Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

— Я пришлю писцов, будешь им диктовать, — решил римм. И комиссия удалилась.

Через стражу явились три писца, и я до глубокой ночи диктовала им перевод сценария. Когда в комнате стемнело, Линда посоветовала мне зажечь фары байка и направить их свет в потолок. Стало светло как днем. Писцы сначала обрадовались, потом огорчились. Я охрипла и осипла. Но мы все же закончили работу. Я накормила их оставленным для нас ужином и проводила до выхода из Амфитеатра. Поболтала с Наследником, немного покатала его на байке над спящим городом, а потом полетела домой. Если б хозяин был здоров, попросила бы разрешения переночевать в Амфитеатре. Но сейчас мой долг быть рядом с ним.

Домой летела опять по звездам, хотя Линда научила включать автопилот. Когда умеешь читать по-русски, бегать пальцем по пунктам меню очень просто. Завела байк в стойло, протерла от пыли. И услышала, как за полуприкрытой дверью разговаривают Стас и Линда.

— … Нужна вторая очень сильная фигура. Это будешь ты.

— Но почему я?

— Не надо было со стразами выпендриваться. Ювелир пустил слух, что ты сказочно богата. И ты покупаешь драгоценности только у него. А также наняла его своим поверенным.

— Ну-у-у… Половина правда. Но…

— Никаких "но". Кто, кроме тебя? Марта — Ночная тень. Телохранитель Влада. Она имела право перебить два десятка местных хулиганов. Это ее работа. Влад имел. Насчет Мухтара с Петром — закон не так однозначен. Их бы оправдали, но помурыжили. В общем, Марта вписалась в роль. Темная фигура — Мухтар. Но он не представлен при дворе. На формирование образа нужно время. Времени нет. А ты уже в образе. Быть тебе дочкой сильных мира сего. Кем хочешь быть? Принцессой или герцогиней?

Тру тряпочкой бок байка. Скоро, наверно, до дырки протру. Опять я в чужие тайны влезла. Ну за что мне все это?

Догадалась развернуться, протираю соседний байк. Темно-зеленый. Машина Марты. Когда же они отойдут от двери, чтоб я выйти могла?

Дверь сдвигается в стену, и Линда замечает меня.

— Вернулась, лягушка-путешественница! Рассказывай, чем с комиссией закончилось?

— Бестолковая стажерка перевела весь сценарий спектакля. Писцы все записали. Завтра уважаемые члены Службы порядка сравнят новый сценарий со старым, проверят по летописям битвы и подвиги и вынесут вердикт, можно ли выносить действо на всеобщее обозрение.

— Оперативно! Молодцы. У нас бы проверка на неделю затянулась.

— Миу, у меня к тебе серьезный разговор, — Стас взял меня за локоть. — Если будет возможность, пусти слух, что родители Линды — очень знатные господа. Не знатные, а ОЧЕНЬ знатные. Но это — тайна. И никто не должен этого знать. Хорошо?

Такое облегчение, словно в кошмар попала, и вдруг проснулась.

— Девять поколений знатных предков по линии отца и семь по линии матери, — пролепетала я.

— Ты это откуда взяла? — удивилась Линда.

— Папа сказал.

Линда удивленно посмотрела на Стаса.

— Я ничего такого никому не говорил, — улыбнулся тот.

— Не дальний космос, а какая-то большая деревня. Всем все про тебя известно. Ладно, проехали. Буду знатной дамой под прикрытием. Миу, брось тряпки, идем ужинать.

Я, конечно, первым делом заглянула к хозяину. Он уже не лежал, а как бы сидел. То есть, как бы, лежал, но кровать под ним изогнулась.

— А, вернулась! — обрадовался он. — Как поешь, зайди, расскажи новости.

— Слушаюсь, хозяин!

После ужина разбор полетов решили провести в страшной комнате. Стас рассказал, что нападавшие были наемниками и прибыли из соседнего города за два дня до нападения. Один из десятников раньше в Столице не был замечен, зато второй всегда жил здесь. Тот самый, который сбежал, и которому голову отрубили. Стас запустил поиск его лица по всем старым видеозаписям, и несколько раз нашел его на рынке. А еще четыре раза видел, как он входил в дом главы Службы оросительных каналов. Причем, с заднего хода.

— Немного же мы узнали, — огорчился хозяин.

Потом я рассказала о том, как чиновники Службы закона и порядка осматривали Амфитеатр. Стас добавил, что глава Службы старается сохранять нейтралитет, не вступать в политические блоки и не ввязываться в заговоры. Поэтому автоматом получается, что он за Владыку. Не единомышленник, но естественный союзник. Желательно поддерживать с ним дружественный контакт.

Спать я опять осталась в страшной комнате. Марта строго-настрого запретила лезть к хозяину в постель и обниматься-прижиматься. И мы опять проговорили с хозяином полночи.

Наконец-то настал этот великий день! Мы все летим на спектакль. Кроме Стаса. Он, как всегда, нас страхует. Марта разрешила лететь даже хозяину, взяв с него слово, что он будет послушным мальчиком. Всю машину забила медициной. Поэтому в машину сядут только Петр и хозяин, а мы все — на байках. И все, кроме меня, в бронежилетах. Стас сказал, что Амфитеатр может стать очень удобным местом для нападения. И хозяин с ним согласился. А Мухтар изготовил для папы броню в виде халата с богатой отделкой и чудным стоячим воротником.

Глава Службы закона и порядка тоже обеспокоен. Поэтому порядок в Амфитеатре будут охранять двести пятьдесят бойцов в форме и еще пятьдесят одетых как простые зрители.

Вылетели утром, чтоб на месте последний раз все проверить. Машину поставили, как всегда, на заднем дворе. Петр затенил стекла, а хозяин не стал из нее выходить. Поэтому никто даже не узнал, что он здесь.

Мой байк подключили к ветродую, а байки Мухтара и Линды — к нагревателям воздуха. Проверили. Длинный широкий коридор, в котором могла разом поместиться половина труппы, стал сушилкой. Я сбегала на второй этаж и убедилась, что огромные бочки для помывки актеров полны воды. Бочки рядом со сценой тоже полны воды — есть, чем смывать "кровь" с пола.

Проверила, у всех ли рыжих в порядке "отрывные" хвосты. Если такой хвост натянуть рукой и ударить в нужное место мечом, он оторвется, а из места обрыва три-четыре вздоха будет бить фонтанчик "крови". Это — для сцены отрубания хвостов рабам. У Хвостиков, кроме отрывных хвостов в комплекте были еще "пояса верности", куда прятался настоящий хвост. Я свой на всякий случай тоже взяла. И три ошейника взяла! Мало ли?

Все в полном порядке, но Линда, труппа, массовка и все остальные очень волнуются. Я держу хвост в ладошках. Его выпустить нельзя, предателя такого! Как тянется время!..

В полдень прибежали непорочные девы, потискали меня, постелили на стол салфетку и высыпали пол корзинки подгорелого рикта. Но на нашу толпу получилось только по два кусочка в руки. А чуть опоздавшим рыжей и серой рабыням ювелира уже не досталось. Хитрый проныра сдал своих рабынь напрокат в массовку за место в третьем ряду. Кто был бы против! Как бы еще девочки увидели спектакль?