Павел Мороз - Восхождение пламени

Тяжёлый, давящий взгляд серо-голубых глаз, от которого немногих смельчаков, вознамерившихся согнать парня из-за стола, мгновенно бросало в пот и они могли лишь лепетать нечто невнятное, внешность чистокровного благородного, чудовищно дорогой меч… связываться с таким типом не хотелось. Но хозяин уже исходил пеной. Решившись, вышибала собрался с духом и направился к опасному гостю… в этот момент произошло чудо. Молодой аристократ радостно встрепенулся, мрачно улыбнулся и, вскочив на ноги, быстрым шагом вышел на улицу.

Грук облегчённо выдохнул, твёрдо намереваясь напиться до поросячьего визга. Судя по шумному вздоху, пронёсшемуся по залу, ему будет легко найти себе компанию. И пусть хозяин идёт к демонам!

Ждать Иглеаса пришлось долго, очень долго, но мне торопиться было некуда. Зато это время я провёл с пользой. Действительно, по здравому размышлению, лучшего места для отработки одного интереснейшего приёма и не найти…

Эмпатия. Способность, сопутствующая магическому Дару, побочный эффект от взаимопроникновения души человека и души Мира (что и является, собственно, сутью Дара магии). И конечно, также как и Дар, она различается по силе: способности к эмпатии у разных людей различны и имеют прямо пропорциональную зависимость от силы Дара, но дальше пути двух способностей расходятся. Не имеет значения, насколько сильно маг путём тренировок развил своё энергетическое ядро — эмпатические способности у него всё равно останутся на уровне пробуждения Дара… Если их также не развивать.

Вот развитием этой чрезвычайно полезной способности я занялся. Ещё во время учёбы я научился контролировать проникновение эмоций в меня извне, устанавливая своеобразный эмоциональный барьер, научился по собственному желанию сканировать окружающее пространство и отделять эмоции разумных существ от эмоций животных, попутно даже определяя местонахождение объекта. Это было неплохо, очень полезные навыки, но всё же один пробел в моём образовании был. И очень серьёзный — эмпатия позволяла не только принимать чужие эмоции, но и транслировать свои, причём не обязательно настоящие, а это прямой путь к управлению людьми.

Я сосредоточился и начал экспериментировать.

За точку отсчёта я принял ощущения, испытанные во время первого нападения банды Кнута. Помнится, тогда я удивился реакции бандитов на мой взгляд. Что ж, попробуем повторить эффект…

Приблизительно в половине первого ночи Иглеас, в сопровождении двух телохранителей, наконец-то прошёл возле облюбованного мной окна. Времени терять было нельзя. С некоторым сожалением я прервал трансляцию эмоций. Впрочем, эксперимент можно назвать удачным и, хотя настраиваться на нужное состояние пришлось почти два часа, я мог гордиться своими достижениями. Пусть криво и косо, но у меня получилось создать «тяжёлый взгляд», умение, доступное только сильнейшим из магов. Не ниже Мастера магии.

Троицу своих будущих жертв я догнал возле самого дома, как раз в тот момент, когда Иглеас деактивировал рунный замок на воротах. Толстый стальной лист с тихим хрустом разделился на две части, впуская хозяина внутрь, а вместе с ним и меня… Телохранители среагировали на появление чужака слишком поздно: воин, стоявший ближе ко мне, возле самых ворот, успел только схватиться за меч, когда мой нож воткнулся ему под подбородок, не позволяя закричать и отправляя в госте к демонам. Второй телохранитель не намного пережил своего товарища, выронив меч и схватившись руками за торчащий из глазницы нож он, гремя доспехами, плашмя рухнул наземь. С поразившим меня самого равнодушием я переступил через труп. Если у меня и были угрызения совести по поводу убийства двух незнакомых человек, то где-то очень глубоко. Возможно, потом я и буду мучиться, но явно не сейчас.

— К-к-тто т-ты т-так-кой?! — взвизгнул Иглеас, дрожа всем телом и выпучив от страха глаза. Попыток убежать он даже не предпринимал… похвально.

— Как? Ты меня не знаешь? — делано удивился я.

— Н-нет, я впервые тебя вижу!

— Однако это не помешало тебе убить моего отца и изуродовать сестру!!! — бешено заорал я, швыряя под ноги поганому уроду небольшой фаербол.

— А! А-а-а! — Иглеас в ужасе отскочил на два метра назад. — Но это не я! Мне приказали просто провести друзей графа. Я даже не знал, что так будет! Что я мог сделать?!

— Что ты мог сделать?! Почему вы все думаете, будто это вас оправдывает?!! Ты! Тварь! Сейчас ты назовёшь мне имена всех, кто принимал участие в нападении… или, клянусь, я сожгу тебя живьём!

— Но я никого не знаю!

— Этого не может быть! — прорычал я. — Они должны были как-то друг к другу обращаться… Вспоминай!

— Хорошо, я попробую вспомнить, только не убивайте меня, пожалуйста!

— Вспоминай, — с напором произнёс я. — И побыстрее, моё терпение не безгранично.

— Да-да, господин, я вспомню… — а вот, судя по разнёсшемуся вокруг запаху мочи, с угрозами я переборщил. Блин! — Самого главного, молодого аристократа, звали граф фор Мерула, я сам слышал, как он представлялся, — что ж, в этом я и не сомневался, но всё же…

— Что он предложил твоему хозяину за… услугу? Кто ещё из фор Цвейхе был в курсе дела?

— Кроме графа о договоре знал только его старший сын Эрлих, младший служит в королевской гвардии и дома почти не бывает, — и зачастил, видя моё нетерпение. — Граф фор Мерула предложил моему господину… помочь в устройстве Эрлиха при дворе, как вам известно, отец графа фор Мерула имеет большое влияние.

— Известно, — что ж, мой чёрный список пополнился кроме Антониса, также его отцом и графом Цвейхе, вместе со старшим сыном. — Продолжай. Расскажи о сопровождавших вас людях.

— Но я не знаю никого… нет! Не надо, я расскажу! — я разрушил структуру фаербола, развеивая его искрами в воздухе. — Вместе с молодым графом прибыло шестеро: четыре воина в цветах герцога, их имён я не знаю, со странными жёлтыми глазами, и ещё двое — маг не из наших… огненный маг, — бросил опасливый взгляд на мою руку приказчик. — Лет сорока на вид, толстоват, лицо круглое. Граф называл его Сол. А второй — мечник… странный, высокого роста, жилистый, смуглый, с двумя кривыми мечами за спиной и волосами, заплетёнными в мелкие косицы.

— Сколько косиц? Что в них было вплетено?! — меня посетило неприятное предчувствие, если я правильно помнил один из рассказов учителя, то…

— Много косиц, не меньше дюжины, — Иглеас в раздумье наморщил лоб. — Вплетено… на конце каждой косицы коготь какого-то зверя.

— Как коготь скреплён с волосами? Вспоминай!

— Серебряными нитями, — в недоумении промямлил приказчик. Действительно, непосвящённому ни о чём не говорят эти, казалось бы, мелочи. Но я-то непосвящённым не был, Ронгар просветил.