Сергей Дорош - Светлая сторона Луны (трилогия)

— Грешник рассказывал мне про горный клан ниндзя, — вспомнил я.

Шут печально улыбнулся, словно я подтвердил какие-то его выводы, и были эти выводы неутешительными.

— Ассасины, отправляясь убивать, одеваются в свои традиционные цвета. Белые с красным. Чаще всего — белые одежды с красным поясом. Меня не удивляет, что Грешник так хорошо знает не только о клане Кога, но и об Ига, о котором слышали единицы.

И тут мне вспомнились другие слова Грешника, сказанные о Хансере: «Хотя мне кажется, совсем в других горах затачивал он свое мастерство». Мой дед тоже был каким-то шейхом. Явно — традиции, общие с ассасинами. Где же еще отцу обучаться? Хирото охотнее всего берет народ японских кровей. Наверняка и в Аламуте то же самое. И Грешник об этом знал, потому что он пришел из Аламута.

— Они всегда так одеваются и всегда достигают своей цели, — продолжал Шут. — Специально показывают, кто они, не скрываются, словно говорят, что им это незачем, что они в любом случае убьют того, кого задумали.

— Нет, он не мог лгать, он же светлый, — пробормотал я, уже сам понимая, какую чушь несу. Ассасин ведь мог быть и серым дайхом. Я с легкостью маскировал свою Сферу. И никто не узнал бы ее истинной сути, пока я не начну действовать с ее помощью. А Грешник сильнее меня. Он точно так же мог бы мне показать Свет там, где на самом деле его не было.

— И он лечил меня не раз. Это было больно…

Тоже ни о чем не говорит. Может, у него способ лечения такой. Главное-то конечный результат. Шут смотрел на меня иронично, словно все мои мысли были для него как на ладони.

— Да, он может быть целителем, — спокойно проговорил сокрушающий врагов. — Он может и не убивать. Откуда я знаю, вдруг это — наказание или испытание, или это входит в его задание. Он мог даже по приказу Старца Горы учиться у друида. Все может быть. Что мы знаем об убийцах из Аламута? Почти ничего. Только то, что оттуда не уходят по собственной воле. И что ассасины, что бы они ни делали, действуют только в интересах Шейха аль-Джабаля.

Мы оба задумались. И мои мысли были об отце. Из Аламута просто так не уходят. Хансер, скорее всего, учился и там. Он ушел и делал то, что точно оказалось не на руку главе ассасинов. Неужели мой отец был сильнее этой странной организации? Ведь и предыдущий дзенин клана Кога пал от его руки. Все один к одному.

— Да-а-а… Да не волнуйся ты, — хлопнул Шут меня по плечу. — Его цель — не ты и не я. Иначе он давно бы нанес удар. Случаев удобных было множество. Коль уж он оделся в белое с красным, то точно не втирается к нам в доверие. Будь его заданием стать для нас своим — поверь, он бы давно был твоим другом, мы бы ничего и не заподозрили. И мне он дал бы себя победить.

— Может, нам удастся через него привлечь ассасинов на свою сторону? — оживился я.

— Нет, это — вряд ли, — отозвался Шут. — Да и не стал бы я с ними союза заключать. Выиграет в конечном итоге только Старец, а мы — точно проиграем. Я предпочитаю ниндзя. Они проще и понятнее. С ними можно договариваться и быть уверенным, что они исполнят свою часть сделки без хитростей и обмана.

— Да всех нас держит вместе выгода, — отмахнулся я. — Клятву на крови умные люди придумали. Кстати, когда я предложил Грешнику скрепить наш договор клятвой, он отказался.

— Конечно. Мало ли какой приказ придет. Умирать никто не хочет.

— Вот мне интересно, почему ты спокойно относишься ко мне, к Пантере той же? А к нему так подозрительно? Чем та выгода, которая держит его с нами, отличается, к примеру, от моей? К тому же убить он тебя не попытается, ты сам сказал. Ну и выбрось лишнее из головы.

— Это не лишнее. — Шут отрицательно дернул головой. — Я тебе сейчас объясню. В бою адепт Марса может понять своего противника… эх, не знаю, как это сказать. Ну словом, отчасти благодаря Предвиденью, отчасти — видя его действия: как он мыслит, как строит атаку и защиту… Это немногое полезное, что можно вынести от учителей Марса, из этой их странной смеси танца и философии. Умение понимать противника.

— Я помню описание поединка Бьярни и Хансера. Там говорилось о чем-то подобном, кажется.

— Я могу сказать про тебя, что ты эгоистичный, с большими амбициями, тебе всегда мало того, что есть, ты не остановишься ни перед чем, чтобы достигнуть своего, и пожертвуешь любым. Меня, если бы я не был тебе нужен, ты убил бы. Кстати, скажу больше: предыдущих учителей на тот свет отправил именно ты. Причем с одним слишком поторопился — с друидом, кажется. Не успел научиться всему, чего хотел, и теперь боишься повторить эту ошибку.

— И все это ты понял только из поединков со мной? — Я был ошарашен.

— Да-а-а… Пантера — та вообще открытая книга. Посредственность, думающая о себе слишком много. Даже слов тратить не стоит. А вот про Грешника я ничего не могу сказать. Каменная стена. Он не открывается вообще, а это невозможно. В бою с адептом Марса ты хочешь не хочешь, а хоть чуть-чуть приоткроешься.

— Действительно, адепты разных планет слишком мало знают друг о друге, — пробормотал я.

— Ладно. — Шут лопатками оттолкнулся от стены. — Пошли, здесь уже недалеко.

— А куда ты меня ведешь? — спросил я, приноравливаясь к его шагу, ставшему теперь быстрым.

— Тебе нужно оружие, — бросил Шут через плечо.

— Всем нужно оружие, — отозвался я.

Под влиянием Шута у меня выработалась весьма интересная техника. Топор постепенно перекочевал в правую руку, а серп-меч — в левую. Поначалу было непривычно, а потом, как всегда в науке, преподаваемой Шутом, — словно прорыв какой-то, и все становится на свои места. Словом, такое сочетание стало моим. Ну и топор, как основное оружие, уступал друидскому клинку, бывшему вспомогательным. Конечно, это не совсем правильно, но…

— Послушай, мой топор не так плох, — попытался я возразить. Не нравились мне безлюдность и заброшенность этих тоннелей.

— Вот именно что не так плох, а должен быть хорош.

— Меня устраивает.

Шут вдруг резко затормозил и обернулся. Взгляд его пронзил меня.

— А меня — нет, — раздельно произнес он. — Мои ученики — лучшие рубаки на Плутоне. Это вполне заслуженная репутация. Она позволяла мне самому выбирать учеников, в то время как остальные учили тех, кого к ним присылали. Каждого своего ученика я отправлял сюда за оружием, и каждый без исключения получал то, что надо, — именно то, на что я делал упор в обучении. Так и тебе нужно не «неплохое», а настоящее оружие высших.

— Что, я не могу заказать его у любого городского кузнеца?

Шут упал на спину и захохотал так, что по тоннелям пошло гулять звонкое эхо. Он катался по полу, хлопал себя по бедрам и просто заливался хохотом.