Павел Нечаев - Рыцарь Лета

В библиотеке Короленко, куда направился Сашка, работала мамина знакомая Циля. Без нее затея была обречена на провал: читательский билет выдавали с 18 лет, делая исключение только для студентов. К счастью, она была на месте, и провела Сашку в читальный зал. В зале было пусто и тихо, посетителей немного, все-таки лето. Сашка обрадовался, ему казалось, что все на него смотрят, и думают: «что делает этот мальчик в таком серьезном месте?»

— Что будем искать? — поинтересовалась сухая тетка с поджатыми губами, и строго глянула на Сашку поверх очков. Циля оставила Сашку с этой теткой, и ушла.

— Мне бы… про фей, — промямлил Сашка.

— Про фей, это вам надо в детскую библиотеку, спросите «Дюймовочку», или «Властелина Колец», — сказала тетка, и вдруг улыбнулась. Сашка увидел, что она совсем не злая, и приободрился.

— А… энциклопедии у вас нет? — спросил он, и добавил: — Фольклорной.

— А чем вызван ваш интерес, молодой человек? — спросила тетка.

— Нам задали, на лето… реферат писать, по мифам, — выдал Сашка заранее приготовленную легенду, и уши у него загорелись, все-таки он был честным мальчиком.

— Хмм, — задумалась тетка, сказала подождать, и ушла. Она долго не приходила, Сашка уже хотел развернуться и потихоньку уйти, но тут тетка вернулась, и положила на конторку стопку книг.

— Каталогами вы пользоваться не умеете, поэтому я вам тут подобрала. Если этого недостаточно, обращайтесь, поищем вместе, — тетка оказалась что надо.

Сашка поблагодарил, сел за стол, и погрузился в чтение. «Сон в летнюю ночь», прочитал Сашка на обложке первой в стопке книжки. Книжка оказалась непонятной, мало того, что стихи, так еще вдобавок к этому со множеством незнакомых Сашке слов. Он отложил ее, и взялся за следующую, энциклопедию мифов. Сашка пролистал ее, и нашел статью, озаглавленную «Феи (Фэйри)». Сашка прочел статью, но ничего ценного для себя не извлек, о том, что едят фэйри, или как их лечить, там не было ни слова. Третья книжка была сборником ирландских легенд, в которых Сашка почти ничего не понял, остальные книжки оказались художественными, кое-что в них оказалось интересным, Сашка даже сделал выписки в принесенную с собой тетрадку. Другого ничего не было, поиски информации зашли в тупик. Приуныв, он засобирался домой, проверить, как поживает его фэйри (а влетевший в его окно человечек был именно фэйри, в этом не могло быть никаких сомнений).

— Уходишь? — спросила его Циля.

— Да, спасибо, тетя Циля, — вежливо поблагодарил Сашка, и повторил, обращаясь к сухой тетке: — Спасибо!

— Молодой человек! — окликнула его сухая тетка, когда он уже повернулся, чтобы уйти. — Вот, возьмите, это гораздо лучше всяких там фей. Только не забудьте вернуть, — и тетка протянула ему книжку в потрепанном переплете. На обложке было написано: А.С. Пушкин, «Руслан и Людмила». Сашка поблагодарил, и ушел. Тетки еще долго смотрели ему вслед, все-таки на исходе двадцатого века не каждый день встретишь мальчика, который в летние каникулы ходит в библиотеку читать серьезные взрослые книги.

Вернувшись домой, он первым делом проведал раненого. Тот по-прежнему спал, но уже в другой позе, а уровень воды в пластмассовой крышечке уменьшился. Сашка пообедал, покормил Собака, и, набравшись смелости, пододвинул к стене стул, влез на него и встал на цыпочки. Лицо его при этом оказалось точно напротив вентиляционной решетки. Он несколько раз стукнул в стену, и сказал: — Соседи, ау! Давайте дружить, приходите чай с булочкой пить.

Домовые из мультиков любили вкусненькое, и Сашка подумал, что эти наверняка не откажутся от угощения. Голос его провалился в темноту, он повернул голову и прижался ухом к решетке. Ни звука, ни шороха, тишина. 

