Алексей Замковой - Унесенные магией

— Может, нас где-то на побережье выкинуло? — спросил Молин и, чуть отвернувшись, пробормотал: — Проклятые маги, чтоб их…

— Вот что я вам скажу, — Ламил сидел на песке вместе с нами и так же, как все, нервно поглядывал по сторонам, — мы точно не на западном побережье. Там берега больше обрывистые. А где пляжи — там песка не сыскать. Одна галька.

— А я как-то на восточном побережье был, — поддержал десятника Ретон. — Там песок желтый, а не такой белый, как здесь.

Баин сидел молча и лишь крутил перед глазами мелкую ракушку, поблескивающую на солнце гладкими, будто отполированными боками.

— Я такие ракушки уже видел. — Молин не отрываясь смотрел на ракушку в руках друга. — Ну-ка, дай сюда…

Повертев в руках протянутую Баином ракушку, он только хмыкнул. Я тоже присмотрелся внимательнее. Ракушка как ракушка… Сверху округлая, блестящая. Поверхность разукрашена сложным узором хаотично пересекающихся серых и голубых линий. Внизу, из основания, торчат пять неровно обломанных шипов — три с одной стороны и два с другой.

— На рынке у Замковых ворот такие продавали, — наконец произнес Молин, возвращая ракушку Баину. — Знаете, сколько одна такая стоила?

Мы молчали. Я попытался припомнить, где же могли там продавать ракушки, а остальные просто ждали продолжения. Даже Ламил молчит, уставясь на крутящуюся в пальцах Баина ракушку.

— Саат! — выдохнул Молин, сверкая глазами. — Целый саат!

— Да не может какая-то ракушка саат стоить! — Навин хлопнул ладонью по колену. — Не может такого быть!

— Своими глазами видел, — пожал плечами Молин. — Не хочешь — не верь…

Я пошарил взглядом по песку и заметил еще несколько подобных ракушек. Это, если покопаться здесь, в песке, то сколько же денег можно найти прямо под ногами?!!

— Если она действительно столько стоит, — Ретон тоже смотрит на песок и говорит, будто для себя, — то это значит, что эти ракушки редкие. Только так…

— Это значит, — поддержал Ламил, — что в наших краях они вообще не водятся.

— Так что же получается? — спросил Навин. — Мы не на Элионе? А где? Неужто проклятые маги перенесли нас на сам Радониан?

— Или на Норхейм? — отозвался Молин.

— Говорят, на Норхейме холодно. — Голос Баина звучит задумчиво. Он все еще полностью сосредоточен на своей ракушке. — А здесь жара, как в кузнице у гномов. Скорее Радониан.

— А может, мы на самом Мерцающем острове? — В глазах Навина вспыхнул суеверный ужас. — Сохрани нас Дарен…

— Тихо! — прикрикнул на готового удариться в панику Навина десятник. — Сейчас командиры решат, что делать дальше, и пошлем кого-то разведать окрестности…

— А можно мы с Алином сейчас сбегаем? — перебил Молин. — Мы быстро. До зарослей и обратно.

Ламил поглядел по сторонам и почесал затылок. Конечно, есть приказ оставаться на местах… Но ведь сейчас нет вопросов насущнее, чем тот, который вертится в голове у каждого: «Куда мы попали?»

— Хрен с тобой, — Ламил наконец принял решение. — Только давайте по-быстрому.

Не скажу, что мне очень хочется куда-то идти. И не только из-за страха перед незнакомой местностью. Я ведь еще не успел полностью отойти от пережитого сражения. Тело настоятельно требует отдыха… Но Молин уже встал и настойчиво на меня смотрит. Протянул руку, предлагая помочь мне подняться с песка.

— Если воду где-то увидите — наберите. — Ламил бросил мне пустую флягу.

— Куда тебя несет? — зло прошептал я, когда мы отошли на пару шагов.

— А тебе не интересно? — подмигнул Молин. — Притом мне еще и до кустиков хочется…

Заросли встали перед нами непроходимой стеной. Цвета варьировались от самых разных оттенков зеленого до совсем уж невиданного у растений, если не считать цветы, красного, желтого, фиолетового… Вот широкий, весь в витиеватых прорезях лист какого-то невысокого растения. Сверху он темно-зеленый, но с изнанки — ярко-красный, будто пропитанный свежей кровью. А вот свисает серая лиана, усеянная мелкими фиолетовыми листочками. Огромным глазом таращится на нас из глубины зарослей оранжевый цветок, который я, если бы захотел, мог использовать вместо шляпы… птичье чириканье и свист ласкают слух, а доносящийся откуда-то негромкий рык напоминает, что расслабляться не стоит — надо быть настороже.

— И как мы туда проберемся? — Я смотрю на Молина, задумчиво пнувшего ближайшее растение. — Тут разве что прорубаться…

— Пройдем вдоль. Может, увидим какой-то проход.

Слева — разноцветная стена густых зарослей. Справа — сидящие на песке солдаты и бескрайнее море за ними. Мы прошли пару сотен шагов, так и не обнаружив никакого подходящего просвета между растениями.

— Возвращаемся? — предложил я.

— Сейчас. Давай еще сотню шагов пройдем. — Не дожидаясь ответа, Молин зашагал дальше.

Мы уже порядочно отдалились от своей роты, да и вся остальная армия осталась за спиной.

— О! Смотри, а мы здесь не одни, оказывается! — Молин указал вперед.

Там, куда он указывал, виднелись две фигуры. Судя по одежде — тоже из какой-то наемной роты. Они шли к нам навстречу и о чем-то горячо спорили.

— Воды не видно? — спросил я, когда мы подошли достаточно близко.

— Тебе воды мало? — ответил один из наемников — парень примерно моего роста, но гораздо шире в плечах и весь покрытый шрамами. — Вон тебе целое море!

— Шутник… — пробормотал Молин. — Реки или ручья не видели?

— Дальше пройди, — махнул рукой назад второй наемник, — там будет поворот, а за ним — ручей.

Идти до ручья оказалось прилично. Я уже стал подозревать, что те двое над нами попросту пошутили. Но, когда уж было решил, что пора поворачивать, стена зарослей вдруг круто изогнулась влево и, завернув вслед за ней, мы увидели небольшой ручеек, пробивший себе путь сквозь стену растительности и устремлявшийся к морским волнам.

— Как думаешь, по ручью в заросли пройти сможем? — Молин задумчиво постукивал пальцем по губам.

Над водой действительно виднелся небольшой проход. Правда, он практически полностью затянут лианами, но ведь это не сплошная стена…

— Забудь! — почти крикнул я. — Набираем воду и идем обратно.

— Ладно, ладно! — рассмеялся Молин. — Не злись!

У ручья мы задержались немного дольше, чем я предполагал. Вначале, упав лицом в воду, я напился прохладной, показавшейся божественно вкусной воды. Пил до тех пор, пока не почувствовал, что сейчас лопну. Рядом плескался Молин, пофыркивая от удовольствия. Когда я все же оторвался от воды, первым, что мне бросилось в глаза, было мое собственное отражение. Над песчаным дном ручья в воде отображалось мое лицо — полностью покрытое потеками крови. Вначале запекшаяся, но снова размокшая в воде, когда я пил, она покрывала мое лицо ржавой маской. Меня аж передернуло. Сняв и отбросив в сторону кожаный жилет, я разделся до пояса и принялся соскребать с себя следы недавнего боя. Молин последовал моему примеру. Вымывшись, я снова оделся, и, наполнив фляги, мы отправились обратно.