Падение владык (СИ) - Ольга Ружникова
Бывший министр и Регент постелил у стены плащ и уселся с подобием комфорта. Ждать своей судьбы лучше хоть с минимальными удобствами.
Как и думать. Иногда это всё, что осталось.
Раз уж раньше делал это меньше, чем следовало.
Хорошо, что лето — не замерзнешь. И хорошо, что плащ все-таки вернули. Вот что значит просить по мелочи. Жен в тюрьму не выдают, зато одежду…
Комендант комендантом, но всю тюремную стражу Гуго с Карлом менять поленились. А рядовые служаки тоже держат нос по ветру. И не слишком верят в долгосрочность веселья Гуго.
2
Еле слышный шепот — и громкие страстные вздохи. Комедия привычна, как… дворец. Как годы здесь. В месте, что кажется Бездной… тем, кто не был в настоящей.
— Жанна, я должен предупредить михаилитов… Как ты прекрасна, принцесса!
— Согласна, — эхом прошелестела Жанна, блуждая губами по его шее.
В Белом Храме ее сочли бы одной из лучших. Если бы в Орден принимали женщин. Говорят, прежде так было. Когда-то.
Из-за двери — чье-то учащенное дыхание. И… будто иное, чем минуту назад. Они там по очереди, что ли, к глазку прилипают?
— Михаилитов и Всеслава…
И жаль, что еще и не Эрика, но кого нет, того нет.
— Как ты выйдешь? Они следят, не отрываясь.
Еще бы — такое зрелище. Когда и где еще увидишь голую принцессу?
— Отведу глаза тому, кто смотрит. Всем сразу не смогу, иначе вышел бы через дверь, — грустно усмехнулся Рунос. — Так что едва они сменятся — обнаружат мое отсутствие.
Увы, да. Едва завороженного отодвинет следующий жаждущий зрелища. Даже вдрызг пьяный.
Как только сумеет отодвинуть. Судя по шуму — нынешний уступать место не желает. Еще не… удовлетворился.
— На скольких тебя хватит?
— Максимум — на пятерых. Если подряд. Одновременно — на одного.
— Не спрашиваю, откуда, — шепчет принцесса. — Как не спрашиваю, кто ты.
Ей это было интересно. Возможно — с самого начала. Это Рунос не интересовался жизнью Жанны, а вовсе не наоборот.
— Я говорил… подкидыш в храме…
— Нет. Научить можно многому. Грамоте, наукам, даже магии. Или… любви. Но есть то, чему учат лишь родители. Родители — не простолюдины.
— Не сейчас, Жанна…
— И никогда. Я всё понимаю. Нас слышно?
— Мне их — да. Им нас — нет. Почти. Кроме того, — криво усмехнулся он, — что им положено слышать.
— Ты ведь видишь в темноте?
— Ты знаешь, что да.
Уже догадалась. И наверняка — давно.
— Прекрасно. — Принцесса задула свечу и обняла любовника особенно страстно. Прильнула к его губам. И вновь отстранилась первой. — Иди. Повздыхаю я и сама. Должны оценить.
Темный лаз коридоров. Без светильников. Тьма — слева, справа и впереди. Для всех, кроме Руноса. В том числе для Кати.
Но она исчезла. Без звука и малейшего шума. Но ее нет в коридоре.
И нет времени. Михаилиты не ждут.
Хоть Жанну посылай на поиски!
3
Отлично. Связать не догадались. Увы — это единственное, в чём повезло. Не страже же у дверей и не будущему королевскому визиту радоваться.
Решеток на окне нет. Даже ажурных. Их дворцу не полагается.
Зато вдоволь солдатни на садовых дорожках. Его шакалье Величество озаботился многим. А не он, так советники. А не сами, так их прихлебатели. Найдется же там хоть один умный. К сожалению.
Еще бы! Не впервой приходится меры принимать. С таким дядей и племянником ни одна дама добровольно даже не заговорит. Да что там дама — ни одна служанка! Да и портовая девка еще хорошо подумает, прежде чем…
Грубое солдатское словцо успокоило нервы. Ненадолго. Ровно до возвращения пылкого кавалера, а оно не за горами. Даже не за засовами — их тут нет. Внутри. Снаружи хватит точно — можно даже не сомневаться. Этот дворец перестроили, что ли? Чтобы любые покои сошли за камеру?
Дело — паршиво. Совсем. И всё равно — бред. Ни один умный не предскажет планов пьяного дурака. А уж двух пьяных дураков…
И нет ни пистолета, ни герцога Тенмара. Не говоря уже о Вихре. Или Пьере.
Прекрати метаться. Лучше присядь, подумай. Вот хоть сюда, на будущее любовное ложе. Ты — дочь Эдварда Таррента и племянница Тенмарского Дракона. Ты лично набила морду Роджеру Ревинтеру, вырвала из монастыря Эйду и пристрелила Люсьена. Так прекрати позорить не себя и отца, так дядю!
Думай, голова, думай. Использовать вечный как мир прием? Сегодня, дескать, не могу, есть дамская причина. Зато вот послезавтра буду на всё готовая. Хоть от рассвета до заката и наоборот.
Если Карл заявится пьяный, как… его дядя — ему будет плевать на всё. А он заявится. Да и что такое дамские причины, такому растолковывать придется. О женщинах он знает только одно — самое ему необходимое.
Когда-то в детстве Ирия мечтала стать красавицей, жить в столице, танцевать на балах и дружить с принцессой. И чтобы влюбился в нее принц, а то и сам король. Первые четыре мечты сбылись с угрожающей скоростью, пятая уже на подходе. Вот-вот вломится в дверь.
В ту, что сейчас заскрипела. Еле слышно. Угрожающе.
Обернулась Ирия быстрее собственного ужаса. Содрогнулась — даже раньше. А уж волосы зашевелились…
Стоп. Дверь закрыта. Окно — тоже. И шагов в коридоре не было. И нет. А Карл и Гуго бесшумно ходить не умеют. Особенно пьяными, а протрезветь они не могли. Да и не собирались. Вот добавить — это запросто.
Подозрительный звук — вон оттуда. Слева. Из-за шпалеры на стене. Вот этой — с плачущей девой за вышивкой. Небось, над шпалерой и трудилась, бедняжка.
Так. Спокойно. Сейчас — как можно бесшумнее! — проскользнуть к столь многообещающему гобелену. А теперь — отдернуть его, резко! Прямо за край чужой вышивки.
Край шпалеры хлестнул по лицу — прямо девиными локонами. Как положено в легенде — белокурыми. И столь же блеклыми, как когда-то у Ирии.
Стилет легко вошел между закрывающейся дверцей и косяком. А уж распахнуть удалось почти без усилий. Где тонкий стилет — там через миг и крепкая нога.
И слишком уж слабыми руками дверь пытались закрыть. А и без того не хилая девица в борьбе за свою честь — противник страшный. Спасибо папе и Ральфу Тенмару. Долго тренировали.
А уж какое спасибо опасностям… Предыдущим.
Пьянящее торжество захлестнуло. Шальной волной. С головой. С нынешними смоляными локонами.
Захлестнуло — и смешалось с изумлением. Как если идешь на бал к… принцу, а в кругу его друзей тебя встречает твой престарелый кузен из
