Макс Фрай - Я иду искать

— Везение тут совершенно не при чём. Просто получаться обычно начинает только после нескольких тысяч попыток, — объяснил я, чувствуя себя при этом безнадёжно взрослым занудой, вроде сэра Шурфа в его особо вдохновенные минуты. Дожил, называется. Надо бы ему сказать, что скоро он будет свободен от тяжкой повинности поучать всё что шевелится и пытается колдовать. Смена подросла.

Танита с досадой поморщилась.

— Тысяч?! Очень жаль! Так я ничему не научусь. У меня времени совсем нет. Всё забирают репетиции.

— Да ладно тебе, — улыбнулся я, чудесным образом превратившись из зануды в нормального живого человека. — Если сейчас репетиции — самое главное, пусть будут они. Жизнь длинная. Успеешь ещё разным фокусам научиться.

— На самом деле, я тоже так думаю, — легко согласилась она. — Но иногда становится обидно, что нельзя успеть всё сразу! Я сейчас побегу, ладно? Через полчаса начинаем, пора всех собирать.

Миг спустя Танита уже была в центре поляны, рядом с одиноко сидящим дудочником и призывно жестикулировала, а у меня за спиной раздался вкрадчивый голос: «Что будете пить?»

— Камру, — обречённо сказал я.

Привычка оставаться трезвым во всех мало-мальски неопределённых ситуациях в сочетании с патологической ленью, не позволяющей без крайней нужды применять препятствующее опьянению заклинание, и рассеянностью, благодаря которой отрезвляющие пилюли обречены на вечное заточение в моей спальне — единственном в Мире месте, где они совершенно точно никогда никому не понадобятся — лишает меня множества удовольствий, это я и сам осознаю. Но ничего не поделаешь, каждому из нас приходится расплачиваться за бесконечное счастье быть не абстрактным идеальным существом без единой слабости, а всего лишь собой.

Мне ещё повезло, я у себя вполне ничего. Можно как-то пережить.

Как бы плоха ни была здешняя камра, но в сочетании с весенним ветром, разносившим по саду звонкие голоса заполнившей его молодёжи, из неё получился вполне сносный напиток, с которым приятно сидеть на лавке, смотреть, как постепенно собираются на сцене музыканты и наслаждаться полным отсутствием чужого внимания к моей персоне. То ли я так давно не появлялся в городе в своём обычном виде, что меня наконец-то перестали узнавать, то ли на концерт собралась такая специальная прекрасная публика, которой нет дела до Тайных сыщиков, а также королевских придворных, мятежных магистров, членов Городского Совета, иностранных послов, чудовищных демонов, исторгнутых непознаваемой тьмой, и прочих скучных малоприятных личностей, главное — разглядеть среди новоприбывших своих друзей и докричаться до них, размахивая, руками: «Эй, мы здесь! Идите сюда!»

Ради одного только удовольствия попасть в такую обстановку уже имело смысл сюда приходить.

Я решил воспользоваться паузой, чтобы поговорить с ещё одним бывшим изгнанником. Тем, который подался в патологоанатомы — ну, то есть, в Мастера Сопровождающие Мёртвых, как их принято называть. Меня, конечно, подмывало отложить разговор на неопределённое «завтра», благо от давешних угрызений совести к этому моменту осталась лишь бледная тень. Но всё-таки принятые решения лучше осуществлять незамедлительно, а начатые дела доводить до конца. Полезная привычка.

О нём я тоже помнил совсем немного. Только имя — Карвен — испытующий взгляд исподлобья и обаятельную манеру улыбаться краешком рта. Впрочем, чтобы без особых усилий послать зов, более чем достаточно.

«Хорошего вечера…» — начал было я.

«Ура! Всё-таки вы меня узнали!»

Несколько секунд спустя он уже сидел рядом и улыбался — не украдкой, как в моих воспоминаниях, а практически до ушей. В сочетании с пластикой хищника и явственным звоном исходящей от него внутренней силы эта простодушная улыбка производила совершенно неизгладимое впечатление. Не знал бы, с кем имею дело, решил бы, что передо мной какой-нибудь удачно замаскировавшийся Старший Магистр очередного мятежного Ордена, а не мальчишка, несколько лет назад случайно влипший в историю с запретным колдовством.

— Нет, — честно сказал я. — Понятия не имел, что ты тоже здесь. Просто ты у меня следующий на очереди.

— На какой очереди? — встревожился он.

— В списке кандидатов на ни к чему не обязывающую светскую беседу. Собирался спросить, как у тебя дела и извиниться, что не сделал этого раньше. Хотя, по идее, мог бы.

— Да ну, чего тут извиняться, — снова заулыбался Карвен. — Дураку ясно, что вы очень заняты. Я к вам даже в Доме у Моста соваться не стал.

— В Доме у Моста? — я всем своим видом изобразил удивление. Не хотел признаваться, что собирал сведения о нём и остальных.

— Ага, — с гордостью подтвердил Карвен. — Я теперь тоже там работаю. Не в полиции, конечно, а у Мастера Скалдуара.

— Сопровождающего Мёртвых?! — я добросовестно округлил глаза в надежде, что по-прежнему достаточно убедителен.

— Да, именно. Неожиданно, да? Мне очень повезло!

— Слушай, а разве ты учился на знахаря? — спросил я. Теперь уже с искренним интересом.

— Учился, — кивнул Карвен. — Просто не здесь, а в Суммони. У меня нет знахарского призвания, но… В общем, так сложилось. Нам встретился совершенно потрясающий человек. Бывают люди, у которых всё равно чему учиться — хоть лодки строить, хоть сейфы вскрывать, лишь бы какое-то время оставаться рядом и делать, как они.

— Бывают, — со знанием дела подтвердил я.

— Ну вот. А наш знакомый оказался знахарем и был совсем не против взять в ученики настоящих угуландских колдунов, всё-таки репутация у нас в тех краях — что надо! Ну и мы решили не упускать шанс узнать что-то совсем новое. Не стану врать, больших успехов в знахарском деле я так и не достиг, но настолько интересно мне ещё никогда в жизни не было. И сами наверное знаете, как оно бывает: чем больше узнаёшь, тем больше появляется вопросов. Как устроен человек, откуда берёт силу, необходимую, чтобы жить, почему она в какой-то момент иссякает, и человек умирает? И что случается с нами потом? Есть ли хоть какое-то продолжение для того, кто не стал призраком, и если да, то какое? И как некоторым могущественным колдунам всё-таки удаётся не умирать? Что это вообще такое — смерть? И как она договаривается с жизнью, что пришла её очередь? Где-то внутри каждого из нас находится тайная граница, на которой они постоянно ведут переговоры, и жизнь в конце концов уступает. Но не всегда! Значит, в принципе такое возможно? И может быть даже для всех? Я теперь не понимаю, как можно всерьёз интересоваться чем-то ещё, пока нет ответа на все эти вопросы… Наверное, очень наивно звучит?