Патрик Ротфусс - Страх Мудреца

Рот Стейпса утвердительно нахмурился.

- Я скажу ему, что вы, иначе говоря, заняты.

Прибыло еще больше парящих ведер.

- Скажите ему правду, Стейпс, - сказал я, когда начал расстегивать рубашку.

- Я уверен, что он поймет.

***

После того как я был отскоблен, протерт и должным образом одет, я послал Маеру мое золотое кольцо и карту, которая говорила: - Частная беседа при первой возможности.

В течение часа бегун вернулся с картой Маера, говорящей: - Ждите мой вызов.

Я ждал.

Я послал гонца, чтобы принести обед, а затем ждал весь вечер.

Следующий день прошел без каких-либо сообщений.

И, поскольку я не знал, когда могло прийти известие от Алверона, я вновь был фактически пойман в ловушку в моих комнатах, ожидая его кольцо.

Это было приятное время, чтобы догнать мой сон и принять вторую ванну.

Но я беспокоился, что новости из Левиншира догонят меня.

Тот факт, что я не мог спуститься вниз в Нижний Северен, искать Денну, также вызывало огромное раздражение.

Это был своего рода молчаливый упрек, слишком частый в придворных обычаях.

Сообщение Маера было ясным: Когда я зову, ты приходишь.

Мой приказ или ничего более.

Это было настолько детским, что было возможно только у дворянства.

Тем не менее, нельзя было ничего сделать.

Поэтому я послал мое серебряное кольцо Бредону.

Он прибыл вовремя, чтобы разделить со мной ужин и поведал мне сезон сплетен, которые я пропустил.

Придворный слух мог быть ужасно бесвкусным, но Бредон снял для меня сверху все сливки.

Большинство из них были связаны с вихрем ухаживаний Маера и браке с наследницей Лаклесс.

Они были одурманены друг другом, по видимому.

Многие подозревали, что дело движется к ребенку.

Королевский двор в Ренери был слишком занят.

Принц-регент Алайтис был убит на дуэли, ввергнув большую часть южных окраин в хаос, так как различные дворяне сделали все, чтобы извлечь выгоду из смерти такого высокопоставленного члена двора.

Это также были слухи.

Людям Маера пришлось позаботиться о некоторых бандитах из отдаленной части Элда.

Они были, по-видимому, особыми сборщиками налогов.

Были возмущения на севере, где людям пришлось пострадать из-за второго визита сборщиков Маера.

Но по крайней мере дороги были снова чисты и виновные были мертвы.

Бредон также отметил интересный слух о молодом человеке, который зашел погостить к Фелуриан и вернулся более или менее нетронутым, хотя и ставший несколько фаэподобным.

Конечно, это не был придворный слух.

Это был слух того вида, который можно услышать в таверне.

Слухи низкого происхождения, не достойные того, чтобы знатный человек к ним прислушивался.

Его темные, похожие на совиные глаза весело блестели, когда он рассказывал.

Я согласился, что такие истории действительно были довольно низкопробными, и ниже нашего собственного достоинства.

Мой плащ?

Он был довольно хорош, не правда ли?

Я не мог вспомнить, где точно он был скроен.

Несколько экзотический.

Кстати, я слышал очень интересную песню на днях по поводу Фелуриан.

Не хотите ли послушать ее?

Мы также сыграем в так, конечно.

Несмотря на то, что я провел долгое время вдали от доски, Бредон сказал, что моя игра стала намного лучше.

Казалось, я научился, как играть красивую игру.

***

Излишне говорить, что когда Алверон послал свое следующее приглашение, я пришел.

Мне очень хотелось приехать на несколько минут позже, но я воспротивился этому чувству, зная, что из этого не может получиться ничего хорошего.

Маер ходил сам по себе, когда я встретился с ним в саду.

Он стоял прямой и высокий, глядя на весь мир, как будто ему никогда не требовалось опираться на мою руку или использовать трость.

- Квоут, - он тепло улыбнулся.

- Я вижу, что ты нашел время чтобы нанести мне визит.

- Всегда с удовольствием, ваша светлость.

- Пройдемся? - спросил он.

- Прекрасный вид открывается с южного моста в это время.

Я последовал за ним в шаге и мы начали наш извилистый путь среди ухоженных живых изгородей.

- Я не мог не заметить, что ты вооружен, - отметил он с тяжелым неодобрением в своем голосе.

Моя рука бессознательно двинулась к Цезуре.

Она была сейчас на моем бедре, а не за плечами.

- В этом есть что-то предосудительное, ваша светлость?

Я понял, что все мужчины в Винтасе оставляют за собой право препоясаться мечом.

- Это вряд ли надлежаще. - Он подчеркнул слово.

- Я так понимаю, что при королевском дворе в Ренери ни один джентльмен не осмелиться быть увиденным без меча.

- Хорошо сказано для такого как ты, но ты не джентльмен, - хладнокровно отметил Алверон, - о чем ты должен прекрасно помнить.

Я ничего не ответил.

- Кроме того, это варварский обычай, и тот, который со временем принесет королю горе.

Неважно, что обычно в Ренери, в моем городе, моем доме и саде, ты не придешь ко мне вооруженым. - Он повернулся и посмотрел на меня жестким взглядом.

- Я прошу прощения, если совершил какой-нибудь проступок, ваша светлость. - Я остановился и отвесил ему более серьезный поклон, чем сделал до этого.

Представленное мною шоу, казалось, успокоило его.

Он улыбнулся и положил руку мне на плечо.

- Здесь не требуется всего этого.

Пойдем, полюбуемся утренней зарей.

Листья вскоре должны повернуться.

Часть часа мы ходили, дружески беседуя ни о чем.

Я был неизменно вежлив и настроение Алверона продолжало улучшаться.

Если питание его эго удерживало меня в его благосклонности, это была маленькая цена, чтобы заплатить за его покровительство.

- Надо сказать, что этот брак подходит вашей светлости.

- Благодарю. - Он грациозно кивнул.

- Я обнаружил, что это мне по вкусу.

- И ваше здоровье по-прежнему хорошо? - спросил я, сжимая границы публичного разговора.

- Более, чем хорошо, - сказал он.

- Еще одна выгода от супружеской жизни, без сомнения. - Он взглянул на меня и это сказало мне, что он не хотел бы получить дополнительную огласку, по крайней мере не в таком общественном месте, как это.

Мы продолжили нашу прогулку, кивая вельможам, мимо которых мы проходили.

Маер болтал о пустяках, придворных слухах.

Я подыгрывал, ведя мою партию в разговоре.

Но правда была в том, что мне нужно было сделать так, чтобы мы могли серьезно поговорить наедине.

Но я также знал, что Алверон не может быть втянут в дискуссию.

Наши разговоры были ритуальным узором.