Александра Пляскина - Кузина из Пустоты

— Готир прав — это обет, который приносит воин своему повелителю, когда приходит к нему на службу. Воин сам выбирает, где он хочет нанести руны.

— И какой же он принес обет?

— Он обещал хранить семью своего повелителя от смерти.

— И как. Сохранил? — Из пацана все приходилось вытягивать клещами. Вот почему он не родился болтушкой.

— Если бы он не смог выполнить обет, — Осмир посмотрел мне в глаза, — то ему бы пришлось убить себя и свою семью.

Вот это нравы. Хуже самураев. Нет, ну я еще понимаю себя, но семью то зачем? Это я и спросила у Осмира.

— Одна семья в оплату за другую. — Аха, а жизнь воина — неустойка в этой сделке.

Напоследок пройдясь по верхним ярусам, где находятся камеры «наказанных», стали спускаться к выходу. Вышли мы через тот же проход, что и вошли. Как только оказались за пределами горы, Осмир вздохнул с облегчением. Заметив мой вопросительный взгляд, он улыбнулся.

— Я даже не представлял как это — жить без магии.

— И как ощущения?

— Будто кто-то или что-то мешает тебе дышать.

— Что ж, пошли обратно.

Хару убежал вперед, а мы с Осмиром не спеша двинулись в обратный путь.

Возвращались мы в полном молчании. Мне разговаривать не хотелось, а Осмир, видя мое «побитое» выражения лица, не приставал с разговорами. Как бы я не храбрилась и не пыталась выглядеть как обычно, мне это плохо удавалось. Жаль. Не хочу, чтобы кто-нибудь видел мои слезы, но не могу остановить их никакими словами и уговорами. Боль, обида, ненависть — они словно змеи отравляли мою душу ядом. Черт! А самое поганое, что не могу поддаться ненависти, иначе Эрхор поглотит меня. Остается только боль и обида, что ж, из двух зол, как говорится. Так что пусть будет обида. Хватит мне в этой жизни и физической боли.

— Давай пока больше не будем никуда ходить.

— Хорошо.

Осмир, как и раньше, ничего не спрашивал и ничем не выражал своего удивления. Все время забываю, что этот ребенок уже давно им не является.

Ближе к вечеру мы добрались до дома Сайлуун.

— Тебя проводить?

— Нет. Мне здесь нечего бояться.

— Тогда до завтра. И не забудь, что через четыре дня нам отправляться.

— Я помню.

Простившись с Осмиром, я пошла к себе. Переодевшись в свою форму и проведя аутотренинг со своим отражением в зеркале, отправилась в зал для тренировок. После недавних развлечений с близнецами мне гарантировано несколько дней отдыха, но немного размяться все-таки надо. Иначе все опять сведется к слезам в подушку.

Размазня.

В зале никого, кроме меня, не было. Отлично. Тренировку я провела в щадящем режиме, как для первогодок. Как только привела себя в порядок, отправилась в столовую. Таориян и Альрей уже были здесь, стояли возле окна и о чем-то беседовали. Поздоровавшись с ними, я присела на свое место к ним спиной и ощутила прожигающий меня взгляд. Все-таки как быстро она поменяла свое мнение. Я была точно уверена, что этот взгляд принадлежит драконице. Ну и черт с ней. Хотя он и так с ней. От этой мысли меня пробрал смех. Пытаясь не рассмеяться, я начала еле слышно похрюкивать, но не смогла удержаться и рассмеялась в голос. Увидев недоумевающие лица демона и драконицы, я попыталась им сказать, что все в порядке, но у меня это плохо получилось, так как на меня напал новый приступ смеха.

Наконец отсмеявшись, я все-таки заверила Таориян и Альрея, что все в порядке, но, по-моему, мне не поверили. Через несколько минут в зал вошли близняшки и Варис. Они тоже сразу, как и я, сели за стол. Поприветствовала их кивком и получила от Салиир открытую улыбку. Вот это да. Чудо!

Вслед за ними вошел Рикари и Исхориар.

Ужинали мы тихо. Исхориар молчал и периодически поглядывал в мою сторону. Что, ищешь следы страданий на моем лице? А вот фиг тебе. Не дождетесь!

После ужина Исхориар пригласил меня на прогулку. Прогулка так прогулка.

Мы гуляли вдоль небольшой рощицы в полном молчании. Мне было все равно, а дракон, похоже, собирался мне о чем-то рассказать, но никак не мог подобрать слов.

— Кира, — О, решился, — я хотел поговорить с тобой о Осмире.

— А что с ним? — Вот такого поворота я не ожидала.

— Пока ничего. Но ты должна осознавать, кто такой Осмир и на что он способен. Нет, не перебивай меня. — Да я вообще рыба. — Такие дети, как Осмир, редко, но появляются от смешанных браков, и, как ты знаешь, долго они не живут. Их сила слишком большая ноша для них. Она сжигает заживо, — он перевел дыхание и продолжил. — Сначала мы старались сберечь таких детей, учили магии, холили, защищали, но это не помогло, даже, скорее, стало только хуже. — Хуже!? Это как? — Обучение магии не спасло их от разрушения, оно только ускорило процесс. В итоге они не просто умирали от агонии, а от большого выброса сырой силы, которая убивала многих вокруг. Остановить или противостоять ей невозможно, ведь эта волна усиливается от смерти носителя.

Резко схватив меня за плечи, он пристально посмотрел в мои глаза. На его лице были следы муки и боли.

— Нельзя учить его.

— А я попробую. — Отстранившись от него, я сбросила его руки со своих плеч. — Тем более это желание самого мальчика, и не тебе его оспаривать. Вы сами сделали его взрослым и свободным в распоряжении своей судьбой.

— Ты не слушаешь меня или не хочешь слышать! Он все равно умрет!

— А вот это не факт.

— Что ты задумала, Кира? Какой еще сюрприз ты нам готовишь?

— Вам!? Да кому вы нужны! — Все, допек. — Вы низкие и мерзкие ящерицы. Все, что я о вас читала, оказалось ложью. Хотя нет, не так. Те о ком я читала, ушли из этого Мира сразу же, после того как был спасен Мир Демонов. А те, кто остался, и в подметки им не годятся. Так, жалкая пародия на Величественный народ.

Успокоившись немного, я подняла взгляд на Исхориара.

— Поступай, как знаешь. — На какую-то долю мгновения я заметила искру бешенства в его глазах, палку перегнула однозначно, но он подавил в себе это чувство. — До свидания, исса Кира.

Последняя фраза была сказана с такой желчью, будто это я виновата в их бессилии перед смертью полукровок с двумя ипостасями.

Следующие три дня я продержалась за счет тренировок с Рикари и мысли, что обо всем случившемся расскажу Архиру. Надо же кому-нибудь в жилетку поплакаться, а Осмир не подходит для такого дела. Хару пока единственный, кто все понимал. Потому как воспринимал все мои чувства, но посочувствовать не мог, по крайней мере, словесно. В день нашего отбытия я была готова с самого утра и ждала Осмира. Он пришел за час до назначенного времени. Спустившись к нему, мы стали ждать Исхориара в зале, в котором я появилась первый раз.