Людмила Астахова - Теперь или никогда

– Ты прямо как мой пращур Эйккен Янэмарэйн – все бурчишь и бурчишь. А ведь он ролфи был, с такими, как ты, сражался не на жизнь, а на смерть.

– Заразился через его знаменитых карасей, – весело огрызнулся Джэйфф и жалобно попросил: – Ну сними ты хотя бы чепец, мы уже почти дома.

Ни за что не поверишь, что этот ядовитоязыкий аспид, время от времени изображающий из себя то ли шута, то ли мальчишку, помнит еще Джезим до завоевания его Удэйном эрн-Кармэлом. Рот до ушей – никогда не закрывается, глаз хитрющий все подмечает, а уж какой длины язык.

– Джэйфф, а ты разве не скучаешь по Грэйн?

Бывший рилиндар перестал ухмыляться:

– Если снимешь чепец – скажу.

Джона безропотно сняла головной убор.

– Скучать – это роскошь для шуриа, малышка. Я буду долго-долго растягивать это удовольствие.

И не возразишь ничего. Неизвестно, зачем Грэйн вызвали в Эйнсли, что от нее хочет этот бешеный пес – Конри, да и рассчитывать на то, что вернется Аластар и расскажет подробности, нечего. Потому что не вернется. У него и так времени осталось мало, нужно как можно скорее возвращаться в Эскизар к соратникам-заговорщикам. Какой же мятеж без вождя?

В целом же Джона с большим трудом представляла себя в Амалере. Греть постель мятежного князя в промежутках между битвами? Увольте. Тихонько жить в «Гнезде Эсков» и воспитывать Аластаровых взрослых дочек? Спасибо огромное, но – нет.

Шуриа редко загадывают далеко в будущее, Проклятие не располагает к подобным гаданиям, но если все пойдет более-менее гладко, то к зиме Джона хотела бы забрать детей назад. Шанта – суровое место для зимовья, зато никто из недругов не рискнет пробиться на остров сквозь зимние шторма и яростные бури.

– Ш-ш-ш-ш… тиш-ш-ше! – прошипел Джэйфф и скомандовал: – Быстро в кусты!

Они шмыгнули в заросли снежноягодника и там затаились, словно две змеи под камнем. Рилиндар приложил палец к губам, призывая к молчанию. Ждать объяснений пришлось совсем недолго. По склону, не особо даже хоронясь, спускались трое мужчин. Все при оружии, в темной одежде – армейских штанах и куртках без знаков различия.

«В Лирнию идут, – знаками показал Элир и добавил: – Чужие».

– Зайдем с западной стороны, там лесок погуще, – с отчетливым синтафским акцентом сказал один из чужаков – пепельноволосый диллайн. – До вечера сориентируемся, чтобы к приходу «Мыши» все было уже сделано.

– Которого возьмем? – спросил другой – полукровка с грязным бурым платком на шее.

– Старшего. Сказали – он на папашу похож сильно. Только я тебя прошу…

Ветер отнес его слова, так что Джона не узнала о смысле просьбы. Пока более чуткий Джэйфф не перевел:

– Он сказал: «Сделай так, чтобы баба не заорала и малец не проснулся». Сдается мне, у тебя гости, малышка. Привет от Эсмонд-Круга, а?

Женщина едва дыхание перевела. Ведь Аластар мог опоздать.

– У твоего угрюмого сыча чутье прямо-таки волчье, – оценил Элир силу интуиции диллайнского князя. – Эк он вовремя сообразил.

– Что делать будем?

Бывший рилиндар пожал плечами.

– Ничего. Ты поработаешь приманкой, а я позабочусь о наших новых «друзьях».

– Главное, чтобы Шайя под пулю не попала.

– Не учи ученого, малышка.

Все-то у Джэйффа Элира просто, все с шуточками и прибауточками. А смешного мало.

– А я знаю, что не смешно, – словно прочитав мысли, сказал он. – А ты знаешь, куда тебе бежать придется?

Джона пока не знала, но собиралась серьезно подумать на эту тему. Самое, так сказать, время. Чем еще «приманке» заниматься, пока бывшие рилиндары охотятся?

