Стивен Браст - Дзур

– А где трудились, можно спросить?

– У нас был надел, и мы работали на лорда Керулина.

Я кивнул.

– И что случилось?

– Меня лягнула кобыла, благословенно будь ее сердце.

Он рассмеялся, поднял стакан в безмолвном тосте в честь кобылы, потом залпом опорожнил его и двинулся за следующим.

Я прикончил бренди и подумал, не взять ли второй стакан, но в конце концов просто вышел на улицу.

Вернувшись в комнату, я скормил Лойошу и Ротсе остатки сосисок. Пока они ели, я размышлял. Отринув пьянство как стиль жизни, я вернулся к старым задачам и способам их решения. Ко всем задачам, или хотя бы к некоторым из них.

Как бы мне хотелось связаться с Крейгаром и велеть ему собрать информацию о Критнак. Но я не мог позволить себе убрать защиту даже на столь малый срок. Это удручало.

«Можешь прогуляться пешком.»

«Ага, я уже думал об этом.»

«И?»

«Моя личина хороша для Восточных кварталов. Но не уверен, что стоит пробовать ее на прочность в моем прежнем районе.»

«Ты всегда был мастером в том, чтобы пробраться куда-нибудь, оставаясь незамеченным.»

«Да, во многих отношениях. Но учитывая, как за мной охотятся…»

«Ну, можешь пробраться в особняк и пошарить там.»

«Да, я мог бы. Если пойду без Леди Телдры.»

«М-да. Пожалуй. Вряд ли.»

«Не нравится?»

«Хорошие сосиски.»

Странно, как после стольких лет странствий в глуши, ни с кем не сходясь, не считая временного знакомства с умственно неполноценным теклой (эту историю мы опустим [6]), я сейчас чувствовал себя более одиноким и отрезанным от всех, чем тогда. Наверное, это потому, что многие, кого мне не хватало, были физически близко, а связаться с ними я по-прежнему не мог.

Я снова коснулся рукояти Леди Телдры. Снова почувствовал, словно она рядом. Пришло воспоминание о тех днях, когда я был на Востоке. Не неприятной их части, которой было изрядно, но само ощущение: я стою, закрыв глаза, перед Горнилом, словно под теплым душем. Да, она спасла мне жизнь. Но она уничтожила душу автоматическим для себя действием, столь инстинктивно, что я даже не понял, что произошло.

Или я слишком глубоко копаю? Возможно. Вероятно, существовали просто механические принципы, о которых я не знал, согласно которым она и действовала. Попытки переложить на нее часть моральной ответственности все равно, что обвинять камень, который кто-то бросил вам в голову.

Как же я хотел иметь возможность пообщаться с ней. Но все, что у меня было – легкое ощущение. Приятное и разочаровывающее.

«Если меня не будет рядом, когда она проснется, передай от меня привет» – так сказала Сетра, или что-то похожее.

«Эй! Леди Телдра! Доброе утро!»

Она не проснулась.

Я хотел уснуть, или напиться, или еще что-нибудь. Что мне было НУЖНО, это прежняя моя организация, со всеми ее источниками информации и посыльными. Но я не мог добраться ни до Крейгара, ни до разведывательной сети Морролана. Я был одинок и удручающе беспомощен.

Весьма странно, учитывая, что у меня оставались все мои умения, мои дружки, куча денег и Великое Оружие. Если бы я мог…

Хм.

У меня ведь есть куча денег, верно?

«Босс? Что-то придумал?»

«Да, вроде того,» – ответил я.

«Что-нибудь глупое?»

«Как ни странно, нет. Кое-что, о чем я напрочь забыл.»

«А именно?»

Я проверил время. Вечерело. На улицах как раз начинает появляться народ.

«Пошли, Лойош. Наш ход.»

«Звучит неплохо. Значит, у нас есть план?»

«Просто приглядывай за мной.»

9. Охлажденная дефрина

Михи убрал вино и заменил бутылку, а заодно и бокалы. Снова – перо, перчатка, щипцы.

Дефрина – белое вино с привкусом, пожалуй, вишни. Обычно оно для меня слишком сладкое, но сейчас сладость оказалась нейтрализована усиленным охлаждением, специально для меня Михи добавил льда. Первый глоток сказал радостное «привет» всем прочим ароматам, которые танцевали у меня на языке, а потом он скользнул в глотку, но оставил вкус рыбы, просто сделал его несколько ярче, если можно так выразиться.

Я откинулся назад и взглянул на моего сотрапезника.

– Забавы для, – повторил я.

Он улыбнулся и кивнул.

Первые несколько вариантов продолжения были весьма саркастичны, а сарказм плохо сочетается с валабаровой форелью и прекрасным охлажденным белым вином. Поэтому я проговорил:

– Можешь объяснить?

Он на минутку задумался и сказал:

– Не уверен. Но я попробую.

Я отпил вина и кивнул.

– Понимаешь, – начал он, – это такое чувство, когда все вокруг вертится почти слишком быстро, чтобы с этим совладать, а одна ошибка, и ты труп. Ты жутко перепугался бы, но слишком занят. Понимаешь, о чем я?

– Ну, я примерно знаю, как я себя чувствую в такое время. Мне в общем все равно.

– Что, правда?

Я сьел еще рыбы и выпил еще вина.

– В общем, – заметил я, – не помню, чтобы я радовался или горевал. Я просто слишком занят, как ты сказал.

– Ну вот и я о том же.

– А потом я жутко недоволен, – проворчал я.

Он улыбнулся.

– Вот и разница.

«Если она вообще есть.»

«Я как раз об этом и думал, Лойош.»

– Конечно, – добавил он, – важна и причина.

– Причина?

– Смысл – зачем ты дерешься.

– А разве не затем, чтобы подраться?

– Ну, иногда и так.

– Ты имеешь в виду, в основном так?

– Да, пожалуй, в основном.

– Ага.

– Но не в самых важных случаях.

– Хм. Объяснишь?

– Это-то нетрудно. Когда делаешь большое дело, ты хочешь, чтобы все было по-твоему. – Он посмотрел на меня. – Верно ведь?

– Ну, мои планы обычно не включают драки. Она случается сама собой, а потом я слишком занят, пытаясь выжить, чтобы размышлять о важности причин.

Он кивнул, словно понимая.

Я сьел еще кусок рыбы и выпил еще немного вина.

Мне вспомнился старый приятель по имени Рикард, один из немногих моих знакомых, не связанный с Организацией. Выходец с Востока, крепкий парень с не слишком густыми волосами; мы вместе обедали, выходили в залив на его лодке и напивались, болтая о вопросах великих и малых. Он работал десять часов в день четыре дня в неделю, делая то, что изображал сейчас я – вел счета на скотобойне, – и два-три раза в неделю по вечерам брал цимбалы и играл мрачную музыку в мрачном домишке в Южной Адриланке. Раз в пару месяцев он откладывал достаточно серебра, чтобы пригласить меня на обед к Валабару, а я приглашал его на следующий месяц. Вдвоем или со спутницами, это как получится. Добрая еда доставляла Рикарду больше удовольствия, чем всем прочим моим знакомым, что делало его великолепным сотрапезником. Как раз за этим блюдом он обычно с ухмылкой глядел на меня и заявлял: «Вот для чего мы так надрываемся на работе».