Грегори Киз - Дети Великой Реки

Тзэм ничего не ответил, потом у него вырвался горький смех, похожий на хрюканье.

— Ты права, госпожа, несмотря на то, что моя мать… она, конечно, не была создана, чтобы плавать. Великаны стараются держаться от воды подальше. Отец мой был такой же человек, как и ты, малышка, и плавал он, видимо, ненамного лучше тебя. — Помолчав, Тзэм добавил: — Только вот ума у него было побольше.

Он схватил ее в охапку и поднял на свои могучие плечи. Вверх по склону он полз на четвереньках до места, где все еще горел фонарь. Теперь Хизи видела, что фонарь стоит на площадке, на самом верху. Интересно, кто же был тот принц, который в древности соорудил лестничную площадку, каменную ровную плиту длиной всего в несколько шагов, чтобы принять подобающую позу, прежде чем спуститься к гостям?

Тзэм поставил Хизи возле фонаря и стал тщательно ее осматривать — нет ли на ней ран и царапин. Его толстые пальцы бережно касались ее кожи. Он был огромный, как глыба, хотя лет ему было не больше семнадцати. И был он на полторы головы выше всех мужчин, которых Хизи доводилось видеть. Даже если бы она раскинула руки, ладошки ее все равно бы не дотянулись до его плеч, такие они были широкие. Под бледной кожей так и ходили похожие на канаты мускулы. Когда он улыбался, обнажались огромные зубы цвета слоновой кости, похожие на игральные кости, какими обычно пользуются солдаты. С рождения ему была уготована роль телохранителя для королевской семьи. Его мать, теперь уже ната, принадлежала к самой избранной свите отца Хизи. Великанша выглядела устрашающе в своих боевых доспехах. Тзэм был не такой огромный, как чистокровные великаны, и внешне больше походил на людей, был гораздо умнее и сообразительнее. На это и рассчитывал отец Хизи, приказавший подыскать подходящего партнера для великанши.

Странная была это пара, полувеликан и девочка с тонкими, будто ивовые прутики, руками и ногами. Темное личико, почти как сердечко, служило изящным обрамлением для черных опалов ее глаз. Тзэму ничего не стоило поднять ее, словно пушинку, на ладони, но он терпеливо стоял перед ней и осторожно проверял, целы ли все ее длинные косточки.

— Мне кажется, ничего серьезного нет, — наконец сказал он. — Но мы все же попросим Квэй взглянуть. Она в этом лучше разбирается.

— Это ни к чему, Тзэм. Я в полном порядке.

— Не считая безумного поведения, ты хочешь сказать.

— Как у тебя язык поворачивается говорить со мной таким тоном? Ты забыл, что я твоя госпожа?

— Нет, малышка, — вздохнул Тзэм. — Но все-таки мой главный хозяин — твой отец. И он вряд ли мне простит, случись с тобой что-нибудь. — Тзэм пожал плечами. — Я иногда не очень соображаю и могу ляпнуть что-то не то. Тзэм не очень умный, сама знаешь.

Хизи презрительно рассмеялась.

— Да, я не раз видела, как ты это проделывал в присутствии отца и его придворных. «Тзэм хочет помочь», «Тзэм не разбирается в таких вещах, хозяин». Но я-то знаю лучше, Тзэм. И ты знаешь, что я знаю.

— Ты слишком много знаешь для такой маленькой девочки, — произнес тихо Тзэм.

Хизи задумалась.

— Это, наверное, во мне говорит королевская кровь, — сказала она, улыбнувшись.

Тзэм помрачнел, густые брови сошлись на переносице, как две тучи, но под грозовыми облаками глаза были добрые и грустные. Он схватил ее за руку.

— Не говори так, принцесса, — прошептал он.

Хизи нахмурилась:

— Не понимаю. Я дочь своего отца, и во мне течет королевская кровь… с материнской стороны тоже. И когда-нибудь я ведь буду такая же могущественная, как и они.

— Когда-нибудь, — повторил Тзэм. Он потряс головой, словно хотел прояснить мысли. — Ну а теперь наверх, там тебя ждет ванна и чистая одежда.

Хизи резко отодвинулась от него.

— Нет, не пойду. Я собираюсь продолжить путь.

— Как?! Тебе охота снова поплавать в прудах?

— Мне надо было взять с собой фонарь, все дело в этом. А теперь фонарь есть. — Она снова нахмурилась. — Скажи… я думала, я тебя потеряла, как обычно. Каким образом ты меня нашел?

Тзэм усмехнулся, обнажив огромные зубы.

— Тзэм никуда от тебя не денется, маленькая госпожа. Тзэм всегда держится вдали, не на виду.

Хизи покраснела.

— Ты молчишь все время, будто немой. Это из-за того, что я думала, ты и вправду немой, но, как мне кажется, именно я… — Тут она остановилась, борясь с неожиданно напавшим на нее смехом.

— Что именно ты? — спросил Тзэм.

— Я представила себе, как кто-то твоего роста решился бы постоянно крутиться возле нас с Дьеном.

Тзэм тронул ее за плечо.

— Я сожалею о том, что случилось с Дьенатой.

Все веселье Хизи мгновенно улетучилось.

— Его имя Дьен! — отрезала она. — И я намерена найти его.

— Я так и знал, что ты все затеяла из-за этого. Принцесса, это безнадежно. Оставь эту мысль. Постарайся забыть своего друга. Это все, что ты можешь сделать.

— Не оставлю.

— И куда ты пойдешь? Даже если у тебя будет фонарь, твой путь закончится там, в воде. — Он жестом указал на затопленные ступени лестницы.

Хизи не нашлась, что ответить. Тзэм прав. А вдруг нет? Но Тзэм все-таки прав. Всмотревшись, она с трудом различила за лестницей арку. Если бы удалось туда добраться, она бы нырнула под нее и оказалась еще в одной комнате. А может быть, и нет.

— Я пойду с тобой обратно, но только до первого поворота. В эту Тьму много ходов. И какой-нибудь из них должен привести к Дьену.

Тзэм погрозил пальцем:

— Я унесу тебя отсюда, принцесса. Твой отец поблагодарит меня за это.

— А я вернусь назад. И буду возвращаться снова и снова, пока не найду Дьена или же не упаду там, где даже ты не спасешь меня. И если ты будешь без конца следовать за мной, ты ведь знаешь, что мне может иногда прийти в голову. И теперь, когда я знаю, какой ты умный, думаю, мне удастся ускользнуть от тебя. Я никогда не была такой сообразительной, Тзэм, какой могла бы быть. И все оттого, что не понимаю, где это может пригодиться.

Тзэм свел густые брови.

— Чего ты хочешь от меня, госпожа? Мое дело охранять тебя. Я не могу позволить тебе бродить одной. Здесь внизу водится нечисть.

— Наверху тоже водится.

— Я говорю не про духов, маленькая принцесса. Духи чаще всего безвредные, а вредных жрецы выметают метлой. Здесь внизу водится настоящая нечисть, и сюда жрецы не спускаются, чтобы ее вымести вон.

Хизи вздохнула.

— Мое решение бесповоротно. Либо ты идешь со мной, куда бы я ни пошла, либо ты оставишь меня в покое. Ну а теперь скажи, что ты выбираешь? Защищать меня или пустишь странствовать в одиночестве?

— И так и так плохо, — проворчал вконец расстроенный Тзэм. — Головы мне все равно не сносить.

— Я не дам им тебя тронуть, Тзэм.