Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Семь вуалей (!!! Половина книги!!!)

Кэтрин тут же двинулась в одну сторону, а Дейрдра ринулась в противоположную. Инди поспешил за ней и просил прощения, но Дейрдра заявила, что он просит прощения за то, что попался, что он вовсе не искренен. Но на следующее утро, когда Инди начал раскопки тоннеля, она избрала новый курс – не отходила от него ни на шаг, не давая Кэтрин возможности даже перемигнуться с ним.

Ситуация была Инди не в новинку и разыгрывалась как по нотам. За год их отношения с Дейрдрой попеременно переходили от пламенных к ледяным и обратно. Он даже предложил пожениться, но после первоначального взрыва энтузиазма она заявила, что должна еще немного поразмыслить. Затем, после начала осенних занятий, Инди стал время от времени встречаться с другой женщиной. Узнав об этом, Дейрдра пришла в ярость. Потом вдруг прониклась охотой немедленно выйти за него замуж. Инди почувствовал, что его загоняют в угол и попросил время на раздумья. С той поры речь о женитьбе больше не заходила.

Хотя ни один из них не произнес этого вслух, нынешняя экспедиция должна была стать поворотным пунктом – или они решат связать свои судьбы, или разойдутся как в море корабли. И в данный момент совместное будущее не сулило ничего доброго.

Инди заметил пристальный взгляд молчаливого индейца – коренастого, широкоплечего человека с черными глазами и волосами, спадающими на лоб, подчеркивая острые скулы.

– Женщины, – пробормотал Инди.

– Нельзя жить с ними, нельзя жить без них, – медленно выговорил по-английски Эстебан. На Инди напал безудержный смех.

– Старинная поговорка майя, а?

Обернувшись к стене, он занялся разборкой завала, стараясь сосредоточиться, но чувствовал головокружительное облегчение – будто напряжение, скопившееся в их отношениях, внезапно спало. Продолжая смеяться, он передавал Эстебану камень за камнем, а тот уносил их наружу. “Откуда, к черту, племя майя подцепило эту фразу?” – подумал Инди и снова затрясся от смеха.

Но к тому времени, когда проход стал достаточно просторен, чтобы можно было проползти на четвереньках, к Инди уже вернулась серьезность. Взяв факел, он сунул его в отверстие и задрал голову, озираясь. Его взору открылась узкая камера, стены которой были расписаны фигурами индейцев в красочных одеяниях, а также птиц, обезьян и ягуаров. Фрески разделяли вертикальные ряды иероглифов, а на стене напротив двери висел зеленый щит величиной с торс взрослого человека.

Инди поразмыслил, не взглянуть ли поближе, но решил, что не стоит. Бернарду придется не по вкусу, если он застанет Инди уже внутри камеры. Поэтому Инди принялся увеличивать размер отверстия; наконец, оно разрослось до такой степени, что внутрь стало можно пройти, лишь слегка пригнувшись.

– Где же Бернард? – пробормотал Инди минут через пять после начала раскопок.

Хотя Бернард уверял, что на раскопках они будут “потрясающими партнерами”, это оказалось пустой болтовней. Их союз оказался отнюдь не равным. После смерти матери Дейрдры в прошлом году место заведующего кафедрой археологии Лондонского университета занял Бернард, специализирующийся на цивилизации майя – и тем самым стал начальником Инди. Здесь же, на развалинах Тикаля, Бернард руководил раскопками, а Инди превратился в простого землекопа.

– Может, мне по-быстрому оглядеться, пока мы ждем?

– Это опасно, – возразил Эстебан.

Инди повернулся к индейцу.

– В самом деле? И насколько?

– Увидите.

Работавшие с ними индейцы не были обучены хитростям полевой работы, но зато прекрасно знали джунгли; Инди не сомневался, что они разбираются в тонкостях культуры майя получше любого ученого археолога. А заодно подозревал, что они прикладывают руку и к разграблению руин.

– Пойдешь со мной туда?

Эстебан поразмыслил над вопросом.

– Вход охранял Камозоц.

– Ага, но теперь его нет.

Эстебан не ответил. При свете факела его черноглазое лицо с крутыми скулами казалось высеченным из камня. Эстебан вовсе не дока в полевых работах; Инди избрал его в помощники за то, что он внук старого шамана и разбирается в премудростях майя. Но сейчас до Инди дошло, что сами познания могут быть досадной помехой.

Сунув голову в отверстие, Инди пополз внутрь, надеясь, что Эстебан последует за ним. Повеяло дыханием древности; воображение Инди разыгралось, рисуя яркие картины того, что может ждать впереди.

– Джонс! Джонс, вы здесь? – загрохотал в тоннеле низкий, властный голос Бернарда.

“Надо же, подгадал момент”, – подумал Инди, торопливо отползая обратно.

– Тут как тут, доктор Бернард!

Тесный тоннель заставил Бернарда пригнуться, и теперь этот лысеющий седоватый профессор в очках с толстыми линзами напоминал медведя, вставшего на задние лапы. За ним следовал его помощник, молодой индеец-майя по имени Карлос; Бернард относился к нему, как к слуге. Увидев отверстие, начальник воззрился на Инди с таким видом, будто собирался заехать ему по физиономии своей большой пятерней.

– Джонс, вы уже заходили внутрь?!

– Нет, сэр. Я ждал вас здесь. Разве Дейрдра вам не сказала?

– Что сказала? Я ее не видел.

– Странно…

Инди чертыхнулся под нос. Должно быть, Дейрдра удрала в свою дрянную купальню с Джоном, лишь бы досадить своему несостоявшемуся жениху. Господи, да если с маской что-нибудь случится, то всю вину взвалят на него, а с таким начальником, как Бернард, это будет стоить Инди должности. Он хотел было умолчать о маске, но тут же сообразил, что это лишь усугубит ситуацию. Лучше выложить все напрямую.

– Значит, вы не видели нефритовую маску?

– Какую еще маску?

Инди вкратце описал находку и объяснил, почему вынул маску.

– Боже мой! – тихонько выговорил Бернард. – Камозоц!

– Ага. Дейрдра сказала то же самое. А я и не знал, что он настолько популярен. – Взор Бернарда остался пуст, словно шутка Инди до него совершенно не дошла. – Пожалуй, придется мне пойти ее поискать.

Хотя именно этого-то Инди делать и не хотел. Но Бернард его изумил.

– Да не волнуйтесь! Я шел от реки боковой тропкой. Наверно, мы с ней разминулись, – профессор, не отрываясь, смотрел в отверстие. – Давайте продолжим. Для осмотра маски у меня будет масса времени.

– Я – за! – Инди уже сунул ногу в отверстие, но Бернард ухватил его за руку.

– Если вы не против, я пойду первым.

– Будьте осторожны. Не исключено, что здесь устроены ловушки.

– Чушь! Проблем подобного рода у нас не будет. Майя были миролюбивым народом, не то что ацтеки. Они не размахивали ножами направо и налево, вырывая сердца у рабов и превращая пирамиды в смертоносные западни.

– А как же маска? Камозоц не самый дружелюбный из богов майя. Возможно, его поместили туда в качестве предупреждения.