Татьяна Солодкова - Дорога домой

  Эрилин ушла к воде, устав слушать причитания Генти и увела с собой коней, которых следовало напоить.

  Как ни странно, избалованная и выросшая во дворце принцесса вела себя гораздо мужественнее Джофа, который устроил настоящую трагедию из-за пары треснувших костей.

  - Руки, ноги, ребра, - ответил Гэбриэл. - Говорю же, ерунда.

  - Бо-о-ольно, - снова заныл Генти.

  - Если ты чувствуешь боль, значит, ты жив, - отозвался Гэбриэл. - А если ты жив, остальное ерунда.

  - Я мог остаться калекой, - не унимался Джоф. - Или вообще сломать шею.

  Гэбриэл равнодушно пожал плечами:

  - Мог.

  Он никогда не придавал большого внимания физической боли, тело - это всего лишь тело, рано или поздно оно перестанет функционировать, и с этим ничего не поделаешь. Куда важнее, как ты умрешь: достойно или как трусливый слюнтяй.

  - Готово, - провозгласил Гэбриэл, завязав фиксирующий узел на повязке.

  - Спасибо, - вздохнул Джоф, у него были жалобные глаза больного щенка. - Теперь я буду вас тормозить.

  Гэбриэл фыркнул.

  - Только попробуй, - его тон прозвучал достаточно угрожающе, чтобы мальчишка поежился. То-то же.

  - Я не хотел, - Генти окончательно повесил нос.

  Да уж, эффект получился не тот, который он хотел. Извинений нам точно не нужно. Парень теперь разве что не хлюпал носом.

  Гэбриэл подкинул в костер несколько сухих веток и присел на траву напротив Генти. Джоф прятал глаза.

  - Ты, что, правда, меня боишься? - изумился Гэбриэл. - Тогда что ты здесь делаешь? Я понимаю, принцесса, ей нужно в Сарану, мне нужно в Сарану, нам по пути. Но что тебе там нужно?

  - А куда мне идти? - Генти, наконец, поднял глаза, в них был вызов. Вот только кому? Ему? Самому себе?

  Гэбриэл пошевелил костер длинной веткой, несколько минут он просто вглядывался в огонь, не произнося ни слова. Что он мог посоветовать? Он и сам не имел конечной цели. Его жизнь была одним нескончаемым путешествием, одно задание сменяло другое, одно королевство следующее, а впереди только дорога.

  - Сколько тебе? Семнадцать? - заговорил он снова. Джоф кивнул. - Ты просто должен понять, чего ты хочешь. Ты можешь остаться в любой деревне или городе по дороге и поселиться там.

  - А до того времени, как я решу ...э-э... остаться, я могу путешествовать с вами?

  В его глазах была мольба и что-то еще. Надежда?

  Гэбриэл нахмурился. Больше всего на свете он не хотел, чтобы кто-то зависел от него. Человек, который сам давно ни на что не надеется, не может дарить надежду другим.

  Он решил быть откровенным:

  - Не обманывайся насчет меня. Я не добрый дядюшка. Пока нам по пути, я готов помогать тебе, хотя бы потому, что мне это ничего не стоит. Но не питай иллюзий на мой счет.

  Джоф поджал губы и обиженно засопел.

  Гэбриэл поднялся и решил проверить, как там принцесса. Что-то ее давно не было слышно, и это уже само по себе подозрительно. Уже окончательно стемнело, и продолжать путь сегодня не имело никакого смысла.

  Эрилин обнаружилась на берегу. Она привязала коней, а сама присела у самой воды, положив голову на колени.

  На этот раз Гэбриэл намеренно наступил на ветку, которая громко хрустнула под ногами. Его беззвучное появление все время пугало принцессу, и он решил, ради разнообразия, заранее предупредить ее о своем приближении.

  Эрилин вскинула голову.

  - Как Джоф? - поинтересовалась она.

  - Жить будет. Просто хнычет и жалуется.

  Эрилин снисходительно улыбнулась, а потом неожиданно призналась:

  - Когда я была маленькой, я все время откуда-нибудь падала, разбивала руки и ноги, ломала пальцы, - она прикоснулась к еле заметному тонкому шраму под бровью, - один раз даже чуть было не высадила себе глаз. Вот была бы умора: принцесса без глаза!

  - Хочешь сказать, что и тогда не жаловалась, как Джоф?

  - Шутишь! Весь дворец становился с ног на голову в попытке меня успокоить, - она вдруг рассмеялась. - Это было так весело, - а потом погрустнела. - Так больше никогда не будет...

  Гэбриэл погладил своего коня, подумав, что пора бы дать тому имя, а потом присел недалеко от принцессы на камни, достаточно близко, чтобы можно было разговаривать негромко, но и не настолько рядом, чтобы смутить ее.

  - У тебя остались воспоминания, - сказал он. - Это важно.

  - Ты так говоришь, будто у тебя самого нет хороших воспоминаний о детстве.

  Гэбриэл на мгновение задумался. Вереница мучительных лет обучения в школе сатанидов промелькнула перед глазами.

  - Ну, почему же, - ответил он. - Хорошие воспоминания есть у всех.

  Они замолчали. Журчащая вода действовала успокаивающе.

  Лицо принцессы стало задумчивым, она снова опустила голову на колени. Должно быть, предалась воспоминаниям о детстве.

  Да, хорошие воспоминания есть у всех, даже если их мало...

  Гэбриэл первый прошел полосу препятствий. Упорные тренировки были не зря. И хотя грудь бешено вздымалась, а ноги подкашивались от усталости, сердце ликовало.

  - Я горжусь тобой, - учитель подошел ближе и обнял за плечи.

  Великий воин Сентас Рей был его идеалом, образцом, к которому можно только стремиться, но достичь немыслимо. Его похвала была подарком.

  - У меня получилось, учитель?

  - О да, получилось! Я горжусь тобой. Если в восемь лет ты способен на такое, мне страшно представить, что ты будешь уметь в восемнадцать.

  Мальчик зарделся.

  - Я буду стараться, учитель, - пообещал он. Что угодно, только бы Сентас Рей им гордился.

  Учитель улыбнулся, и Гэбриэл улыбнулся ему в ответ.

  - Ты украл этих лошадей у иканорской стражи? - голос Эрилин вернул его к реальности.

  Гэбриэл, тряхнул головой, чтобы отделаться от ненужных мыслей, и посмотрел на принцессу, гадая, что именно ее так удивило.

  - Конечно, - ответил он. - Пешком мы бы никогда не ушли от погони.

  Эрилин задумчиво покачала головой:

  - Я думала, ты против воровства.

  Так-так, кажется, он переборщил с добродетелью, еще один человек возвел его в ранг святых.

  "За кого же вы все меня принимаете, ребята?"

  - С чего ты взяла? Я был против воровства у и без того нищих крестьян. Но мои моральные принципы ни капли не мешают мне украсть коня у живущих на казенном пайке стражников.

  - Я думала... - Эрилин запнулась. - Мне показалось...

  - Что я святой праведник? - саркастически закончил за нее Гэбриэл. - Ты обо мне слишком мало знаешь. То, что меня иногда тянет на благородные поступки в обход логики и самосохранению, еще не значит, что я весь такой хороший и правильный. Я вполне могу украсть, обмануть, запудрить мозги, - он поймал ее взгляд. - Если мы пока путешествуем вместе, не нужно обманываться на мой счет.