Сто причин моей (не) любви (СИ) - Елена Александровна Романова
Сад в поместье Хэмилтонов старый и величественный. Он наполнен белыми цветами, ярко-зелеными кустарниками и характерными скульптурами: девы с виноградной лозой и кувшином или обнаженный мужчина. Но я почти не обращаю внимание на эту величественную красоту, я не могу избавиться от досадливого удовольствия, которое захлестывает волнами из той точки, где соприкасается моя рука и Нейла.
— А теперь быстро введи меня в курс дела, Митчелл. Не хочу проиграть ублюдку-Лесли, только потому что меньше знаю. Выкладывай.
Нейл подтолкнул меня к сокрытой в зелени деревьев старой деревянной беседке. Я буквально впечаталась в перила спиной и замерла, глядя на возвышающегося надо мной мужчину.
— Язык проглотила?
Грубиян.
Он подцепил пальцем мой подбородок. Его взгляд упал на мои губы, а большой палец скользнул под нижнюю и надавил. Олсен сосредоточенно смотрел на то, как я судорожно выдыхаю и приоткрываю рот.
Он переступил с ноги на ногу и поддался вперед, тесно прижимаясь ко мне грудью и животом. Ребро перил больно впилось в поясницу, и я лишь слегка выгнулась, поднимая голову выше, с опаской глядя Нейлу в глаза.
Красивые.
И губы у него красивые.
— Я ему солгала, — мысли дьявольски путаются. — Но он знает про артефакт.
Олсен, похоже, пропустил это мимо ушей. Сейчас все, что его интересует по-настоящему — это движения моего рта.
— Охрененно.
— Что?
— А? — его ресницы вздрагивают, и он усмехается: — Это выражение восторга, Митчелл.
— Лесли сказал, что вы — предатель, и планируете передать артефакт алларийцам.
— Лживый сукин сын.
— Что делать?
На его губах снова улыбка.
— Что делать-что делать, — шепчет, — открой рот, Митчелл.
— Что?
Теплые мужские губы мягко прикоснулись к моим, и я, взвизгнув, уперлась ладонями в грудь Нейла и максимально надавила, отталкивая. Напрасно, он слишком напористый и сильный. Мое сопротивление не то, что остановило, оно удивило его, и взглянув в мои глаза, он нахмурился.
— Может, я не так понял, Митчелл, — проговорил он, — поправь меня, если я ошибаюсь: я забираю тебя от твоего гребучего Лесли, так?
— Ну… пожалуй, так.
— В чем тогда проблема?
Этот вопрос вышибает из меня воздух. Будто все так просто.
— Ни в чем. Просто ваш интерес ко мне из-за метки.
— И?
— Вот, — как будто это «вот» заставит Олсена от меня отстать. — Между нами нет любви.
— Митчелл, — он проговорил это сквозь зубы: — У меня будет секс или нет, в конце концов? Ты держишь меня голодным уже несколько дней.
— Ну… — я готова грохнуться в обморок от стыда и неловкости, на самом деле.
— Давай, включи зануду и скажи, что я негодяй.
Обидно.
Ему плевать на меня. Я просто женщина, которую он вынужден хотеть и считаться с моими желаниями, иначе бы уже поступил так, как поступал всегда — попросту принудил.
— Долго еще будешь бегать от правды? — спросил он. — Все может быть проще.
— Проще?
— Я сам решу все твои проблемы. И с Лесли, и с артефактом. Не обязательно быть холодной сукой.
Да что он обо мне знает?
Я сама строила свою жизнь, а теперь он предлагает пустить все на самотек? И стать кем — безвольной самкой для его дракона?
— Господин Олсен…
— Достала, Митчелл, — вздохнул он. — Женщиной можешь побыть?
А вот это наглость.
И меня обжигает ревность, потому что рядом с Нейлом прекрасный пример женственности — леди Эмилин. А я далека от таких идеалов — я скучный секретарь. Сухарь. И мне при всем желании недостает страстности.
— А вы — джентльменом, — зашипела я в лицо Олсену. — Хоть на долю секунды? Или порядочным. Или… воспитанным. Чуть. Слегка.
Его улыбка опаляет, словно пламя опаляет крылья бабочки. Мне кажется, я вхожу в крутое пике. Жар мужского тела притягивает, и это сложно игнорировать. И почти невозможно противиться тому, что хочется поцеловать его в шею, вдыхая потрясающий запах его парфюма. А в голове одна за другой вспыхивают преступные мысли о его крепком сильном теле, о жестко вычерченных мышцах, о косых линиях пресса и темных волосках, тянущихся от пупка ниже.
Я сглотнула, ощущая, что краснею.
— Отпустите, — снова сглатываю, — пора возвращаться…
Нейл равнодушно смотрит за тем, как я вырываюсь. Его улыбка по-прежнему ледяная, злая и бездушная.
— С тобой нужно не так, правда, Митчелл? — он ловит мой смущенный и горящий злостью взгляд.
— Прекратите.
— Ну, конечно, — Нейл преспокойно перехватывает мои руки, вжимает мои ладони в перила. — Хочешь так?
— Пусти.
Но вместо того, чтобы послушно исполнить этот приказ, он впивается губами мне в шею и яростно целует, а затем всасывает кожу и шипит: «Привыкай, Митчелл». С моих губ срывается стон злости и… блаженства. Я сладко зажмуриваюсь — только бы это закончилось… или продолжалось бесконечно.
— Нравится, Митчелл?
Горячий рот клеймит меня поцелуями, и я запрокидываю голову, открывая беззащитную шею, позволяя метить меня — так грубо, чтобы остались следы.
— Еще, малышка? — шепчет Нейл. — Хочешь еще?
Голова кружится, а тело наполняется желанием. Нейл отпускает мои руки, и я бесстыдно и жадно прикасаюсь к его одежде, и тихо скулю, ощущая под ладонями, какой он сильный и крепкий. Кончики пальцев цепляются за ворот его рубашки, а затем скользят по его шее к подбородку.
Наконец, наши губы встречаются, и я не могу сдержать стона наслаждения. Нейл отрывает меня от перил и рывком сажает на них, а я обхватываю его за шею, путаясь в его длинных волнистых волосах. Мои ладони перемещаются на его щеки, а язык проникает в его рот. Мужчина делает короткий вдох, придвигая меня ближе.
Мы не сразу слышим хруст веток — поворачиваем головы, нехотя разрывая поцелуй.
На дорожке, ведущей к беседке, стоит Эмилин. В ее глазах дрожат слезы, она бледна. Отшатнувшись, она пускается прочь так неловко, что путается в собственной юбке. Я слышу, как она всхлипывает.
— Черт, — шипит Нейл ругательство и становится мрачным и серьезным.
Глава 17
«Возьми меня. Я так хочу тебя, Нейл. Хочу, как угодно», — вот, что она должна была сказать, чтобы он не думал идти вслед за Эмилин.
Он не хотел, чтобы сестра увидела его с другой женщиной. Уж точно его не красило, что
