой город

Путь был неблизкий. Тиффани и Джеффри заночевали один раз в доме местной ведьмы, а второй - в сарае фермера, которому Джеффри помог с козой. Но сейчас они были здесь - в большом городе, - и Тиффани видела, как отвисает челюсть Джеффри по мере того, как они вдоль русла Анка продвигались к сердцу столицы. Что ж, Джеффри говорил, что хочет повидать мир; Анк-Морпорк будет хорошим началом.

Однако и сама она немало удивилась, когда добралась до старого магазина метел, и оттуда их направили в совершенно другое место. Железная дорога еще только начала свое развитие, а уже повсюду эти арки.

Здесь, в глубоких, похожих на пещеры пространствах под железнодорожными арками, творилась своего рода магия, тайная магия, понятная только тем, кто здесь работал. Здесь всегда были лужи, даже если не шел дождь, лужи густые и глянцевые, и воздух наполняли запахи нефти и трудового пота.

Обитателей железнодорожных арок распознать было нетрудно. Он (в редких случаях - она) был из тех, кто хранит полезные гвозди в банках из-под варенья и готов потратить уйму времени на разговоры о достоинствах разных видов смазки или шестеренок, а еще иногда от них можно было услышать что-то вроде "Я могу достать вам это на следующей неделе". Временами эта фраза сопровождалась многозначительным взглядом и постукиванием пальцем по носу.

Если кто-нибудь приходил спросить о чем-то, обязательно находился кто-то, чаще всего гном, который знал, где что находится, и почти всегда искомое находилось с другой стороны арок, в самой темноте этой преисподней. И когда нужный фрагмент находили и приносили, - ну, некоторые назвали бы это мусором, но под арками это барахло чудесным образом превращалось в нечто крайне необходимое покупателю, - никто не знает, почему. Словно бы каждый предмет терпеливо ждал подходящего человека, которому можно было бы пригодиться.

Гномы Шракер и Дейв перенесли свой магазинчик во второй ряд арок, между лавочкой, атаковавшей уши прохожих звуками странных музыкальных инструментов, и мастерской, которая ароматом свежевыделанных кож вызывала зуд в носу и першение в горле.

Дейв сразу бросился навстречу Тиффани, едва она вошла в магазинчик с Джеффри на буксире. Он сразу узнал ее - год или два назад они встречались, и тогда Тиффани дала понять, что знается с Фиглами [Фактически, Фиглы подожгли метлу Тиффани, что вызвало необходимость оснастить ее новыми прутьями.]. После визита Фиглов в магазин гномам впору было закрывать дело и возвращаться со всем скарбом в горы. Прихватив большой топор.

- Не волнуйтесь, - сказала Тиффани, заметив, как глаза хозяина бегают по сторонам, - со мной нет никаких Нак Мак Фиглов.

Впрочем, последнее утверждение нельзя было назвать абсолютной истиной. Хотя она и сказала Робу Всякограбу, что дело это каргинское, однако не наложила на него никаких ков, так что не было полной уверенности, что из прутьев ее метлы не вылезет вдруг нечто, размахивающее клеймором с криком "Кривенс!". Однако, когда она заверила хозяина в отсутствии Фиглов, тот облегченно выдохнул и даже почти заулыбался. Тиффани увернулась от капель, весело падающих с протекающего потолка, и сказала: