Осажденные камнем - Терри Гудкайнд
Ава и Рува тщательно обыскали то место, где стояли колдунья и волшебник. Женщины ползали, осматривая половики, дверные косяки и прочие места, к которым прикасались посетители. Утрос не спрашивал, зачем им это, но они явно что-то искали.
Ава провела пальцами по грубому дереву дверной коробки, щурясь в свете жаровен. Затем с торжествующим криком продемонстрировала золотистый волос, зацепившийся за щепку, и вытащила его. С восторженными лицами, полными предвкушения, колдуньи рассматривали тонкий волос, который, очевидно, принадлежал Никки.
— Теперь у нас есть то, что нужно. — Глаза Рувы засияли.
— Никки может быть сильной противницей, наделенной великой магией, — сказала Ава. — Но она дура, раз оставила нам такое оружие. Мы с сестрой никогда не допустим такой чудовищной ошибки.
Держа волос, Рува поднесла его ближе к жаровне, так что красноватый свет заискрился по всей его длине. Волос казался изящным и эфемерным, словно паутина. Она свесила его над тлеющими углями, и сестра, жадно вглядываясь, наклонилась ближе. Утрос чувствовал растущую между ними магию. Несмотря на отсутствие у него самого дара, он уже видел, что вытворяли близняшки. Они не подведут его.
Ава подняла волосок повыше:
— Нужны день или два на приготовления, но с этим единственным золотым волосом мы можем сотворить великую магию. И Никки будет нашей целью.
Глава 16
Теперь Натан понимал, что древний полководец ни за что не откажется от осады. Он увидел в глазах легендарного командира решимость и отказ отступить. Для Утроса все было потеряно, оставалась лишь осада.
Ильдакар закрыл ворота и вновь их запечатал, и теперь совет несколько дней будет обсуждать доклад Никки и Натана. В глубине души волшебник знал, что городу нужны другие способы дать отпор. В прямом столкновении одолеть гигантскую армию невозможно.
— Нужно найти выход из этой осады, моя дорогая, — сказал он Эльзе, когда на следующий день они отправились на прогулку. — Учитывая легендарную славу Ильдакара, я уверен, что одаренные смогут придумать неожиданный ход с магией. Может, и не очередное заклинание окаменения, но наверняка они что-либо предложат.
— О, непременно.
Эльза была привлекательной женщиной с гладкой кожей, но лицо было широковатым и не слишком утонченным. В теплых карих глазах светились ум и чувство юмора, а также терпение. Она определенно была терпелива с Натаном, особенно в то время, когда он не мог использовать дар. Она помогала ему восстановиться после того, как повелитель плоти Андре заменил ущербное сердце Натана сердцем умирающего главного укротителя Айвена. Натан почувствовал покалывание в груди, шрам пронзила боль. Тук-тук. Тук-тук. Но новое сердце было сильным, дар вернулся к Натану. Он снова был волшебником.
— Когда Утрос и его армия пришли в первый раз, волшебники экспериментировали со многими разновидностями магии, — сказала Эльза. — Они не боялись последствий и возможных побочных эффектов. Они хотели защитить Ильдакар любой ценой.
Натан и Эльза шли по краю обрыва над рекой. По неровной поверхности отвесной скалы спускалась череда платформ и переходов, ведущих в туннели для доставки в город продовольствия с реки.
Колдунья указала на сеть болот на юге вниз по течению:
— Смотри, древние волшебники затопили речную долину и превратили ее в смертельные топи.
На Эльзе было пурпурное шелковое платье, скорее удобное, чем роскошное. Даже будучи членом палаты, она вовсе не желала роскоши и пышности, соответствующих положению. Она всегда была внимательна к людям и старалась укрепить общество Ильдакара, заботясь о других. Эльза хорошо обращалась со своими рабами. Она даже приобрела лишних слуг, в которых на самом деле не нуждалась, просто чтобы уберечь их от тренировочных ям или тяжелой работы.
После восстания Зерцалоликого Эльза поговорила со своими рабами, которых взбудоражило настроение толпы, пронесшейся по Ильдакару. Той ночью Эльза сама испачкалась в пыли, пепле и крови, сражаясь бок о бок с Натаном и Никки против жестокой властительницы Торы. Она объявила слугам, что они вольны идти куда пожелают, но она надеется, что они останутся в своем доме. И большинство осталось.
— Можно ли использовать твою магию переноса для обороны города? — спросил Натан, знавший о даре Эльзы. — Или для атаки на Утроса?
— Это всегда возможно. — Она погладила подбородок, неосознанно подражая привычке волшебника. Он нашел это милым. — Я могла бы нанести закрепляющую руну в Ильдакаре, но второй символ должен быть на цели, чтобы сработала магия переноса. Например, могу начертать руну рядом с ревущим огнем в моем особняке, а затем переместить жар и воспламенить Утроса. — Она помолчала. — Но кто-то должен изобразить соответствующую руну на его груди, и я не думаю, что он будет стоять на месте.
— Да уж, вряд ли. И все же давай использовать воображение. Нужно мыслить шире. Может, есть что-то еще.
Они наблюдали за прибывшей с верховьев реки баржей, груженой ящиками, бочонками и мешками — припасами, которые понадобятся из-за осады. Рабочие спускались к барже у дока по мосткам и шатким платформам. Трудяги, разгружавшие груз у подножия утеса, казались крошечными. Они напрягались, натягивая канаты и вращая рукояти воротов, чтобы поднять тяжелые клети на платформы и к туннелям.
— Мы отправим весть вверх и вниз по реке, — сказала Эльза. — Ильдакару нужны все припасы, которые могут предоставить деревни, и мы за это дорого заплатим.
— Осажденный город может довольно долго продержаться, — сказал Натан. — Все эти столетия под саваном вы были самодостаточны.
— Но, как ты сказал, основы магии изменились. Заклинание окаменения исчезло. Ричард Рал инициировал перемещение звезд, и последствия только начинают сказываться на всем мире.
Новое сердце Натана вздрогнуло, словно в ответ на это.
— По крайней мере, брешь в завесе подземного мира запечатана, и больше не нужно беспокоиться о Владетеле или армии нежити.
— У нас хватает врагов и в реальном мире, — заметила
