Роберт Джордан - Нож сновидений

«Думаю, это так зелье повлияло на ее чувства», – с мрачным видом ответила Кэтрин, покосившись на Эгвейн. – «Кажется, она не понимает, во что вляпалась». – Барасин, по-прежнему, удерживая Эгвейн за руку, сильно ее толкнула, однако закачалась, и ей пришлось восстанавливать равновесие, стараясь сохранить невозмутимость на лице, не обращая внимания на яростные взгляды женщины повыше.

«Шок», – кивнув, сказала пухленькая Красная. В голосе не было сочувствия, но после Кэтрин, этого было уже достаточно. – «Мне приходилось видеть такое раньше».

«Как дела в Северной гавани, Милэйр?» – спросила Барасин.

«Похоже, нам далеко до вас. Если визжать как поросята, прищемленные воротами, как вопили двое наших, то я боялась, что мы вспугнем тех, кого собирались ловить. Хорошо, что среди нас нашлось хотя бы двое, кто смог договориться друг с другом. В результате, весь наш улов – это один дичок, который успел к тому моменту превратить половину цепи в квейндияр. Мы мчались назад, чуть не загнав лошадей, словно… ну, в общем, словно нам достался такой же приз, как и вам. Но Заника настояла. Она даже заставила своего Стража сменить на козлах возницу».

«Дичок», – высокомерно сказала Кэтрин.

«Только половину цепи?» – облегченно выдохнула Баразин. – «Значит, Северная гавань свободна».

Брови Мелэйр снова поднялись от удивления, уловив подтекст. – «Утром увидим», – медленно сказала она, – «когда они опустят половину, оставшуюся железной. Вторая половина затвердела как… ну, в общем, как кусок квейндияра. Лично я сомневаюсь, что там сможет пройти что-то крупное». – Она покачала головой с озадаченным видом. – «Было еще кое-что странное. И даже больше, чем просто странное. Сначала, мы не смогли обнаружить дичка. Мы даже не почувствовали, как она направляла. Вокруг не было свечения Силы, и нам не были видны потоки. Просто цепь начала белеть. Если бы Страж Аребисы не заметил лодку, то ей, возможно, удалось бы закончить и удрать».

«Умненькая Лиане», – пробормотала Эгвейн. Она помассировала глаза. Лиане подготовилась заранее, до появления в гавани инвертировала все потоки и замаскировала свою способность направлять. Если бы она оказалась столь же догадлива, то, возможно, вышла бы сухой из воды. Все мы крепки задним умом.

«Да, именно так она назвалась», – нахмурившись, сказала Милэйр. Брови женщины, похожие на черных гусениц, были очень выразительны. – «Лиане Шариф. Из Зеленой Айя. Подряд две не очень умных лжи. Дисала уже высекла ее с ног до головы, но она знай твердит свое. Я вышла перевести дыхание. Никогда не любила порку, даже за такие проступки. Ты знаешь, что это за трюк, дитя? Как можно скрыть потоки?»

О, Свет! Они приняли Лиане за дичка, выдающего себя за Айз Седай. – «Она говорит правду. Из-за усмирения она лишилась нестареющего лица, и поэтому, она кажется моложе. Ее исцелила Найнив ал’Мира, и после этого она больше не Голубая Сестра. Она выбрала новую Айя. Задавайте вопросы ей. Только Лиане Шариф знает на них ответы…» – Ее речь прервалась, так как в ее рту появился кляп из Воздуха, заставив челюсти широко раздвинуться почти до треска.

«Мы не хотим слушать подобную ерунду», – прорычала Кэтрин.

Однако, Милэйр смотрела Эгвейн прямо в глаза. – «Звучит бессмысленно, что и говорить», – сказала она после паузы, – «но думаю, что не помешает задать еще несколько вопросов кроме „как тебя зовут?“ В худшем случае, будет не скучно от ее однообразных ответов. Не прихватить ее вниз в камеру, Кэтрин? Я не могу оставлять Дисалу со второй надолго. Она презирает дичков, и просто ненавидит женщин, которые выдают себя за бывших Айз Седай».

«Она направляется не в камеру. Пока», – ответила Кэтрин. – «Элайда желает, чтобы мы отвели ее к Сильвиане».

«Ладно, рано или поздно я узнаю этот трюк от одной девицы или от другой». – Поправив шаль, Милэйр глубоко вздохнула и снова отправилась вниз по лестнице, как женщина, у которой впереди была нелегкая работа, которую ей совсем не хотелось выполнять. По крайней мере, теперь у Эгвейн появилась надежда за судьбу Лиане. Лиане стала «второй», а не «дичком».

Кэтрин быстро пошла вниз по коридору в полной тишине, а Барасин подтолкнула Эгвейн вслед за второй Красной, бормоча себе под нос о том, как глупо думать, что Сестра сможет чему-нибудь научиться у дичка или завравшейся выскочки Принятой. Сохранять остатки достоинства было тяжело, если сказать невозможно, когда тебя постоянно пихают в спину за длинноногой женщиной, а у вас разинут рот словно тот коридор, и по подбородку стекают слюни, но она держалась как могла. Если говорить на чистоту, она даже не думала об этом. Милэйр дала ей много пищи для ума. Милэйр упомянула сестер в карете. Это вряд ли могло означать то, на что было похоже, но если это так, то…

Скоро синие, чередующиеся с белыми, плитки пола поменялись на красные и зеленые. Они приблизились к простой деревянной двери между двумя гобеленами, изображавшими деревья в цвету, на которых сидели птицы с большими крючковатыми клювами, такие яркие, что казалось маловероятно, чтобы такие встречались в природе. Дверь была простой, но ярко отполированной и известной каждой Принятой в Башне. Кэтрин постучалась в дверь с некоторой робостью, а когда ей ответил изнутри сильный голос: «Войдите», она громко вздохнула и толкнула дверь. Это из-за плохих воспоминаний о былых посещениях этого кабинета Послушницей и Принятой, или это находившаяся внутри женщина заставляла ее нервничать?

Кабинет Наставницы Послушниц был точно таким, каким его помнила Эгвейн – маленькая, облицованная темными панелями, комната с простой, функциональной обстановкой. Узкий стол у двери был покрыт легкой резьбой со своеобразным узором, и на раме зеркала, висевшего на одной из стен, немного позолоты, и больше никаких украшений. Светильник на стене и пара ламп на письменном столе были абсолютно простыми, хотя и были сделаны наборными из шести разных материалов. Женщину, которая занимала этот пост, обычно меняли с каждой новой Амерлин, но Эгвейн была готова держать пари, что женщина, входившая в эту комнату Послушницей двести лет назад, и сегодня найдет все знакомым и на прежних местах.

Когда они вошли, то застали новую Наставницу Послушниц – по крайней мере, тут в Башне – на ногах. Это была коренастая женщина ростом почти с Барасин, с аккуратно уложенными в прическу темными волосами, с квадратным, решительным подбородком. С первого взгляда на Сильвиану Брихон было понятно, что она не выносит никаких глупостей. Она была Красной Сестрой. Ее юбки угольно-черного цвета пересекали вставки красной ткани, однако ее шаль лежала сложенной на спинке стула за письменным столом. Ее большие глаза выглядели встревожено. Казалось, с одного взгляда она проникла в самую суть Эгвейн, словно эта женщина не только узнала каждую мысль в ее голове, но даже то, о чем она еще только подумает завтра.