Яна Ильинская - Илония

– А Парки, старый конюх, он что, тоже исчез?

– Парки у себя.

– Где у себя, проведи меня к нему!

В это время подбежала госпожа Сватке. Но на этот раз Корн не дал ей сказать ни слова.

– Сейчас этот парень отведет меня к Парки. Вы можете пойти со мной, только молча, не произнеся ни слова. Вам понятно?

Что-то такое было в словах Корна, что Сватке проглотила готовые сорваться с губ слова. Зато парень оробел, увидев такую картину. Какой-то оборванец приказывал что-то его госпоже, и та его слушалась. Это было выше его понимания, и он встал, как каменное изваяние, не способное двинуться.

– Нет, в этом доме можно сойти с ума! - в отчаянии воскликнул Корн. - Госпожа Сватке, если вы сейчас же не объясните мне, что здесь происходит, я вам обещаю, что вас случайно не пригласят на следующий Королевский Бал. - Корн не представлял, как сможет осуществить такую угрозу, но Сватке всерьез испугалась.

– Конечно, конечно, ваше высочество, пойдемте со мной, как я могу ослушаться вас…

Госпожа Сватке развернулась и решительно проследовала куда-то к низеньким постройкам. Корн поспешил за ней, а молодой конюх, не так давно взятый из деревни, остался на месте с открытым ртом: его госпожа, грозная и суровая, обращалась к оборванцу с неимоверно высоким титулом.

Сватке подвела Корна к небольшой дверце.

– Прошу вас, ваше высочество. Только извините, что не смогу сопровождать вас, там слишком тесно.

Корн открыл дверь и оказался в крохотной комнатушке, где стояла только кровать и маленький столик. На кровати лежал Парки. Если бы не открывшиеся при приближении Корна глаза, он решил бы, что перед ним мертвец, настолько Парки был бледен и худ, и одеяло на его груди почти и не поднималось.

– Парки, - тихонько произнес Корн, - это я, Корн, ты помнишь меня?..

Парки неотрывно смотрел на Корна, практически не мигая. Корну стало не по себе.

– Мне жаль, что ты болеешь, - не зная, что сказать, проговорил Корн. - Я приехал к Алаине, но ее нигде нет…

На этот раз Парки попытался что-то сказать, но слов не было слышно. Корн наклонился поближе и уловил:

– … погубил… ее… говорил… уйди… проклинаю… тебя…

Корн отшатнулся в ужасе.

– О чем ты, Парки? - потрясенно спросил он.

– Ах, ваше высочество, - раздался от дверей голос Сватке, - что он вам сказал, вы так расстроены, что случилось?

Парки закрыл глаза, а Корн медленно вышел во двор.

– Госпожа Сватке, объясните мне, где Алаина.

– Но, ваше высочество, может, вы объясните мне, глупой и непонятливой вашей покорной слуге, что случилось? Вы говорите о какой-то девушке, знаете моего старого конюха, я не понимаю в чем дело!

Корн безнадежно махнул рукой.

– Пойдемте, подождем вашего управляющего.

Тщательно скрывая свою радость Сватке опять повела Корна в дом. На этот раз, она, если и не молчала, но и не говорила без умолку.

Идя вслед Сватке, Корн по-прежнему оглядывал двор, надеясь увидеть Алаину, но взгляд натыкался только на хмурые, враждебные взгляды. Что-то явно произошло. Но как выяснить, что случилось, Корн не мог себе представить. Оставалась надежда на приход управляющего.

Корн покорно переоделся, позавтракал с хозяйками. До обеда они, как могли, развлекали высокого гостя. Корн же пытался оставаться вежливым и учтивым. Получилось это благодаря не столько хотению, сколько выработанной привычке.

Когда в обед посыльный принес весть о том, что управляющий упал, сломал ногу и лежит без сознания в одной из деревень, Корн почти не удивился. Удивительно только, когда Сватке смогла отдать распоряжение об этой лжи, если не отходила от него ни на шаг.

– С вашего позволения, госпожа, я съезжу к нему и все разузнаю.

– Не стоит, ваше высочество, зачем вам на ночь глядя ехать в какую-то глушь? Я отдам распоряжение привести моего бедного управляющего сюда уже завтра.

"В любом случае, - подумал Корн, - к тому времени он будет говорить то, что надо Сватке. С другой стороны, в указанной деревне все равно его не будет. Нет, надо ждать, может кто-то и сможет мне рассказать".

– Хорошо, я остаюсь, - сказал он вслух.

Комнату принцу отвели ту же, что и почти год назад. Хотя Корн и устал, ему не спалось. Эта комната напомнила ему первые встречи с Алаиной. Прошло больше года. Корн чувствовал, что за этот год значительно повзрослел, стал более серьезным и, он усмехнулся, более ответственным. Принц в который раз прислушался к себе, к своему восприятию мира. Да, он не ошибся, он готов уйти из семьи, готов устраивать свою жизнь так, как ему хочется, и, главное, теперь он может это сделать.

Вспоминая о той ночи, Корну в голову внезапно пришла идея. Ведь тогда на кухне был повар, который встретил их очень приветливо, и Алаина была на кухне своим человеком. Не может ли повар сказать что-нибудь о девушке.

Корн выглянул в окно. Во дворе было уже темно, но некоторые окна еще светились. Еле дождавшись полной тишины и темноты, Корн снял свои сапоги и как тогда босиком, двинулся на память к кухне. Хорошо, что в коридорах горели светильники. В темноте Корн никогда бы ее не нашел.

Повар был на месте. Корн не знал его имени, но человек был тот же. Мельком взглянув на вошедшего гостя, повар уронил от неожиданности поварешку. Поварешка упала на пол с таким звоном, что Втоки подскочил на месте и уронил разделочную доску со стола. Хорошо, что доска была деревянной и произвела немного шума.

– Я вижу, вы узнали меня, - начал Корн, - извините, я не помню вашего имени, но прошу вас…

– Я ничего не знаю, - пролепетал Втоки, пряча глаза.

– Но почему? - Корн был в отчаянии. - Почему, что случилось? Где она? Почему все смотрят на меня так враждебно? Почему Парки меня проклял? О небо, я ничего не понимаю! Я попросил ее выйти за меня замуж, она отказалась, но согласилась подождать моего возвращения. Она не сдержала своего слова? Она вышла замуж? Или ее выдали насильно? Ну, скажите кто-нибудь, что случилось?

– Она сказала правду? Она была вашей невестой? - пробормотал Втоки так тихо, что Корн еле услышал его.

– Она сказала, что она моя невеста? - радостно воскликнул Корн, - значит, она согласна, но где она?

Он наступал на Втоки и сыпал, и сыпал вопросами.

Когда рядом с Втоки оказался ступ, он плюхнулся на него и судорожно вздохнул.

– Если моя госпожа узнает, что я что-то сказал, она не просто выгонит меня, я лишусь всего. И это даже лучше того, что она сделала с Парки и с нашей девочкой.

– Что она сделала с ними? - с ужасом спросил Корн.

Втоки закрыл рот рукой и замолчал.

Корн отошел от повара.

– Я, кажется, начинаю понимать. Алаина просила меня, чтобы я не приезжал, она боялась. Боялась, что наши свидания погубят ее. Но…, но я не слушал. Я думал, что если я ее люблю, ей ничего не грозит. Парки забили так, что он заболел. А Алаина? Что ваша госпожа сделала с ней?