Абрахам Меррит - Сквозь драконье стекло

Я молча смотрел на него.

«Может быть, — продолжал он, — хозяин никогда не слышал о знаменитом Хао-Цзане? Ну, он сейчас услышит».

Уорд, я не мог ни шевельнуться, ни заговорить. Но теперь я знаю, что удерживало меня не просто изумление. Я тупо застыл на месте, а Ву-Синг гладкими фразами излагал ту самую легенду, которую я слышал в Тибете, только там героя звали Рак, а не Хао-Цзан. Но история была та же самая.

«И перед дальней дорогой, — закончил он, — знаменитый Хао-Цзан сотворил великое чудо. Он назвал его Вратами. — Ву-Синг указал на драконье стекло. — Это чудо теперь у хозяина. Но посмеет ли тот, кто увидел Врата, войти в них? Не лучше ли оставить Врата?»

Он замолчал. Я тоже молчал. И пытался сообразить, каким образом этот парень вдруг так хорошо заговорил по-английски? И тут Ву-Синг распрямился. Он посмотрел мне прямо в глаза. Глаза у него были желтые, как лютики, Уорд, и такие мудрые! Я вспомнил маленькое помещение за тронным залом — я видел эти глаза на лице, что нависало над горой с семью лунами!

Через мгновение лицо Ву-Синга приобрело привычно-глупое выражение. Глаза стали черными и тусклыми. Я вскочил со стула.

— Эй ты, желтый мошенник! — закричал я. — Зачем ты притворялся, что не знаешь английского?

Он непонимающе уставился на меня. Что-то прохныкал на своем ломаном английском. Я ничего не смог от него добиться, хотя напугал до полусмерти. Пришлось поверить, что он ничего не помнит. К тому же я видел его глаза…

Ну, вначале я просто испытывал любопытство и желание как можно скорее доставить стекло домой. Я привез его сюда, установил и устроил лампы, которые вы видите. У меня было смутное ощущение, что стекло ждет… чего-то. Не мог сказать, чего именно. Но знал, что ждет оно чего-то очень важного…

Неожиданно он обхватил голову руками, начал раскачиваться и причитать.

— Сколько еще, — простонал он, — сколько еще, Санту?

— Джим! — воскликнул я. — Джим! Что с вами?

Он выпрямился.

— Скоро поймете.

И продолжал так же спокойно, как раньше:

— Я чувствовал, что стекло чего-то ждет. В ту роковую ночь я не мог уснуть. Выключил верхний свет, включил лампы у стекла и сел перед ним. Не знаю, сколько времени я просидел. Вдруг мне показалось, что драконы зашевелились. Закружили вокруг стекла. Двигались все быстрей и быстрей. Тринадцатый дракон начал обвиваться вокруг топазового шара. Драконы кружили все стремительнее, пока не превратились в ореол алого и золотого пламени. Само стекло затуманилось, туман быстро густел, пока ничего не стало видно, кроме зеленой дымки. Я подошел и коснулся стекла. Рука моя прошла сквозь него…

Я просунул туда руку — по локоть, по плечо. Почувствовал, что руку мою схватили маленькие теплые пальцы. Я сделал шаг вперед…

— Вы прошли сквозь стекло? — воскликнул я.

— Я прошел сквозь стекло и тогда… другая рука коснулась моего лица. Я увидел Санту!

Глаза у нее были синие, как васильки, как большой сапфир, что сияет на лбу Вишну в его храме в Бенаресе. Широко расставленные. Иссиня-черные волосы двумя длинными прядями опускались меж маленьких грудей. Золотой дракон увенчивал ее голову. Другой золотой дракон опоясывал ее. Она рассмеялась мне в глаза, притянула к себе мою голову… наши губы соприкоснулись. Она была стройна и податлива, как тростник, который растет перед храмом Хатор на краю пруда Джибы.

Кто такая Санту, откуда она пришла — не знаю. Но знаю: женщины прекраснее не было на земле! И не будет!

Она повела меня за собой. Я осмотрелся. Мы стояли в ущелье между двумя большими скалами мягкого зеленого цвета, как оттенок драконьего стекла. Сзади — зеленая дымка. Впереди я увидел сквозь ущелье огромную гору в виде пирамиды, высоко-высоко вздымающуюся в небо цвета хризопраза. Мягкое сияние лилось из-за горы, а прямо перед ней плыл большой шар зеленого огня. Мы шли медленно, рука об руку. И тут я понял: Уорд, я был в том самом месте, что было запечатлено на картине в комнате драконьего стекла!

Мы вышли из ущелья и оказались в саду. Сады многоколонного Ирама, затерянные в пустыне, потому что были слишком прекрасны, могли выглядеть именно так. Странные огромные деревья с ветвями, похожими на перья; они переливались и сияли огнями, как одеяния танцовщиц Индры. Странные цветы росли вдоль нашей тропы, они мерцали, как светящиеся черви, что живут на радужном мосту Асгарда. Ветер вздыхал среди крылатых деревьев, и разноцветные тени проплывали мимо их стволов, Я слышал девичий смех. Мужской голос что-то пел…

Мы продолжали идти. Однажды в саду послышался низкий вой, и девушка бросилась передо мной, широко расставив руки. Вой тут же прекратился, и мы пошли дальше. Гора приближалась. Я увидел, как другой большой зеленый шар выполз из розовых всплесков справа от горы. Еще один входил в это сияние слева. За ним тянулся странный туманный след. Туман как бы состоял из множества маленьких звездочек. И все тонуло в мягком зеленом свете — как если бы вы жили внутри изумруда.

Мы повернули и пошли по другой тропке. Поднялись на небольшой холм, где стоял маленький дом. Он был будто сделан из слоновой кости. Очень старый маленький дом. Немного похож на джайнские пагоды на Брамапутре. Стены светились, они были полны какого-то внутреннего огня. Девушка коснулась стены, и она скользнула в сторону. Мы вошли, и стена закрылась за нами.

Комната была полна шепчущим желтым светом. Я говорю «шепчущим», потому что именно таким я его ощущал. Свет был живым, мягким. Лестница слоновой кости вела в комнату наверху. Девушка посмотрела на меня. Никто из нас не сказал ни слова. Я был в плену какого-то зачарованного молчания. Я не мог говорить. Мне казалось, что и нечего говорить. Я чувствовал себя свободно и легко — как будто вернулся домой. Я поднялся в верхнюю комнату. Там было темно, только полоска зеленого света пробивалась сквозь длинное узкое окно. Я выглянул и увидел гору и луны. На полу — подставка для головы, сделанная из слоновой кости, и несколько шелковых покрывал. Мне вдруг страшно захотелось спать. Я упал на пол и заснул.

Когда я очнулся, девушка с васильковыми глазами лежала рядом со мной. Она еще спала. Я видел, как медленно распахнулись ее глаза. Она улыбнулась и притянула меня к себе…

Я вдруг понял, что знаю откуда-то ее имя. Я воскликнул: «Санту!» Она снова улыбнулась. Мне показалось, что мы знакомы три тысячи лет. Я встал и подошел к окну. Посмотрел на гору. На ее груди красовались две луны. И тут я заметил на склоне горы город. Такой город можно увидеть только во сне или в сказке. Цвета слоновой кости и зелени, сверкающей синевы и алого. Я разглядел на его улицах людей. В воздухе плыл звон золотых колокольчиков.