Ирина Комарова - Повелитель блох

— Ну что ты там, заснул что ли? — раздался сверху недовольный голос дядюшки Корадо.

— С-сей-час-с! — сдавленно просипел Зарик, чувствуя, что большой пласт земли, в котором застряла кирка, поддается. — Я ее… у-о-пс!

Слежавшаяся земляная глыба размером с хороший сундук рухнула ему на ноги, но рассыпалась песком и пылью, не причинив никакого вреда. Рядом с глухим стуком упала кирка. Но Зарик не смотрел на нее. Убедившись, что ноги целы, он сосредоточил все свое внимание на нише, открывшейся в стенке колодца. На дне ее, слегка припорошенная землей, лежала… что бы это такое могло быть? Пусть будет, например, шкатулка. Хотя если это шкатулка, то очень уж странной формы — неправильный овал размером чуть больше ладони и пальца три высотой. Клад? Клад, не иначе! Зарик осторожно выдохнул. Все правильно, должно же человеку когда-нибудь повезти!

Нет, работать было положительно невозможно. С утра все просто валилось из рук. Джузеппе с отвращением посмотрел на безобразное обугленное пятно на рабочем столе и передвинул на него фаянсовое блюдечко, на котором лежало десяток сморщенных горошин и три крупные красные фасолины. К сожалению, блюдечко было недостаточно большим и пятно не закрывало.

Он подошел к окну, посмотрел на улицу. Какая гадость. Прямо под окном, в траве, копошатся куры. По пыльной, с редкими островками невытоптанной травы дороге промчался, мотая слишком большими ушами, рыжий щенок. Он удирал от лохматого черного щенка. Черный заливисто лаял и старался цапнуть рыжего за хвост. Первое время, после того как Джузеппе перебрался из столицы в это захолустье, объясняя всем, что ему необходимы тишина и уединение для сосредоточенных занятий, подобные сентиментальные картинки даже доставляли некоторое удовольствие. Идиллия! Незатейливая, почти сельская жизнь! Да уж, за два прошедших года он нахлебался этой незатейливости полной ложкой… Из-за сараев, которыми кончалась улица, снова выскочили щенки. Теперь рыжир гнал черного.

Дивное развлечение. Джузеппе Трио, магистр истинной магии, знаменитый ученый… пусть знаменитый в узком кругу, но зато это круг, в который входят важнейшие фигуры, самые сильные и влиятельные маги Лагосинтера, тот самый магистр Трио развлекается тем, что наблюдает за курами и играющими щенками!

Сказал бы ему кто-нибудь об этом два года назад, он бы даже не рассердился на подобную нелепость. Пожал бы плечами и продолжил свои занятия. Кстати, о занятиях. Джузеппе взял лежащую на подоконнике раскрытую книгу и сел в большое удобное кресло. Книгу на колени, ноги на специально стоящую у кресла скамеечку; раз практическая магия сегодня не идет, займемся теорией.

Но с теорией тоже было плохо. Старинный трактат «Некоторые пояснения к сущности важнейших постулатов магии», казалось, решил поиздеваться над своим хозяином. Сначала он попытался соскользнуть на пол, но Джузеппе успел поймать его. Правда, при этом книга захлопнулась, а когда он стал отыскивать нужную страницу, большие листы никак не желали переворачиваться. Потом они словно склеились все вместе, а стоило Джузеппе немного ослабить хватку, трактат все-таки вывернулся из его рук и не просто упал на пол, а умудрился при этом залететь глубоко под кресло, что противоречило всем законам поведения физических тел. А в том, что при всем своем важном магическом содержании эта книга являлась физическим телом, сомневаться у Джузеппе Трио не было оснований.

