Где я? - Сергей Тишуков
Ломов, осмотрев опустевший кузов, дал добро Сахрабу на установку датчиков движения, а сам направился к лестнице, недовольный тем, как Лишай готовится к подъёму.
— Где всё снаряжение? — спросил он, указывая на собранный в бухту трос и несколько страховочных карабинов.
— На кой-оно? — отмахнулся азиат, — Протяну на верхнюю площадку верёвку, закреплю её, а по ходу установлю несколько фиксаторов. Поверь мне, больше не нужно. Мы же не туристическую тропу в альпинистском парке организовываем. Здесь главное страховочный пояс, который на мне, а также правильно распределить фиксаторы на пути. Я поднимусь первым. Захвачу с собой маяк и винтовку. Организую страховочное ограждение площадки. Здесь не горы, особой подготовки не требуется. Конструкция простояла сотни лет и всё, что плохо держалось, уже отвалилось. Остальное снаряжение понадобится завтра. Хочу спуститься на нижние уровни в том здании, что не понравилось тебе. Уверен, что там храниться много интересных артефактов. Сам знаешь, с поверхности мародёры всё давно растащили, а там нас ждёт настоящая пещера Алладина.
— Я против, — замотал головой Ломов, — Во-первых, это опасно, во-вторых, у на чисто ознакомительный рейд. Пришли, увидели, доказали, что передвижение вглубь Зоны безопасно для людей, и вернулись. Будет следующая экспедиция и у неё будут другие, расширенные полномочия.
— Не боись, командир! — усмехнулся Лишай, — Монстров в подвале нет. Ты же охотник и видел, что следы крупных хищников отсутствуют. Сомневаюсь, что под землёй живут кровожадные твари, которые роют себе норы и тоннели, а в знания забираются, чтобы подышать чистым воздухом или устроить гнездо.
— Я тебе напомню, капитан, — не успокаивался прапорщик, — Полковник приказал свести к минимуму любые отклонения от общего плана. Для этой цели запретил брать спелеологическое и диггерское оборудование. Если с тобой что-то случиться, то что мне писать в отчёте?
— Бюрократ ты, Пешня. Там же ответы на все вопросы учёных! Предметы здешнего быта, личные вещи жителей, техника, бытовые приборы. Библиотеки, наконец, или ценные носители информации. Сгорели процессоры, а данные на флешках, жёстких дисках и других носителях вполне могли сохраниться. Даже если предки аборигенов записывали инфу на кристаллах или квантовых сферах, я смогу разобраться и извлечь всё на поверхность. Представь, какое подспорье будет нашим учёным. Они же нас на руках носить будут, а женская часть зацелует.
— Стар я уже для корпоративных оргий. И ты не ответил на мой вопрос: как мне представить твою смерть? Хорошо, если тебя придавит плитой или мы вытянем твой труп, укушенный ядовитой змеёй. Здесь всё спишется на несчастный случай и нарушение техники безопасности. Я даже на базу не потащу твоё тело, закопаю здесь и маячок оставлю. А если мы услышим шум борьбы, а потом вытащим верёвку, перекушенную зубами или обрезанную ножом? Что тогда? Спускаться тебе на выручку, сдохнуть следующими и сорвать операцию? Или уйти, выполнить задачу, а потом всю жизнь считать, что тебя бросили как предатели? Что лыбишься? Отвечай!
— Извини, командир! — помрачнел Ли Шань, — Не подумал. Разрешите начать подъём и установку маяка!
Сахраб вошёл в лагерный блок, огороженный тремя полноценными стенами и соединённый с внешней энтропией только двухметровым проломом в четвёртой, когда местное светило опустилось за горизонт и город погрузился во тьму. На потолке не хватало одной плиты перекрытия и в эту щель пытались подглядывать яркие созвездия этого мира. Под ней, используя, как естественную вытяжку, разожгли костёр. Рядом, дежурный из призоров, заканчивал приготовление ужина на привычных газовых горелках. Костёр понадобился, по словам командира, для единения с природой и необходимости свыкнуться с мыслью, что все блага цивилизации остались позади.
Посмотрев на часы, Сахраб недоверчиво покачал головой, затем бросил под ноги профессору совковую лопату и скрученный в рулон мешок.
— Проф, вы уже знаете как пользоваться шанцевым инструментом. Пусть Хач подержит горловину, а вы накидайте пол мешка песка.
— Опять кто-то застрял в зыбуне? — недовольно пробурчал Геворкян, беря лопату и подталкивая, носком ботинка, мешок к ассистенту.
— Есть многоцелевые средства, которые используются в походах в совершенно противоположных качествах. Мы строго ограничены в воде. Даже если найдём источник, то вряд ли сможем употреблять жидкость по назначению. Причины сами знаете. Так что, там, где нет возможности расходовать воду, будем использовать песок. Для тушения костра, например. Вы же понимаете, что ночью мы рискуем подвергнуться нападению? Благодаря костру, мы как на ладони в замкнутом пространстве. Потребуется его немедленно гасить, а как, скажите мне, это сделать? Благодаря облачению мы даже по-пионерски не можем его потушить. Пластиковые вёдра от жара деформируются и крышки, впоследствии, не налезают, а мешок — универсальная ёмкость. Ещё вопросы есть?
— Хотелось бы выразить недовольство, но ваш Пешня категорически против пустопорожних разговоров.
— Вы не правы! — усаживаясь на пенку, улыбнулся араб, — Это правило действует на марше, когда всё внимание сосредоточено на внутреннем состоянии организма, поддерживании ритма дыхания и, одновременно, на мониторинге внешних факторов. Разговоры отвлекают и мешают концентрации. Сейчас же, когда нет такой необходимости, можно расслабиться и отдохнуть от тягот пути. А что является лучшим отдыхом?
— Смена работы, — со смехом выпалил Гизмо, чья смена по охране периметра выпала на утренние часы.
— Правильно, боец! — похвалил Сахраб, — А так же сон и удовлетворённое чувство голода. Кроме того, в смене обстановки подразумевается спокойная беседа на отвлечённые темы, чтобы мозг не зацикливался на одном только страхе. А ещё Дементор, за долго до рейда, предостерегал всех от накапливания обид и утаивания важной информации. Так что, Проф, если у вас есть претензия ко мне лично, излагайте. Перетрём. Если к Пешне, то он вас слышит благодаря радиосвязи, а вернувшись с обхода, обязательно объяснится.
— Я не за себя, — более миролюбиво, продолжил Геворкян, приставляя лопату к стене, — Меня не устраивает выбранный вами позывной для моего аспиранта. Это обидная кличка, которой веками обзывали представителей моего народа.
— Почему же вы сразу не сказали об этом?
— Меня никто не спрашивал, а Вазгенчик — мальчик скромный и сам никогда не выскажет претензий.
— Понимаю, — кивнул Сахраб, — Поэтому, когда потребовалось найти помощника в походе, ваш выбор пал на него. Он всё стерпит, обиды не выскажет и смело можно садиться парню на шею и ездить как на породистом скакуне. Так?
— Позвольте! — то ли щёки профессора налились
