Первая градостроительница - Эмила Дюваль
Церемонию я слушала в пол-уха. В основном она была посвящена прошению благословления заключаемому союзу богами. За все время этой трагикомедии я вынырнула из своих мыслей только несколько раз: когда жрец поднес к моим губам кубок с непонятной гадостью и заставил выпить и когда меня провозгласили третьей женой князя Велислава. Вот тут я приофигела. Третья жена? Это что-то новое…
Но не успела я об этом подумать, как до этого стоявший с безразличным лицом «муж» взял меня за плечи и бросил на валун, попутно задирая мою одежду. Я хотела закричать и начать отбиваться, но с ужасом поняла, что тело мне не подчиняется. Я не могла пошевелить и пальцем. Князь только усмехнулся, прочитав звериный испуг в моих глазах. Он задрал одежду до пояса, раздвинув мои ноги и освободив свой член через специальный разрез резко вошёл в меня. Я надеялась, что ничего не почувствую, но вместо этого меня ослепила разрывающая боль внутри, я также чувствовала каждое чужое движение, но не могла ничего сделать. Князь скоро пришёл к кульминации с глухим рыком излив в меня семя. Его оргазм нашёл бурный отклик в толпе, которая наблюдала за нашим соитием. Всюду звучали приветственные крики. Все поздравляли князя. Обо мне словно забыли. Униженная и поруганная я лежала на холодном камне, проклиная свою судьбу и мечтая о смерти.
Глава 4. Неприятные известия
Княжеский караван уезжал рано на рассвете. После церемонии мне дали время прийти в себя и отдохнуть перед дорогой. Для первой совместной ночи выделили большую спальню в хозяйском крыле, но мой муж сюда так и не пришёл. Я думала, что после случившегося не смогу сомкнуть глаз, но видимо организм решил по-другому и я очень быстро задремала. Ночью меня никто не тревожил. Я была этому даже рада. В «прошлой жизни» я не была девственницей, однако новое тело было невинным и внутри всё болело. Но самое страшное заключалось не в физической боли, а в осознании сразу нескольких вещей: во-первых, меня изнасиловали, во-вторых, мне придется жить с насильником и подвергаться изнасилованию снова и снова. Мозг лихорадочно пытался найти способ выбраться из этой ситуации и возвращался к мыслям о побеге. За время, которое я потратила на сборы, в голове сложился план, который, как я надеялась, вернет мне свободу.
Одевшись и спустившись во двор, я ничуть не удивилась, увидев, как крепят мои сумки к лошадиному седлу. Караван передвигался верхом и даже продовольствие везли на свободных лошадях (позже я узнала, что телеги отправили раньше). Мои навыки верховой езды были более чем скромными и заканчивались конными прогулками в парке развлечений. Заметив меня, один из сопровождающих моего «мужа» подвел к крыльцу лошадь.
— Доброго утра, младшая княгиня. Меня зовут Берт, я буду вашим сопровождающим. Князь велел оседлать для вас Звезду. У неё спокойный характер.
Я поздоровалась в ответ и Берт протянул мне морковь, которую я тут же предложила лошади. Животное с одушевлением захрустело овощем, ласкового посматривая коричневыми глазами. Она вся была коричневая, только грива, хвост и пятно на лбу, отдаленно напоминающее звезду, были угольно-чёрными.
— Как скоро мы отправляемся, — спросила я у своего сопровождающего.
— Сейчас, млагиня. Ждали только вас, и, если вы готовы, я помогу вам сесть в седло.
Увы, ни одна более-менее серьезная отговорка не приходила в голову и меня как куль водрузили на лошадь. Но стоило мне перекинуть ногу через круп и сесть «по-мужски» как промежность прострелила боль. Видимо это отразилось на моем лице, потому что внутренний двор сотрясся от мужского смеха. Один из голосов я сразу узнала: поодаль также верхом сидел мой нынешний супруг — человек, которому я бы перерезала горло за боль и унижение, что пришлось мне пережить. Наконец-то у меня появилась возможность его рассмотреть. Он был не так стар, как мне показалось вчера, по земным меркам и вовсе молодым: где-то между тридцатью — тридцатью пятью, но черты лица были сильно загрубевшими, с правой стороны от глаза до самого подбородка спускался красноватый шрам, квадратный подбородок венчали узкие губы, над которыми как скала над утёсом нависал греческий нос с горбинкой, а под прямыми темными бровями синим огнем горели большое глаза. Обычно такие мужчины очаровывают своей харизмой, но у меня от одного взгляда на него пробегал мороз по коже, он мне напоминал скорее средневекового инквизитора, чем героя любовного романа.
Караван тронулся в путь. Мы с Бертом встали почти в самый конец. Я осторожно рассматривала своих спутников — их лица, одежду, лошадей, манеру держаться в седле, жесты. Больше всего удивляло, что в караване, не считая меня, одни мужчины. Мне катастрофически не хватало информации, и я решила восполнить ее за счет Берта.
— Берт, почему с нами нет женщин?
— Простите, млагиня, но я думал, что вы сами решили не брать с собой служанок.
Я ухмыльнулась про себя. Пусть я и не знала правил этого мира, но было нетрудно догадаться, что подобное было сделано специально, чтобы уязвить. И я даже догадывалась кем.
— Нет, Берт, это не моё решение, но возможно мои родители или супруг (тут главное не кривить лицо) решили, что они будут помехой в пути. Кстати, как долго будет продолжаться наш путь?
— Восемь дней и столько же ночей. Если повезет, то в Зараст мы прибудем через семь ночей.
— А где мы будем ночевать в дороге, — спросила я и тут же прикусила язык, увидев быстрый взгляд, брошенный на меня сопровождающим.
— Обычно мы останавливаемся на ночлег на опушках и разбиваем лагерь. Иногда ночуем в лесу.
— Логично, — мы помолчали некоторое время, но мне необходимы были ориентиры, поэтому я продолжила, — как мы доберемся до Зараста? Если я слишком любопытна, извините, Берт, но мне никогда не доводилось выезжать дальше родительских владений.
Словно в такт своим мыслям Берт кивнул и начал постепенно, сам того не подозревая, вооружать меня информацией. Оказывается, мы направлялись на северо-запад. Княжьи владения на севере граничили с другим государством, а Зараст находился ближе к его южной границе.
