Терри Гудкайнд - Разлученные души

Мать-Исповедница хотела поскорее оказаться в безопасности, чтобы одаренные вернули Ричарда в сознание, понимая, какое жуткое чувство одиночества сейчас испытывает ее муж. Чем дольше длилась тьма, тем хуже и опасней она становилась. Кэлен страстно желала, чтобы Зедд с Никки помогли Ричарду, но Шан-так сейчас важнее всего.

Пока Никки сражалась с полулюдьми, Ирэна с Самантой взяли на себя обязанность запускать вперед небольшие огненные шары, освещая путь по ущелью. Сверху сбегали струйки воды, во многих местах собираясь в текущие по камням каскады. Вода брызгала и капала на людей, ухудшая и так сложную из-за страха перед монстрами дорогу.

Внезапно Кэлен осознала, что кроме плывущих впереди огоньков темноту больше не рассеивали отражения огня волшебника от возвышающихся каменных стен. Не слышала она и взрывов силы Никки. Вскоре с Матерью-Исповедницей поравнялась Саманта.

— Как магистр Рал? — спросила юная колдунья.

Кэлен положила руку на спину Ричарда.

— Еще дышит. Но большего я сказать не смогу.

— А я смогу, — ответила Саманта, прижав ладошку к его лицу. — Мне знакомы ощущения от того яда, что находится в вас. Наверняка я смогу определить, есть ли изменения.

Вскоре она с неохотой отняла руку.

— Ну? — спросила Кэлен, когда девушка ничего не произнесла.

Та подняла темные глаза.

— Сожалею, Мать-Исповедница, но я не ощущала ничего хуже.

Впервые у Кэлен появилось чувство — настоящее, полностью осознанное чувство, — что Ричард умирает. Он ускользал, и она ничего не могла сделать. Несмотря на все старания, она по-прежнему представляла мужа умирающим и задумалась, каким пустым станет без него мир.

Кэлен сглотнула, крепче сжимая меч.

Услышав отдаленный крик пересмешника, она узнала в нем сигнал солдат Первой Когорты. Огонь волшебника убил всех, кого мог, а значит, оставшиеся Шан-так, с которыми столкнутся люди, владеют оккультной магией — магией, о которой ни Кэлен, ни остальные ничего не знали. Нигде не говорилось, на что способны эти монстры, но Мать-Исповедница понимала, что те умеют воскрешать мертвых. И одно это уже создавало серьезную проблему.

Силы силами, но полулюди все равно истекут кровью. Это уже дело солдат — быть сталью против стали, чтобы защитить себя. Защитить магистра Рала. Настало время положить конец угрозе.

Кэлен посмотрела на Саманту.

— Возьми поводья.

— Что?

— Бери поводья. У нас мало людей, и каждый меч на счету. — Мать-Исповедница подняла Меч Истины острием вверх, ощущая, как сила клинка грохочет в ней. — Я помогу солдатам, а ты веди лошадь.

— Я поняла. — В глазах Саманты отчетливо виднелся страх.

Кэлен заметила Никки, прокладывающую путь сквозь воинов. Прекрасное лицо колдуньи застыло в грозной решимости.

— Идем, — произнесла она. — Пора их прикончить.

На этот раз Кэлен обогнала Никки, беря инициативу на себя.

Настало время древнему оружию почувствовать столько крови Шан-так, сколько оно желало.

Кэлен и Меч Истины готовы к бою.

Глава 24

Вскоре они встретили солдат и сбавили темп, немного отстав, чтобы создать зазор, если защищавшим Ричарда людям придется хватать его и спасаться бегством. Воины пытались дать преимущество другим, если разразится жестокая битва. Когда Кэлен c Никки протиснулись между направляющимися вниз по ущелью мужчинами, колдунья выпустила вперед небольшую искорку пламени, света которого хватало на освещение пути. Однако огонь показал лишь небольшое пространство.

Мать-Исповедница знала, что они опередили Шан-так и добились незначительного преимущества, но сейчас солдаты возвращались, чтобы оградить Ричарда, уменьшая расстояние между собой и монстрами. Кэлен понятия не имела, сколько нужно пройти, прежде чем покажется враг.

Когда Никки наконец-то сотворила огонь побольше, медленно плывущий над их головами, и пламя осветило всю местность вдали, у Кэлен в жилах застыла кровь.

— Добрые духи, — прошептала она.

За темными фигурами их собственных солдат, одетых в кольчугу и кожаные доспехи, все ущелье казалось бесконечным морем белых ползущих вверх по расщелине тел. Их было столь много, что Кэлен даже не видела хвост этой змеи.

Предполагалось, что, когда Шан-так войдут в ущелье, сержант Ремкин перекроет им путь к отступлению. Его люди должны стать молотом, который раздавит монстров на наковальне воинов Фистера. Но Кэлен не видела конца Шан-так и не знала, получилось ли у Ремкина захлопнуть ловушку.

Врагов было гораздо больше, чем она предполагала. Мать-Исповедница надеялась, что многие монстры падут под огнем волшебника и заклятиями Никки, но, если и так, полулюдей, готовых выполнить свою задачу, еще предостаточно.

Раньше — в лагере — Кэлен не могла узнать, сколько Шан-так рассеяно по лесу, помня лишь их постоянное наступление, но теперь осознала, что люди видели совсем малую часть. Она и не догадывалась, как много Шан-так скрывалось среди деревьев.

И не думала, что командующий Фистер или его подчиненные ожидали увидеть такое полчище врагов. Люди смотрели сейчас не просто на ловцов душ, а на целую армию. Сулакан с Ханнисом Арком, судя по всему, послали столько монстров, чтобы гарантировать себе победу.

И Кэлен узнала кое-что важное о врагах: они не ведут себя безрассудно, тщательно планируют и затем используют испепеляющую, грубую силу для достижения задуманного. Никаких тонкостей, они подавляют противников силой, способной раздавить любое сопротивление.

Насколько это открытие приводило в уныние, настолько было и важным. Теперь она не станет недооценивать врагов раньше времени.

В голове Кэлен всплыли слова пленника — у Сулакана есть темные духи, ждущие ее и Ричарда за границей мира мертвых. Император — не тот, кому достаточно простой смерти противников.

Теперь Кэлен осознала, что они схватили пленника не случайно. Сулакан хотел, чтобы мужчину поймали, хотел передать сообщение. Повелитель мертвых желал, чтобы Ричард с Кэлен знали — смерть станет не окончанием, а началом вечных страданий.

Она с мужем не найдет в смерти ни мира, ни вечного покоя.

Задвинув тревожные мысли подальше и сосредоточившись на насущной задаче, Кэлен четко осознала, что на них совершенно точно будет работать одна вещь — узость ущелья. В таком пространстве Шан-так не смогут расползтись и подавить противников численным превосходством, а сосредоточат атаку только в одной точке.

Узость прохода позволяла небольшому количеству солдат Первой Когорты полностью перекрыть ущелье. А значит, на линии боя свежие солдаты смогут регулярно сменять уставших. Яростно сражающиеся войны будут получать передышку, а полные сил — сражаться, стараясь во что бы то ни стало порубить врагов на кусочки. Постоянно меняясь, люди смогут сражаться дольше и с незатухающей смертельной жестокостью.