— Ну, — притопнул Сашка ногой, — я же знаю, что вы меня слышите. Я вас видел, не бойтесь, — хотя, прямо скажем, побаивался как раз он. Разочарованный, Сашка слез со стула, и решил, что раз так, то булочку он и сам съест, квадратные сдобные булочки с изюмом он любил. Он положил булочку на блюдце, и пошел на кухню ставить чайник. Когда он вернулся, то обнаружил на столе Собака, уже нацелившегося отгрызть от булочки кусочек, Собак был тот еще сладкоежка. Сашка топнул ногой, и разрезал булочку ножом на четыре куска.

— Аххх, — донеслось откуда-то из-под серванта.

— Что, сладенького хотите? — обрадовался Сашка, трюк с булочкой сработал. — Ну, тогда вылезайте. — Под сервантом послышалось шуршание, потом оттуда опасливо высунулось лицо домового. Блестящие глазки зыркнули туда-сюда, осматриваясь, потом, решив что опасности нет, домовой вылез и выпрямился во весь рост.

— Давай сюда, — Сашка показал на стол. Домовой подошел к стул, подпрыгнул, забрался на сиденье, и оттуда перелез на стол, оказавшись прямо перед Сашкой. Росту он был небольшого, пониже фэйри, но поплотнее. На нем был надет длинный потертый кафтан красного цвета, соединенный желтыми поперечными застежками, как у стрельцов на старинных картинах, на ногах валенки. Уши у него были заостренные, из них торчал мех. Несмотря на все различия, было видно, что он и фэйри похожи друг на друга. Заостренные уши, яркие, непохожие на человеческие, глаза, черты лица — не было сомнений в том, что они дальние родственники. Домовой потянулся было к булочке, но Сашка остановил его:

— Сначала надо познакомиться, — сказал Сашка, и добавил: — Меня зовут Александр, Сашка.

— Акинфий, — буркнул домовой, и, схватив кусок булочки, принялся уплетать его так, что за ушами трещало. На кухне засвистел чайник, и Сашка пошел за ним, а, когда вернулся, на столе сидел еще один домовой, в ватной телогрейке и шапке-ушанке.

— Влас, — поклонился он.

— Чай будете? — спросил Сашка, домовые, увлеченные поеданием булочки, ответили согласным ворчанием. Маме на день рождения кто-то подарил набор кофейных чашечек, они пылились в серванте без дела — мама кофе не пила, Сашка тем более. Сейчас они пригодились, хоть и оказались для домовых великоваты. Сашка разлил из фарфорового чайничка заварку, долил кипятка.

— Эх, до чего хорош чай! — отведав булочки с чаем, домовые заметно подобрели, и Влас поблагодарил Сашку: — Благодарствуем, хозяин!

— А скажите, уважаемые домовые, кто это такой? — Сашка не выдержал, и задал вопрос, ради которого, собственно, и затеял чаепитие.

— Этот-то? Фей, пакость заморская! — фыркнул Акинфий в кошачьи усы.

— Понаехали тут! — поддержал его Влас.

— А за что вы их так не любите? — спросил Сашка. Домовые, которых подкупила Сашкина вежливость, принялись рассказывать. Рассказывали они не торопясь, обстоятельно. Сашка их не перебивал, слушал с интересом. С того самого момента, как он обнаружил на своем столе раненого фэйри, его не покидало чувство, что он в сказке. Подумать только, он разговаривал с настоящими домовыми! Лето заиграло яркими красками, скука испарилась без следа. Оказалось, что домовые не зря не любят фэйри: те сгоняли их с обжитых насиженных за века мест. Жилищный вопрос стоял остро: старых домов становилось все меньше, а в новых панельных домах домовые не приживались. Вот и получалось, что лишившиеся пристанища волшебные существа, поневоле вступали друг с другом в конфликты. И хорошо, если все кончалось мирно, как в Сашкином доме, где обитало целых семь домовых. Бывало, что домовые и убивали друг дружку из-за жилплощади, дело немыслимое по старым временам. А тут еще злые фэйри нагрянули из-за моря. Раньше, бывало, один-другой приедет, в гости там, или проездом, и все. А теперь — сотни, да все как один агрессивные. Тут было отчего занервничать. Акинфий все время дергал левой ногой, он весь был как на шарнирах. Сашка подумал, что у него не в порядке нервы. Ватник Власа был до того засален, что блестел. Домовые явно переживали не лучшие дни.