Ольга Куно - В полушаге от любви

Когда-то, по моим ощущениям, давным-давно, но в действительности лишь четыре года назад, родители надумали выдать меня замуж. Не так чтобы они стремились от меня отделаться. Я в общем и так им не слишком мешала. Сколько себя помню, они жили своей жизнью, а я своей. Меня фактически воспитала кормилица; среди заменивших семью людей, щедро делившихся со мной душевным теплом, были ещё некоторые слуги, а также наш кастелян. Последний на некоторое время стал для меня неким подобием не то дяди, не то старшего брата; с ним я могла поговорить на отвлечённые темы и обсудить интеллектуальные вопросы, которые слугам были не слишком интересны или книги, которых они не читали. Родители же всю дорогу были рядом, но скорее в образе неких дальних родственников, которые появлялись, улыбались, говорили между делом пару слов, и снова испарялись. У них были свои дела — карточные игры, балы, скачки, да мало ли что ещё. И самое главное, такой образ жизни всех устраивал, так что тут я как раз не жалуюсь.

Но вот потом наступил момент, когда у семейства Антего вдруг закончились деньги. Впрочем, как я теперь понимаю, вовсе не вдруг. Хоть мой отец и являлся графом, состояние у него с самого начала было не огромное. При разумном использовании оного тем не менее можно было прожить вполне достойно. Штука заключается в том, что разумное использование денег не входило в число достоинств моих родителей. Как отец, так и мать предпочитали жить на широкую ногу, не слишком задумываясь о последствиях. И в один прекрасный момент оказались на грани разорения.

Но им повезло. В один выгодный проект они всё-таки деньги вложили. А именно в меня. Как известно, молодая дочь, получившая хорошее воспитание, привлекательная внешне и принадлежащая к графскому роду, — это прекрасный способ заработать кругленькую сумму. Если, конечно, выгодно её продать. Тут уж предпринимательская жилка, до сих пор никак не проявлявшаяся в моих родителях, сработала на ура. Жених нашёлся очень быстро. Барон Ренуар Лужье. Тридцати четырёх лет, недурён собой, и, хотя немного ниже нас по титулу, чрезвычайно, умопомрачительно богат. И был вполне готов, получив в свой дом юный цветок в моём лице, материально возместить моим родителям такую потерю.

Не то чтобы я пришла в восторг от планируемого брака, но и в штыки, как Мирейа, эту идею не приняла. Скорее решила выяснить как можно больше про своего жениха до первой с ним встречи, которая должна была стать и помолвкой. И стала собирать информацию. А вот собранные сведения чуть не заставили меня поседеть в девятнадцать лет. Слухи про жениха ходили пренеприятные и, мягко говоря, пугающие. Если судить по этим слухам, он был самым настоящим садистом. Запорол до смерти шестерых слуг. Не до смерти — так и вовсе без счёта. Насиловал горничных. Да и другие услышанные мной подробности никак не вписывались в картину мира, которую привыкла рисовать себе юная графская дочка.

Естественно, я не стала скрывать полученную информацию. Наоборот, пошла к родителям с просьбой отменить все договорённости с бароном. и подробно объяснила им, каковы причина моего отказа. У меня не возникало ни малейших сомнений в том, что после этого речь о свадьбе даже не зайдёт.

Тем более велико было моё удивление, когда родители отмахнулись от этого рассказа, как от назойливой мухи. Право слово, стыдно, дорогая дочь, прислушиваться к досужим сплетням. Люди всегда болтают, такова их природа. Тем более про богатых и знатных людей — ведь у них много завистников. А слуги что? Слугам всегда кажется, будто их наказали несправедливо, даже если в действительности для порки была вполне уважительная причина. Смертельный исход такого наказания? Преувеличение. Ну, и наконец, даже если у всех этих обвинений и есть хоть какие-то основания, то, что богатый человек позволяет себе с горничными, он никогда не позволит себе с женой. Так что мне беспокоиться буквально-таки не о чем.

Хм, даже если и так, меня совсем не радовала перспектива день за днём наблюдать, как мой супруг избивает и насилует женщин. Но что-то заставляло меня сильно сомневаться и в том, что с собственной женой он окажется так-таки паинькой. Жизненного опыта у меня на том этапе было мало, но голова на плечах имелась, и эта голова умела рассуждать здраво. И напрашивающиеся выводы мне мягко говоря не нравились.

В пользу моих родителей следует сказать, что они действительно искренне верили в то, что говорили. Они и правда считали, что встревоженная предстоящей свадьбой дочь беспокоится по пустякам и раздумает мелкие проблемы до огромных размеров в силу романтического настроя, свойственного юным девушкам. О том, что излишняя романтичность никогда не была свойственна их дочери, они не знали, что и неудивительно. Для этого, как-никак, надо общаться с человеком чуть более глубоко, нежели на уровне «Привет, дорогая! Ты прекрасно выглядишь! А у меня для тебя новая кукла».

Я разговаривала с родителями неоднократно. Сначала старалась донести до них всевозможные логические доводы. Это не имело ровным счётом никакого эффекта, поэтому я попробовала повышать голос. Требовала, настаивала, топала ногой. Без толку. Единственным результатом была разыгравшаяся у матери мигрень. Возможно, лучше помогли бы слёзы, но плач уже тогда был мне совершенно несвойственен.

Что поделать? Дело дошло до знакомства и помолвки. Жених, коренастый мужчина с круглым лицом, светло-карими глазами и полноватыми губами, был намного старше меня, однако старым это его не делало. К тому же он поддерживал хорошую физическую форму. И вовсе не производил впечатление такого уж страшного человека. Был обходителен, вежлив, воспитан, улыбчив. Мои родители пришли в полный восторг. И даже кидали на меня подбадривающие взгляды. Мол, видишь, не так страшен чёрт, как его малюют. На самом-то деле всё хорошо. А мы ведь сразу говорили!

А потом нас ненадолго оставили наедине. Барон по-прежнему улыбался, но от взгляда его светлых глаз мне почему-то стало не по себе. А он шагнул ко мне и быстро заставил отступить к самой стене. Немного постоял ко мне вплотную, просто разглядывая, как кошка мышку. Потом извлёк из кармана коробочку и вытащил из неё кольцо. Золотое. с крупным камнем. Родителям бы точно понравилось.

— Вы позволите? — осведомился он.

Я неуверенно повела плечом. А что мне оставалось?

Он начал было надевать кольцо на мой безымянный палец. Но вдруг остановился и вместо этого поднёс камень к подушечке моего пальца. Камень был неровный, с острыми краями и напоминал соединённые друг с другом осколки. Одним таким осколком барон надавил на мой палец. При этом пристально, неотрывно следя за моей реакцией.