Последняя надежда (СИ) - Afael
— Одного паренька? — Дария усмехнулась. — Что может сделать он один против магов, которые будут готовы?
— Ты его не видела, — Нириэль нахмурилась. — Он, когда на меня посмотрел вчера, меня аж в дрожь бросило. Дари, он страшный. Сказки про них правдивы.
— Да? — Дария заинтересованно прищурилась. — Когда, говоришь, бой у него?
* * *
Гером встретил нас в кузне. Оглядев меня с головы до ног еще у порога, он удовлетворенно кивнул: — Идем, я для тебя уже сделал то, зачем вы пришли.
Палач, вздернув брови, посмотрел на меня. Я же просто пошел за мастером.
На стоящем посреди кузницы манекене висела броня и броня эта выглядела просто превосходно.
Черная как ночь кираса и поножи. Комбинированная защита из металла, кожи и кольчуги, чтобы доспех не сковывал движений. Вся детали брони были покрыты серебряными рунами, а на груди красовалось: — Это что за демон? — спросил я кузнеца.
— Это скалящийся волк, — Гером хмыкнул.
— Волк, похожий на демона. Художник из тебя тот еще, — рассмеялся я, осматривая броню, что стоила целое состояние.
Палач, ни слова не говоря, достал мешочек с золотом и протянул кузнецу: — За работу.
Гером принял мешочек, подбросил на ладони и поставил его на стол: — Этого мало.
— Мало⁈ — опешил Палач и недовольно поджал губы.
— Закатай рукав, Эридан, — попросил кузнец.
До меня дошло, что он хочет. Кровь тут же вскипела. Я бросил короткий взгляд на недоумевающего Палача и закатал рукав. Гером быстро разрезал кинжалом ладонь и шлепнул ее поверх татуировки.
Кузнеца пронзила боль, судя по его лицу. У меня же было только чувство жжения. Потом Гером резко разрезал мне ладонь и приложил ее к броне: — Вот так. Она должна тебя почуять.
— Ты что творишь? — меч Палача замер возле шеи Герома. — Объяснись.
— Все нормально. Он сам захотел служить, — остановил я эльфа. — Пусть служит.
— Именно так, — в глазах кузнеца горел опасный огонь. — Примерь.
Я только кивнул и принялся переодеваться. Броня сидела как влитая. Ее приятная тяжесть обволакивала, но совершенно не мешала.
— Красота, — цокнул языком Палач. — Давно такого доспеха не видел. Для меня сделаешь?
— Сделаю, — согласился кузнец. — Нам всем теперь доспех не помешает. Я слышал о нападении, да и видел. Грядет буря.
Мы молча ехали в карете назад, при этом Палач пристально разглядывал мое лицо.
— Что он сделал? — решил все же расспросить мужчина.
— Принес клятву, — просто ответил я, стараясь не вдаваться в подробности.
— Дурак, ой дурак, — до Палача, наконец, дошел смысл действа. — Зачем?
— Сам не знаю, и он не говорит, — пожал я плечами. — Наверное, скоро узнаем.
— Не люблю загадки, и господин не любит, а ты у нас сплошная загадка. До сих пор удивляюсь, как он тебя не убил.
— Сам в шоке, — рассмеялся я, вызвав улыбку собеседника.
Эллехал доспех тоже оценил и сразу же предложил испытать его на арене.
— Я предлагаю не прятаться. Пусть видят, кто бы это ни был, что они нас не напугали, — стукнул он кулаком по столу. — Это хорошо, что кузнец заранее все сделал, хоть и странный он.
' — Не более странный чем ты', — подумал я.
— Господин, Эридан все еще меченосец Каэран и вы не можете поставить его на бой, — предупредил Палач.
— Я не могу, но знаю того, кто может, — расплылся в улыбке эльф.
Через два дня мы тряслись в карете, направляясь в город и на арену.
Каэран тоже присутствовала. Она, когда узнала, что меня заявила на бой Нириэль, рассвирепела и попыталась качать права, но ее, обратившуюся в канцелярию королевы, послали в пешее сексуальное. Тогда она попыталась накинуться на деда, но не молоденькой эльфийке тягаться с опытным эльфом. Отправил восвояси он внучку очень быстро.
К слову, Лориэль после происшествия тоже быстренько уехала. Как только дознавателям все рассказала, так смылась домой моментально и больше не показывалась у Эллехала.
— Господин, против кого сегодня бой, не знаете? — спросил Палач у Эллехала.
Тот вынырнул из своих мыслей и буркнул: — Без понятия, если честно. Кто-то из клана меча, кажется.
— Меча⁈ — опешил Палач. — Разве могут воевать меченосцы внутри клана⁈
— Как видишь могут. Не иначе это внучки проделки. Крепко она разозлилась на тебя, Эридан, — эльф усмехнулся. — Любовь до гроба. Пока планируется до твоего, видимо.
— Я пока умирать не планировал, — недовольно буркнул я.
— Тогда не умирай, — расхохотался эльф.
Наше появление на арене вызвало настоящий фурор. Все клановые, когда завидели Эллехала, принялись усиленно шептаться. Только что пальцами не показывали, уже хорошо.
Бессменная Эльвилла встретила меня у лестницы, придирчиво окинула взглядом и удовлетворенно кивнула.
— Изменился, — протянула она, когда мы скрылись в подвале от любопытных взглядов. — Даже очень. Как это у тебя получается? Времени ведь прошло не так уж много.
— Это у тебя немного, а у меня столько событий! — рассмеялся я, оглядывая стражницу с тыла. — У тебя юбка короче стала?
Та полуобернулась и слегка потянула ее вверх, обнажая самый край ягодиц, а потом резко опустила вниз: — Юбка все та же, а вот ты изменился. Кстати, тут моя подруга хочет с тобой познакомиться. Надеюсь, тебя хватит на двоих?
— Не проверишь, не узнаешь, — пожал я плечами. Образ крепенькой попки все еще стоял перед глазами.
Эльвилла усмехнулась и продолжила путь в молчании. Только перед комнатой она мне шепнула: — Я слышала, у тебя сегодня будет не один бой.
Вот это для меня оказалось полной неожиданностью: — Не один? — опешил я.
— Да. Я боюсь соврать, но слышала о трех, так что ты будь очень осторожен и береги силы. Мы с Кириэль поможем тебе, чем сможем. Вот, кстати, и она.
Красивая брюнетка зашла в комнатку и окинула меня взглядом: — Мне Эльвилла сказала, что здесь жеребчик, а ты жеребец! — протянула она удивленно. — Ты видела его доспехи, Эль⁈ Вот это богатство!
— Я сразу обратила внимание, — рассмеялась Эльвилла. — Ожидай, Эри, пойду, выясню, что смогу. Кстати, насчет твоей хозяйки…
— Не думай о ней, — покачал я головой, скользя взглядом по телу Кириэль. — Лорд Эллехал.
— Поняла, — кивнула Эльвилла.
Снова ворота передо мной, снова эти звуки с трибун, но я уже совсем не тот, что был раньше. Меня эти звуки если и волновали, то чуть-чуть. Они не вызывали страха, скорее интерес. Мне было интересно увидеть своего противника, интересно скрестить с ним оружие.
А еще я поймал себя на одном чувстве. Я чувствовал раздражение, когда выходил на арену под молчание трибун.
