Алексей Замковой - Унесенные магией

— Бегом! — орет десятник. — Надави!

От города доносится грохот. Что там? За головами мне видно лишь край крепостной стены и темное облако дыма над ним. Медленно, будто нехотя, зубцы на стене начинают рушиться. В небе уже сплошным потоком летят куда-то огненные шары и молнии. Кое-что из этого фейерверка попадало в толпу эльфов, причиняя ушастым немыслимый урон, кое-что пролетало над их головами, устремляясь к какой-то другой, невидимой мне цели. Но эльфы будто и не замечают, как их собратья сгорают в магическом огне, рассыпаются в прах и изломанными куклами, брошенными рукой капризного ребенка, взмывают в воздух. Они бегут и бегут к своей цели.

Кавалерия не успевает перестроиться. Первые эльфы добежали до всадников и бросились прямо в гущу лошадей. Вновь трубит рог. Всадники, рассыпавшись, пытаются уйти от прямого столкновения поодиночке, но враг и возникшая давка не дают среагировать достаточно быстро. Уйти удается лишь половине. Остальные, уже охваченные морем эльфов, будто островки водой, пытаются прорубить себе путь наружу, на открытое пространство. Удача благосклонна только к считаным единицам. Один за другим всадники исчезают в водовороте тел и оружия.

Мы давим изо всех сил. Воины в первом ряду как заведенные колют, рубят, бьют… Мы, идущие сзади, наваливаемся щитами на спины тех, кто впереди, и давим, давим… Каждый шаг дается с таким трудом, будто сам воздух вокруг сгустился и превратился в вязкую смолу. Шаг… Еще шаг… Эльфы уже уничтожили всех всадников, имевших несчастье завязнуть в толпе, и снова сконцентрировались на нас. Не выдержав напора, мы отступили на полшага. Снова навалились. Шаг…

Небо над головой начинает меняться. Вначале перемены практически неуловимы, но потом я замечаю, что синева постепенно зеленеет. Цвет меняет все небо, насколько его охватывает взгляд! Это не отдельные тучки, не небольшой, способный укрыть несколько тысяч человек полог. Что там маги, будь они прокляты, еще удумали? Летящие с нашей стороны шары и молнии исчезают. Небо продолжает зеленеть… Потом в нем снова начинают проскальзывать голубые тона, будто какими-то трещинами или разрывами. То здесь, то там мелькнет кусочек привычного неба. Чуть расширится разрыв или сразу исчезнет, затянутый зеленью… Одновременно раздается низкое гудение, от которого начинают болеть уши. Будто сам воздух дрожит вокруг, заставляя почувствовать себя каждым волоском. Все остальные звуки исчезают. Я смотрю на Ламила. Он что-то кричит, но рот открывается и закрывается абсолютно беззвучно. Даже спереди, где продолжается схватка, не доносится ни звука. Беззвучно вопят, умирая, эльфы и люди, разеваются рты в беззвучном яростном рыке, без звука бьет деревянное оружие эльфов о щиты, беззвучно вонзаются наконечники копий в тела эльфов… Я кричу, но даже сам не слышу своего голоса. Вокруг все нарастающее гудение и зеленый свет, который становится все ярче. Вдруг сзади слышится новый звук — мощнейший раскат грома, который молотом бьет по ушам. Я уже не кричу — ору от боли. Рядом, разинув рот и выпучив глаза, зажимает руками уши Молин. Свет становится все ярче и ярче. Теперь уже все вокруг зеленое. Трава — растущие из земли светящиеся изумрудные стебельки. Жилет, обтягивающий спину стоящего впереди меня, превращается в подобие переливающейся зеленью спинки какого-то жука. Все источает зеленые лучи, которые становятся нестерпимо, до слепоты, яркими. От гула, кажется, дрожит даже душа. Вспышка…

Гул стих так резко, что мне показалось, будто я оглох. Только спустя мгновение понял, что это не так. Ставшие непривычными звуки множества людей — скрип, скрежет, дыхание — постепенно начали доходить до сознания. Так же постепенно, как гаснет зеленый свет. Лишь легкая мерцающая дымка, все еще затягивающая небо, но уже истаивающая, напоминает о вспышке.

— Где мы?

Этот вопрос раздается со всех сторон, но я понял его только сейчас.

— Что, мать его, произошло?

Молин осматривается вокруг и как заведенный трясет головой. Снова осматривается… Из-за его плеча выглядывает Баин. Мы все еще стоим в боевом порядке. Хотя стоим ли? Я вижу Стона — он сидит на земле и держится руками за голову. Рядом раскачивается из стороны в сторону Ретон.

— Где мы?

Только сейчас я обращаю внимание на окружающее. Где мы??? Вытоптанная, окровавленная трава под ногами превратилась в мелкий белый песок, усеянный обломками ракушек и сухими клочьями водорослей. Стен Зимрода нигде не видно. Вместо возносящихся в небо серых зубцов впереди, менее чем в сотне шагов, видны только густые заросли. Я выбегаю из строя. Новый звук доходит до сознания, — оборачиваюсь и вижу в паре сотен шагов накатывающие на песок лазурные волны. Смотрю на небо — зеленая дымка исчезла окончательно, и свое законное место вновь заняла синева, в которой нестерпимо ярко сияет солнце. Ни единого следа битвы, которая еще пару мгновений назад кипела здесь. Ни единого тела, человеческого или эльфийского, ни единого пятна крови, ни обломков оружия, ни самих звуков битвы — вокруг все лучится миром и спокойствием. Только рассыпающиеся по пляжу вооруженные люди выбиваются из общей картины, напоминая, что в мире есть войны и смерть. И эхом звучащие со всех сторон вопросы…

— Где мы?

— Что случилось?

— Какого?..

Всякая дисциплина была полностью позабыта. Когда первый шок прошел, все как-то разом обступили своих командиров и стали требовать объяснений у них. Пляж, на котором мы оказались, погрузился в хаос. Тут и там стояли кучки воинов, спорящих о произошедшем. Отовсюду доносились вопросы, обращенные к десятникам и капитанам:

— Как мы сюда попали?

— Где мы?

— Что произошло?

— Где эльфы?

— Что будем делать?

Ответов ни у кого не было. Постепенно роты стекались к тому месту на пляже, где оказались командовавшие армией бароны. Все те же вопросы теперь летели в их сторону, но все так же оставались без ответов. Первоначальная растерянность начала потихоньку сменяться озлобленностью, и лишь крайним напряжением всех сил командирам удалось навести хоть какое-то подобие порядка. Угрозами и обещаниями капитанам вольных рот все же удалось успокоить своих солдат и, вновь разбив их по десяткам, распределить по пляжу. Сами же капитаны, оставив своих людей на попечении десятников, отправились за ответом к баронам.

— То, что мы уже не в баронствах, — факт. — Слова звучат уверенно, но в глазах Ретона нет и следа этой уверенности.

— Может, нас где-то на побережье выкинуло? — спросил Молин и, чуть отвернувшись, пробормотал: — Проклятые маги, чтоб их…

— Вот что я вам скажу, — Ламил сидел на песке вместе с нами и так же, как все, нервно поглядывал по сторонам, — мы точно не на западном побережье. Там берега больше обрывистые. А где пляжи — там песка не сыскать. Одна галька.