Терри Гудкайнд - Разлученные души

Старик, казалось, пребывал в безмятежном спокойствии, пока ждал возможности освободить сдерживаемый катаклизм, покоившийся в хладнокровных руках.

Кэлен знала это состояние. Перед использованием власти исповедницы она тоже становилась совершенно спокойной. Все эмоции казались чуждыми в тот незапятнанный момент, когда она одна контролировала столь древнюю силу.

Огонь волшебника уже стал легендарным для многих людей. Его так редко видели, что большинство отказывалось в него верить, считая мифом, пережитком прошедших времен. Те же, кто верил в реальность древнего оружия — особенно редкие свидетели, — испытывали огромный страх. Многие из них видели огонь волшебника за миг до смерти.

Кэлен неоднократно наблюдала за использующим древнюю силу Зеддом. Та необходима во время войны — один из редких случаев, когда применение столь яростного разрушения оправдано.

Волшебники, с которыми выросла Кэлен, за всю свою жизнь ни разу не создали и не освободили эту опустошительную силу. Возможно, многие из них даже не знали, как ее вызвать.

Но Зедд знал.

Кэлен раньше не видела его таким спокойным. Еще никогда Зедд не держал огонь столь близко, словно необычайно красивое сокровище. Зрелище было прекрасным. И пугающе изысканным.

Обычно он выпускал это редкое явление почти сразу после создания. Но сейчас Зедд удерживал огонь волшебника, словно знакомя с миром, в котором тот недавно родился, позволяя набраться сил. Завитки пламени казались ярче, чем Кэлен когда-либо видела.

Зедд использовал огонь волшебника лишь в самых безвыходных ситуациях, спасая жизни. А сейчас он спасал не только их, но и самого магистра Рала, своего внука.

Зная, что должно произойти, Кэлен оторвала лоскут от туники и набросила на глаза лошади, чтобы та вела себя спокойно. Боевые кони привычны к сражениям, взрывам и пламени, но Мать-Исповедница подозревала, что ее лошадь не такая.

Осознав, что сопротивления больше нет, Шан-так бросились в погоню из дальнего конца лагеря, где еще недавно находилась оборонительная линия, и, подобно прорвавшему дамбу потоку, наводнили открытый уступ. Между ними и добычей, которую монстры жаждали получить, оставалась открытая местность, которую необходимо преодолеть.

Когда последние солдаты Первой Когорты промчались мимо старого волшебника, Зедд вскинул руки. Плотный сгусток энергии в одно мгновение увеличился и с ревом устремился вдаль.

Открытая местность уступа у подножия скалы, высокие ели и сосны окружающего леса вспыхнули от ослепительно-яркого желто-оранжевого пламени. Ночь сменилась днем.

Вращающееся адское пламя пронеслось по покинутому лагерю, издавая зловещий и пугающий своей пронзительностью звук. Он был настолько оглушительным, что Шан-так застыли в нерешительности, пригнулись, сжимаясь и закрывая уши. Огонь волшебника всегда издавал рев, но на сей раз звук вызывал боль.

Вращающаяся сфера жидкого пламени пронеслась над гранитным уступом, где лежали тела сотен мертвых Шан-так. Пламя осветило всю кровавую сцену, озарив белые тела мертвецов и сделав их очертания настолько четкими, что те выглядели сверхъестественно, словно кладбище умерших духов.

Кэлен заметила солдат Первой Когорты, валяющихся среди Шан-так. Им уже нельзя помочь. По крайней мере, до их тел сначала доберутся огненные потоки и превратят в пепел, а не кровожадные полулюди. Мертвым уже все равно, но не Кэлен. Ей казалось, что лучше навсегда исчезнуть с лица земли, чем попасть в зубы этих жутких монстров.

Огонь волшебника ударил в землю с такой оглушительной силой, что задрожали деревья. Сосновые иглы осыпались и вспыхивали, превращаясь в огненный дождь. После удара плотный ослепительный шар из жидкого пламени взорвался, выплеснув пылающую лаву на землю. Подобно невиданной огромной волне, она поглотила наступающую орду Шан-так. Буквально подняв многих в воздух, словно обломки, она унесла их прочь, сжигая тела.

Огонь волшебника горел с невиданной силой. Он был липким, и, если на что-нибудь попадал, сбить и даже потушить его было невозможно. Пламя продолжало гореть, пока само не теряло силу. Всего одна капля, попавшая на ногу, могла прожечь до кости. Сказать, что это мучительно больно — ничего не сказать об ужасе, который испытывал человек. Даже те, на кого попадала одна искра, были обречены.

Кэлен видела солдат, которым на руку или плечо попадало пламя. Одни самостоятельно отрубали конечность, не позволяя огню волшебника распространиться по всему телу. Другие, обезумев, пытались сбить его, тем самым распространяя пламя.

Кэлен увидела в ослепительно-ярком свете взрывающегося моря огня силуэты Шан-так, за мгновение превращающиеся в обгоревшие скелеты, которые вскоре обращались в ничто.

Убегающие монстры старались не оборачиваться из-за яркого пламени, которое вынуждало даже Кэлен с остальными людьми отворачиваться и прищуриваться, чтобы защитить глаза от болезненной яркости. Казалось, исходивший от света жар может воспламенить ее волосы и расплавить кожу.

Близость огня все сильнее пугала лошадь, на которой лежал Ричард. Мать-Исповедница крепко держала поводья, не позволяя животине сорваться с места и радуясь, что додумалась закрыть ей глаза.

Кэлен понятия не имела, скольких Шан-так поглотило море огня и многие ли монстры спаслись, хотя даже представить сложно, что кто-нибудь уцелел. Понимая, что посреди бушующего пламени беспокоиться об этом не время, она потянула Зедда за рукав и сказала:

— Пойдем.

Его глаза казались пустыми. Волшебник потратил много сил на создание пламени и хотел убедиться, что сделал все возможное. Все, на что способен для защиты людей и своего внука, до сих пор не пришедшего в себя.

Старик моргнул.

— Что?

— Ты постарался на славу, Зедд, и дал нам шанс. — Кэлен вновь потянула его за рукав. — Нужно идти.

Волшебник выглядел обессиленным, но не отставал от Кэлен, направившей лошадь в ущелье. Животное с радостью подчинилось, желая убраться подальше от горящего кошмара. Кэлен знала, что огонь волшебника будет пылать еще некоторое время, захватывая в смертельную ловушку новых жертв. Тем, на кого попадет даже небольшая капля, потребуются месяцы, прежде чем они поправятся, если вообще поправятся. Многие из обгоревших умрут через нескольких часов или дней, остальные, находившиеся слишком близко и вдохнувшие ядовитые испарения, вскоре погибнут от удушья.

Никки догнала Кэлен, когда та завела лошадь в темное ущелье.

— Никогда еще не видела, чтобы он проделывал такое, — прошептала колдунья. — Думаю, он вложил в огонь все, что мог, пытаясь остановить даже тех, кто обладает оккультными силами.