Мария Дахвана Хэдли - Магония (ЛП)

Неделю солнце встаёт и садится. Мне поручают работу, укладывают в постель. Каждое утро я просыпаюсь, ожидая, что увижу свою комнату, своё одеяло, знакомую жизнь.

Вместо этого каждое утро меня встречает квохтанье Ведды, которая умывает меня, одевает, заплетает волосы. А потом суровое лицо Дэя, который читает мне нотации, мол, пора обрести голос, а пока что поручает убирать что-то новое.

Я будто в книге Оруэлла.

Вот только здесь получше, чем у него. «Скотный двор» плюс «Питер Пен» плюс… шквалокиты и птицелюди. И почему-то… почему-то всё настоящее. Мне приходится напоминать себе об этом.

Я знаю, что это не выдумка, потому как пыталась несколькими способами понять, жива я или мертва.

«Бух, бых, бых, бух, Чую человеческий дух! Будь живой ты иль мертвец, Всё одно тебе конец».

И нет, считалка мне не поможет, но именно её я бормочу, когда не знаю, что делать, хоть я сюда и не карабкалась по бобовому стеблю. Как правило, проверяюсь, причиняя себе немного боли. Основные показатели здоровья у меня изменились. Каждый из моих экспериментов давал один и тот же результат: я жива. Жива и предположительно в здравом уме, однако в полном раздрае.

Потому что Логичная Аза, Рациональная Аза всё хочет проснуться, схватить кого-то за плечи, потрясти и закричать. «Корабли не летают! Песней ничего сделать нельзя!»

Вот только корабли летают, а магонийцы пением справляются с работой.

Я всеми силами пытаюсь оставаться спокойной и смириться со всем происходящим. Кажется, справляюсь неплохо. Сказывается опыт многих лет умирания. Надо отдать мне должное.

Сегодня утром я вишу на ремнях. Пытаюсь не смотреть на землю, осторожно отмываю резную фигуру на носовой части корабля: вырезанное и раскрашенное птичье нечто. Одно крыло воронье, другое от дрозда, голова наполовину совиная, наполовину попугайская. Одна нога – цапли, другая – фламинго, а хвост – райской птички. Похоже, что талисман «Амины Пеннарум» – ненормальный гибрид, отчего меня охватывает жалость, ведь я чувствую себя такой же.

– До меня дошла новость, что мы отправляемся на особое задание, – говорит Дэй. Он, как всегда, взволнован.

Я смотрю на него, ожидая дальнейших объяснений, что, без сомнения, сейчас последуют. Дэй очень любит звук собственного голоса. Единственная причина, по которой я знаю хоть что-то об этом месте.

– До того, как подобрали тебя, мы были на полевом задании, отсылая ростре вниз собрать сетью зерно. Скукотища. Накормить столицу, отправить им наше продовольствие. А вот новое задание – именно то, к чему Зэл готовила свою команду.

Я наклоняюсь, но первый помощник замолкает, потому что золотистая орлица-ростре опускается на перила палубы и с криком превращается в сияющую женщину с волосами до талии и жёлтыми глазами.

Ещё одна ростре приземляется рядом: девушка, которая всё время попадается мне на глаза – сойка с ирокезом цвета синий электрик. Она минуту изучает меня чёрными глазами с белыми прожилками под ними, на её скулах по жёлтой полоске. Красивее я никогда никого не видела, хотя сойка тоже выглядит странно: человеческие черты лица и клюв.

Она примерно моего возраста.

– Хорошо убираешь, – говорит синяя сойка и улыбается. Она смотрит на меня довольно дружелюбно.

Я, обалдев, чувствую, как улыбаюсь в ответ. Мне более чем хватало внимания с самого появления здесь, но никто не проявлял особого дружелюбия.

Нужна ли мне подруга? У меня всегда был только Джейсон.

Я ищу Дэя, но он скрылся из виду. Неудивительно. Не особо любит общаться с теми, кто ниже его по рангу.

– Я – Аза.

– То есть выдаешь потрясающие сведения, которые мы и так знаем, – замечает она и склоняет голову набок.

Это… шутка?

– Я только подумала… хочу спросить… можешь ли ты ответить на некоторые вопросы?

Девушка-сойка элегантно пожимает плечами и взлохмачивает пёрышки. Отделка её костюма такая же яркая, как и плюмаж.

– Возможно. Не знаю, насколько смогу помочь. Я всего лишь матрос.

– А я – просто юнга на летающем корабле, – отвечаю я, и она смеётся.

– Просто юнга с силой намного большей, чем у всех остальных офицеров этого корабля вместе взятых, – говорит она, указывая на мой знак. – Капитанская дочь, спасительница Магонии.

Спасительница?

Сойка явно насмехается надо мной.

– Зови меня Аза, – настаиваю я.

Она кивает:

– А я – Джик. Родилась на борту и вместе с другими искала тебя – столько, сколько себя помню.

– Ну что ж, спасибо, – вяло благодарю я.

Джик улыбается:

– Ты ничем не выделяешься, Аза Рэй Квел. Трудно поверить, что ты способна на многое.

– Что это значит? – спрашиваю я.

Но Джик уже занята. И хоть фигура у неё человеческая, я замечаю длинный хвост из синих перьев. Странно гламурный – словно фалды фрака.

Я очарована.

Другая ростре не делает замечаний по уборке, слишком занята собственными заданиями, чтобы глазеть на меня.

И вскоре они делят пищу.

– Птичий корм, – говорит одна из них, пренебрежительно глядя на пирожок в руке.

– Лучше бы нам поесть внизу, по-настоящему, – замечает Джик.

На неё тут же шикает старший член команды – зарянка:

– Ты хочешь неприятностей? Это наш корабль, и нам очень повезло. Не у всех есть такая свобода, как у тебя. Твоё место гарантировано, но что станет с нами, когда она всё сделает? Ты думала об этом?

Зарянка с подозрением смотрит на меня и уходит.

– Что это было? – спрашиваю я Джик.

Та пожимает плечами:

– Магонийцы не могут спускаться на землю и собрать овёс. Им нужны мы, чтобы тащить корабли, собирать сетью урожай и помогать на борту. Я такая же часть «Аннапенни», как шкив и парус. И меня также легко заменить.

Я возражаю:

– Неправда. Ты только что сказала, что родилась на борту.

Джик кивает:

– Да, и я выполняла все обязанности на корабле: от вязанья узлов на сетях до плетения косичек. – Она замолкает. – Капитанская дочь, не знаю, понимаешь ли ты, но особой уверенности не внушаешь. Ты такая неумеха.

Она хмыкает и красноречиво смотрит на грязь, которую я так и не смогла отскрести с фигуры.

Я хохочу. Смех вырывается громким саркастичным лаем.

– Я знаю лишь… как языком чесать. Не тянет на что-то из ряда вон?

– Возможно. – Джик смотрит на меня секунду. – Но ты не хуже всех. – Она кивает на вновь показавшегося Дэя, который взлетает на верх мышепаруса, хватает верёвку и тянет, разворачивая крыло летучей мыши.

– Что это за новое задание? – шёпотом спрашиваю я Дэя, когда он подходит ко мне.