Магистр истинной магии откинулся на мягкую спинку кресла и закрыл глаза. Неудачи. Два года неудач. Можно было бы уже привыкнуть. Наверное, он зря уехал тогда из столицы. В конце концов никто его не гнал, даже место в Университете оставалось за ним… Все проклятая гордость! Как гордо говорит эта смешная девчонка из Эсмерры: «третья в списке выпускников!». А он был в своей области не третьим, не вторым и даже не первым! Он был единственным! Нет, разумеется, оставаться было невозможно, тут нечего и думать. Но как хочется пройтись по широкой мощеной улице, зайти в большой опрятный магазин, в котором продают только продукты, а потом в тот, где продают одежду, и в третий, где продают обувь… В единственном магазинчике Имолы с одним длинным, во весь зал, прилавком, кроме продуктов, одежды и обуви, продавались еще и самые разнообразные инструменты, простенькие игрушки и посуда, табуретки, веники, лошадиная упряжь, чернила, иголки, мыло, в общем все, что могло понадобиться не слишком привередливому горожанину.

Но магазины и мощеные улицы это так, ерунда. Главное в том, что Нюрбург — его родной город. Да, бывает и так, человек родился в столице, не всем же рождаться в захолустье вроде Имолы. И никогда не уезжал оттуда раньше, просто не было причины. Учился в Университете, занимался научной работой…

Скамеечка дрогнула и отъехала в сторону, пятки магистра гулко-стукнулись об пол. Джузеппе резко выпрямился. Это уже не могло быть случайностью. Внешнее воздействие?

Он расслабился, положил руки на колени, снова прикрыл глаза, прочитал короткое заклинание, замер прислушиваясь… ничего. Странно, очень странно… Если это не внешнее воздействие, а отражение. его реакций… на что? Какова должна быть та магическая сила, которая в состоянии пробить эту скорлупу и добраться до него?

Кресло под ним слабо шевельнулось, магистр вскочил и нервно зашагал по комнате. Девчонка? Да нет, невозможно. И потом, она здесь уже несколько дней, а ЭТО началось только сегодня… утром? Даже не с самого утра, а ближе к обеду. Он вытянул перед собой руки, растопырив пальцы, внимательно посмотрел на них. Пальцы дрожали.

Джузеппе начал понимать, что происходит. Магия. Чужая, враждебная, она была совсем рядом. Защемило сердце, это было уж вовсе ни к чему. Он наклонился, пошарил рукой под креслом, и старинный фолиант сам прыгнул ему в руку, раскрылся на нужной странице. Магистр положил раскрытую книгу на стол, небрежно отодвинув в сторону блюдце с горохом, склонился над ней. Ведя пальцем по строке, медленно и тщательно прочитал заклинание.

Яркая вспышка отбросила его к стене, слабый запах серы быстро рассеялся в воздухе. Джузеппе поднялся с пола, потер ушибленный локоть, сказал несколько слов, которым его научил во время душевной беседы за кружкой пива местный сапожник, и, схватив с полки шляпу, торопливо вышел из дома.

Щенки, набегавшись, жадно лакали воду из лужи — магистр4 не глядя прошел мимо них. Куры испуганно шарахнулись в разные стороны, но он не обратил на них внимания, даже не дал пинка той, которая сама кинулась ему под ноги.

Теперь он знал, что случилось и что надо делать.

Зарик осторожно протянул палец и слегка коснулся темно-серой поверхности. Ничего не произошло, только пара комьев земли, задетых рукавом, упала на дно колодца. Тогда он так же осторожно подсунул левую ладонь под дно шкатулки и потянул на себя. Снова ничего. Придерживая правой рукой, Зарик поднес ее к лицу, разглядывая, чуть ли не обнюхивая. Да, точно шкатулка. Вдруг крышка замерцала, и он, испуганно вскрикнув, отшвырнул ее от себя подальше. Шкатулка глухо стукнулась о стенку колодца и по осыпающейся земле съехала к ногам Зарика. Он боязливо отступил, насколько сумел, назад, словно опасаясь, что она сейчас кинется на него, но странная вещица лежала смирно: ни движения, ни подозрительного звяканья, ни пугающих огоньков. Может, ему показалось? Просто солнечный луч заглянул в колодец и, отразившись от крышки, брызнул в глаза? Зарик присел на корточки, поводил над шкатулкой одной рукой, потом двумя. Тусклая жемчужно-серая поверхность, никаких бликов. Он снова рискнул взять ее в руки. А что это там, наверху, за шум?