Смерть, она словно огромная кошка, спит себе на солнышке, никого не трогает. Станешь звать – ни за что не подойдет, ухом даже не поведет и в сторону твою не посмотрит. Хоть за усы ее дергай, хоть за хвост. А потом отвлечешься на мгновение, забудешься, а она – раз и рядышком уже. Утробно урчит и плотоядно щурит звериные зеницы, ерзая и нервно подрагивая хвостом. Ходит бесшумно и все-все видит, так и знай.

Джэйфф по праву числил себя опытным игроком во взрослые «кошки-мышки», но дергать смерть за усы почитал баловством и хвост предпочитал не трогать без нужды. Кому понравится, если хватают за хвост? Вот то-то же!

После нескольких часов наблюдений он пришел к выводу, что имеет дело не просто с опытными наемниками. И эта лихая троица вовсе не те, за кого себя хотят выдать. Нет в диллайне и двух полукровках ни бахвальства, ни глупой лихости, свойственной любителям. Пожалуй, даже сам Джэйфф не выбрал бы лучшего места для наблюдения за поселком и домом Джойаны. Идеально, просто идеально. И пока полукровки сторожили, диллайн завалился спать. Сразу видно – настоящий солдат. А еще… Элир готов был присягнуть, что засланец успел вычислить, что за ним наблюдают. Точный в движениях, сосредоточенный на цели, упорный или, если быть совсем точным, одержимый – чистокровный диллайн. Они все такие. Бывший рилиндар не забыл своей первой встречи с племенем Дилах. Они накатились на Джезим неумолимой волной. И дураками оказались те из шуриа, кто верил, будто диллайн – это спасение от ролфи. Совиные лорды не собирались ни с кем делиться новообретенной землей.

Джэйфф видел, как крутится возле дома Джона, старательно изображая из себя занятую хозяйку. Даже фартук повязала. Из маленькой имперской графини такая же шурианская горянка, как из кошки – волкодав. Так, название одно.

Начало смеркаться, и наемники подобрались ближе к домику. Рилиндар последовал за ними. По-змеиному залег в кустах совсем рядом и прислушался.

– Что-то детишек не видать, – справедливо усомнился обладатель шейного платка. – Может, не она?

– Описание совпадает, – буркнул диллайн-главный и толкнул в бок до сих пор помалкивающего третьего – темноволосого смеска с короткой косицей. – Птица, ты ничего не перепутал?

– Нашел путаника, – отрывисто каркнул Птица. – Че-т мне это тоже не нравится. Где дети? Ладно мелкий, но старшему-то десятый год. Должон бегать.

– Може, померли за зиму?

– Ага. А мамка и в ус не дует, двух мальчишек похоронив? Скажешь тоже!

– Да кто этих шурий знает.

Знал, похоже, только диллайн. Он молчал, словно в рот воды набрал, знай себе зыркая по сторонам горчичного цвета глазищами. Выискивал невидимого соглядатая, которого чувствовал, а если не чувствовал, то определенно догадывался. Потому что стоило только по-настоящему стемнеть, а в окошке Джониного домика – погаснуть свету, как он вдруг скомандовал:

– Вперед!

Хотел захватить Джэйффа врасплох. Не вышло. Тот мгновенно подхватился и бросился наперерез Птице. Полукровка выглядел самым сильным, а потому его следовало остановить первым.

Быстрый бег по склону, да еще в шантийском лесу, не самый лучший способ достигнуть намеченной цели. Тут и дикие козы порой ноги ломают. Рилиндар быстро нагнал наемника, рысьим скоком прыгнул ему на спину и одним движением сломал шею. Хрусть! Птица даже курлыкнуть не успел. Мужика с платком пришлось ловить дольше. Тот петлял между деревьями, что твой заяц. Хорошо бежал – быстро, ловко перепрыгивая через корни деревьев, не давая Элиру как следует прицелиться для удачного броска кинжалом. А так хотелось. Нож между лопатками – это же любимый приемчик всех рилиндаров. Это как птицу на лету сбить. Красиво, слов нет. Вот человек бежит, и вдруг удар, острейшая боль, человек взлетает и падает, успевая умереть до того, как голова коснется земли. Бывало, на спор заставляли пленников бежать, а сами…